Укол. Скользящий, но все же укол. Марианна со злостью выпуталась из бриджей, оставаясь в своих любимых фиолетовых леггинсах. Она приняла стойку и едва успела ответить на следующие один за другим удары.

– Так вы с Генри встречаетесь? – поинтересовался вдруг Бродерик. Голос его был сух, глаза полны какой-то мрачной решимости. Марианна, тяжело дыша, едва успела уклониться от особо яростного выпада. Отвечать, находясь в таком бешеном режиме, не хотелось, и мужчина, словно прочитав ее мысли, слегка уменьшил напор.

И терпеливо ждал ответа.

– Встречаемся, – с непонятным даже самой себе вызовом ответила Марианна, не останавливаясь ни на секунду. В голову пришла идея схватить второй клинок в левую руку и, отвлекая внимание правой, сровнять счет. А, значит, противника нужно разговорить, может, даже раззадорить. – А что?

– Я, на правах опекуна, – "а не родственника", машинально подметила она, – имею право знать, с кем ты контактируешь. Ну и... насколько серьезны ваши отношения?

Говорить о Генри Марианне совсем не хотелось. Не с Бродериком. И не сейчас, в конце концов! Пот уже заливал лицо, стекал по спине, рука, сжимающая саблю, дрожала. Девушка постепенно отходила к стене с оружием, надеясь выполнить свою задумку до того, как упадет от усталости.

– Насколько серьезны – покажет будущее, – процедила она. – Вот поживем немного вместе, и станет ясно...

Генри уже однажды обронил, что хотел бы снять где-нибудь уголок для совместного ведения хозяйства. И Марианна полностью его поддержала. Без притирки невозможно смотреть в будущее. Вот бы Бродерик уже сейчас разрешил!..

– Слова взрослой женщины, – усмехнулся мужчина, в голубых глазах что-то мелькнуло. Как раз в этот момент он замахнулся для удара, и девушка почувствовала спиной рельеф эфесов. Она у стены!

Не глядя, Марианна схватила левой рукой первый попавшийся клинок, однако лезвие застряло в пазе. Правая на автомате дернулась парировать удар, но, как говорится, за двумя зайцами погонишься... В итоге, Марианна и укол получила, и левая рука пострадала. Когда ту обожгло болью, она выронила шпагу и с детской обидой посмотрела на Бродерика:

– Так нечестно!

Мужчина, еще замахиваясь, заметил, что соперница решила схитрить и использовать против него два оружия. Закончив начатый удар, он ногой выбил у нее из рук "левый", застрявший клинок.

– А честно было добавлять себе очков за счет дополнительного вооружения? – усмехнулся наставник и вдруг мягко ткнул Марианну саблей. Раз, другой, третий, четвертый... Она оторопела и, только увидев торжествующий блеск в глазах напротив, осознала:

– Это ты якобы меня ударил?

– Именно, – широко улыбнулся Бродерик, расслабляясь. – Бой окончен.

Все время, пока он возвращал свое и упавшее оружие, девушка стояла, ошарашенная своим проигрышем.

– Погоди, – очнулась она, когда Бродерик был уже на пороге, – так не пойдет. А если я захочу драться голая? Нельзя самому все решать!

– Если ты будешь воевать обнаженной, – скользнула по лицу обернувшегося мужчины тень, – боюсь, ты победишь.

И он стремительно вышел, хлопнув дверью.

Марианна осталась стоять столбом, чувствуя, как во рту пересохло, а ладони, наоборот, стали влажными. Сердце, как норовистый конь, помчалось вскачь. Все барьеры, все баррикады, которые она тщательно строила против своих чувств к дяде, всего из-за пары слов были безнадежно разрушены. Неужели его тоже влечет к ней?..

Бред! Это невозможно! Это глупо...

Чертов Бродерик! Черт, черт,черт!

***

Медленно, но верно подходило восемнадцатилетие Марианны. Этот период был наполнен волнительным предвкушением и суматохой.

– Представляешь, как было бы здорово после твоего совершеннолетия махнуть в Город? Подальше от Хэппа! – с горящими глазами предложил Генри, когда они в очередной сумеречный вечер, полный морозной свежести, в обнимку гуляли по территории. – Ты найдешь то, что ищешь, а я тебе в этом помогу!

Подальше от дяди – звучало соблазнительно. Потому что Марианна уже устала бороться, увещевая себя думать о Бродерике исключительно как о родственнике.

Девушка в который раз сглотнула горькую слюну. Она – ненормальная. Существуют девушки, которым нравятся другие девушки. Есть сестры, которым нравятся братья.

А ей нравится дядя. И поделать с этим ничего нельзя.

– Хорошая идея, – поддакнула Марианна, не испытывая от собственного решения ни капли радости. Даже Генри не мог заразить ее своим энтузиазмом – а ведь она так давно ждала момента, когда отправится в Лес!..

– Раз ты со мной согласна, то давай потихоньку готовиться, собирать вещи!

– Погоди, а как мы пойдем, если ты...

Генри мгновенно разгадал опасения девушки и прижал ее к себе покрепче. Их яркие зимние костюмы – желто-коричневые у Генри и розово-зеленые у Марианны, – резко контрастировали со снежно-голубой реальностью.

– Обо мне не беспокойся. – Хитро улыбнулся мужчина, не отказывая себе в удовольствии чмокнуть девушку в нос. – Я тебя еще удивлю. Просто доверься мне.

– Нет, – замотала головой Марианна, выпуская изо рта облачко пара, – как я могу тянуть тебя за собой, когда знаю, что там не действует привычное тебе оружие!

– Вот все уже за меня продумала, – хохотнул Генри, – и даже спросить не удосужилась: а вдруг я действительно знаю, как выжить в Городе? Может, я тебя подзуживаю туда пойти не просто так?

– Но откуда ты можешь знать?.. – растеряно прошептала девушка. Голова отказывалась соображать.

– Ты забыла, что мой отец тоже ходил туда?

– Ой, точно... – она ахнула и прикрыла рот рукой, затянутой в рукавичку. – Извини, что напомнила...

– Все нормально, – усмехнулся Генри. – Тебе я все прощу.

– Так как же ты планируешь выживать? – не удержалась от улыбки Марианна.

– Я владею несколькими видами оружия. – Многозначительная пауза. – Например, луком.

– Серьезно?! О, из нас получится отличная команда! – по-настоящему восхитилась девушка, наконец, воодушевляясь.

– Я тоже так думаю, – с намеком прошептал Генри и, склонившись к ее губам, обдал Марианну жарким поцелуем. Она прикрыла глаза, но успела уловить легкое колыхание занавески в одной из комнат.

Кто-то за ней следит?

Совершеннолетие – важный этап в жизни каждого человека. Так единодушно считал весь персонал дома Хэппов.

И вот в значимый день, пятнадцатого декабря, работа закипела и забурлила. Кухарка Энн, широкая, как баобаб, пожилая мулатка, прикипевшая душой к сиротке, лично вызвалась готовить сюрприз. С утра она отослала юную хозяйку погулять, и, засучив рукава, принялась за дело.