— Через четыре дня состоится торжественная церемония, — мое хорошее настроение, как корова языком слизала.

— А что я там буду делать? — спросила со страхом, ожидая новый подвох.

— Стоять красиво, улыбаться народу и под ликующие крики позволишь Кхарту надеть на себя Драконью тиару. Но будет лучше, если вдруг прилетит златокрыл.

— Ага, махнет крылом и скажет: «Здравствуй, Гленапупа, мы так долго тебя ждали?»

— съязвила я сквозь слезы и перешла на шепот: — Тоже на веревочках и из ламп? Авось в ночи за златокрыла сойдет?

— Церемония пройдет днем. Но нечего переживать: ты избранная. Сердце же откликнулось, — он явно наслаждался, доводя меня до предела.

— А откликнулось ли?! Раньше оно светилось годами, а у меня только пшик вышел! И за что мне все это?! Это Кхарт надеется скоро заполучить титул Заклинателя и золотую тунику. Вот пометил бы мелкий гаденыш его, и было бы всем счастье, — вздохнула и уставила в окно. Эх, поздно спохватилась, что Варк молчит и не язвит. Непорядок. Когда повернулась — он уже взял себя в руки, но я чувствовала, что пропустила нечто важное. — И ты тоже хочешь титул, да? — Пытаясь понять, что происходит, заглянула ему в глаза, но у него ни один мускул не дрогнул, словно каменная маска на лице.

«Поздняк метаться», — загрустила, но не оставляла попыток разговорить жреца.

— А куда ты ездил?

— По делам, — все же его настроение переменилось. Он отвечал нехотя и сейчас мысленно находился где-то далеко.

— Если тебе некогда учить меня, запиши символы на листе, я выучу. Пожалуйста. Я справлюсь. Некоторые из своего имени уже знаю.

Он смотрел так, будто собирался отказать. Испугавшись, что это из-за моего нытья, решила подлизаться.

— Я очень благодарна, что ты тогда был рядом, — опустили глаза, подняла, отвела в сторону… Боже, наглец ведь теперь точно подумает, что влюбилась в него.

— Это мой долг. Я служу Кхарту, — он, как всегда, испортил момент. Еще недавно я бы расстроилась, но теперь нет. Старик не злорадствует — но и не помогает, а помощник — да. Так уж закрою глаза на некоторые его недостатки.

В общем, мы с Варком расстались довольными: я надеялась утереть ему нос, а он мне указать место. А иначе чем объяснить, что написав двадцать три буквы, утаил, что есть сложные звуковые сочетания? Но я-то не дурочка! Пусть в школе перебивалась с четверочки на троечку, кое-где пятерку, для этого мира я образована очень даже неплохо. А еще на листе сделала подсказки — рисунки, как на детских кубиках, чтобы не запутаться, какой звук передает закорючка. Писать кириллицей не рискнула, а то жрец точно заподозрил бы неладное. После моего ухода Варк, наверно, у виска покрутил пальцем, но это не важно.

Весь вечер только и делала, что зубрила местную азбуку, радовалась, что здесь не в ходу китайские иероглифы, и с нетерпением ждала следующей встречи с «наставником».

Однако на следующий день он не появился, а просто передал книгу через служанку. Типа, теперь читай и наслаждайся жизнью. Вот я и села читать.

Потуги выглядели жалко. Слушая меня, Невмия пыталась скрывать улыбку, прикрывала рот рукой, иногда подсказывала, и к вечеру я, тадам, уже читала! Но как двоечница. И все равно была безмерно довольна.

На другой день Варк тоже не пришел. Однако теперь мне хотя бы было чем заняться.

А утром четвертого дня служанка разбудила раньше, помогла принять ванну и начала собирать на торжество. Длинная, со шлейфом голубая туника выглядела скромно. Однако, приглядевшись, поняла, что эта простота стоит дорого. Платье без камней, но ткань нежная, шелковистая и с богатой вышивкой в тон. А вот с прической Невмия намучилась.

— А если позвать на помощь? — предложила ей.

— Нельзя. Господин Верховный жрец никого к тебе не подпускает — боится покушения.

«Вот тебе слава, почет и завистники с пакостями», — расстроилась я.

Когда была готова, Невмия вышла, и появился Варк. Как же я обрадовалась ему.

— А я плохо, но читаю. Я не глупая! — выпалила сходу, понимая, что времени у нас в обрез. Сейчас обязательно кто-нибудь придет, будет все время держаться рядом и подслушивать.

— Я не считаю тебя глупой, — серьезно ответил Варк. — Но взяться за обучение не могу, потому что оно потребует частого общения. А Кхарт ревностно относится к тем, на кого рассчитывает.

— Но ты же его помощник, правая рука.

— Поэтому он присматривает за мной особенно ревностно. Опасается: вдруг влюбишься, — он растянул губы в лукавой улыбке.

— Вот еще! Ты, конечно, неплох, но старше меня, лысый и жрец! — выдала я.

— Вот как? — склонил Варк голову.

— Ну, ладно. Ты ничего так. Но у меня другие вкусы, — упрямилась, желая сохранить гордость.

— Замечательно. Тизарин как раз не жрец, не лыс и старше ненамного. И сегодня как раз посетит торжество. Лови миг, — он открыл дверь.

— Не хо… — слова застряли в горле при виде столпившихся в коридоре служек, при моем появлении склонивших головы.

— Варк! Варк! — тихо позвала, уловив момент, когда начали подниматься по узкой лестнице. Сопровождавшие нас чуть отстали, чтобы не наступить на подол моей длинной туники. — А ты будешь там со мною?

— Там будет тизарин, — холодно ответил помощник Кхарта.

— Пусть ты лысый и старше, но симпатичнее.

— Но он тизарин.

— Да пофиг!

— Дапофи чего?!

— Не уходи!

Он, вредный такой жук, промолчал.

Когда вышла на храмовую площадку, возвышающуюся над огромной площадью этажа на два, и увидела, сколько собралось народу, сердце ухнуло. Гуда ни глянь — яблоку негде упасть. Везде стояли люди.

Варк отошел с дороги, пропуская меня, и я отчаянно взмолилась:

— Не уходи!

Его ответ заглушили утробно загудевшие трубы, барабанный грохот. К ним присоединился грянувший хор жрецов. И все это одномоментно с восторженно забурлившей толпой, занимавшей огромную площадь и прилежащие к ней улицы. Меня в панике затрясло, и я застыла столбом. Хорошо, что здесь еще не придумали огромные мониторы, транслирующие крупным планом лицо. А то бы увидели «счастливую» гримасу избранной.

Понимая, что я все — в отключке, Варк за руку подвел меня к Верховному жрецу. Я не сразу поняла, чего это Кхарт злится. Оказалось, от страха так вцепилась в его помощника, что не отпускала руку. Наверно, выглядела жалко, потому что Варк, успокаивая, похлопал по руке, и только тогда я разомкнула пальцы. С натужной улыбкой старик подвел меня к краю большого балкона, где стоял Эбек IV с супругой и их наследник, и поднял руку, требуя тишины и внимания.

— Сегодня великий день! — начал он праздничную речь, когда крики стихли. — После долгих лет молитв, мы все стали свидетелями, что Боги вновь услышали нас! Наше покаяние, искренние молитвы, вера — не остались незамеченными, и Лучезарные Лах и Авсия обратили на нас свои взоры! Покаяние и вера — очистили нас! Покаяние и вера — вновь даровали Лагеарнии надежду на златокрылый щит! Молитвы развеяли темные дни отчаяния и боли, печалей и бед… — мне хотелось закатить глаза и фыркнуть: ложь! Но это будет подобно смертному приговору. Только и остается, что смотреть на горизонт, потому что в толпу стыдно. Если бы я не видела, как Тиаса верит, не слышала, что простые люди думают — оставалась бы в счастливом неведении. Надев тиару, легко сделала бы шаг от тех, кто стоит у подножия, к тем, кто стоит на балконе в нарядных одеждах. Но теперь я знаю, что их разделяет пропасть. Вижу, что творит и чего добивается Верховный жрец. Вижу, что хорошо, и что плохо. И пусть сейчас слаба и неопытна, но сделаю все возможное, чтобы избавить храмы драконов от Кхарта и ему подобных. Пообещав себе, что буду следовать намеченному пути, почувствовала облегчение, будто железный обруч сняли с груди. Но к этому моменту Верховный жрец закончил речь. И теперь готовился выступать тизар. Мне же слова не дадут, опасаясь, что ляпну что-нибудь лишнее. Осторожные и опасные, и как к ним подобраться?