– Что значит «больше»? – обиделась Алиса. – Явообще ничего тут не пила!

– Тем более! – сказал Шляпа. – Выпить больше,чем ничего, – легко и просто. Вот если бы ты выпила меньше, чемничего, – это был бы фокус!

– А вас никто не спрашивает! – выпалила Алиса.

– Так-с! Кто теперь делает замечания малознакомымлюдям? – победоносно сказал Шляпа.

Уничтожающий ответ что-то долго не приходил Алисе в голову,так что она просто-напросто намазала себе бутерброд, налила чаю, а спустянекоторое время, обернувшись к Соне, повторила свой вопрос:

– Так зачем же они поселились на дне колодца?

Соня опять долго думала – во всяком случае, долгомолчала! – а потом сказала:

– Потому что там было повидло!

– Какое повидло? – возмутилась Алиса. – Выговорили, там был…

Но тут Шляпа и Заяц ужасно зашикали на нее, а Соня надуласьи сказала:

– Не умеешь прилично вести себя – тогда досказывайсама.

– Ой, простите, – взмолилась Алиса, –пожалуйста, рассказывайте, я вас больше ни разу не перебью! Вы говорили – тамчто-то было… – напомнила она.

– Мало ли, что там было, – сказал Заяц. – Чтобыло, то сплыло.

– Кто старое помянет, тому глаз вон! – поддержалШляпа.

(Алиса сидела тише воды, ниже травы, хотя, говоря посовести, она могла бы Шляпе кое о чем напомнить!)

– Так вот, – наконец возобновила свой рассказСоня, – они таскали мармалад оттуда…

– Откуда взялся мармелад?.. – начала было Алиса,забыв о своем торжественном обещании, и тут же осеклась. Но Соня, казалось,ничего не заметила.

– Это был мармаладный колодец, – объяснила она.

– Мне нужна чистая чашка, – прервал ееШляпа. – Давайте подвинемся! Он тут же пересел на соседний стул; Соня селана его место. Заяц – на место Сони, а Алиса – без особой охоты – пересела настул Зайца. От всех этих перемещений выиграл только Шляпа, а Алиса, наоборот,сильно прогадала, так как Заяц только что опрокинул молочник.

– Я не понимаю, – очень робко, боясь опятьрассердить Соню, начала Алиса, – как же они таскали оттуда мармелад?

– Из обыкновенного колодца таскают воду, – сказалШляпа, – а из мармеладного колодца всякий может, я надеюсь, таскатьмармелад. Ты что – совсем дурочка?

– Я говорю, как они могли таскать мармелад оттуда? Ведьони там жили – сказала Алиса, – решив оставить без ответа последние словаШляпы.

– Не только жили! – сказала Соня. – Они жили-были!

И этот ответ настолько ошеломил бедную Алису, что онапозволила Соне некоторое время продолжать рассказ без вынужденных остановок.Это было весьма кстати, так как рассказчица отчаянно зевала и усиленно терлаглаза.

– Так вот, – продолжала Соня, – этот самыймармадад они ели и пили – делали что хотели…

Тут Алиса не выдержала.

– Как же это они пили мармелад?! – закричалаона. – Этого не может быть!

– А кто сказал, что они его пили? – спросила Соня.

– Как – кто? Вы сами сказали.

– Я сказала – они его ели! – ответила Соня. –Ели и лепили! Лепили из него все, что хотели, – все, что начинается набукву М, – продолжала она, позевывая, – ее сильно клонило ко сну.

– Почему на букву М? – только и могла спроситьАлиса.

– А почему нет? – сказал Заяц.

Алиса прикусила язычок. «Хотя да, мармелад ведь тоже наМ», – мелькнуло у нее в голове.

Соня уже успела закрыть глаза и основательно задремать; ноШляпа снова ущипнул ее, и она с легким писком пробудилась и продолжала рассказ:

– На букву М: мышеловки, и морковки, и мартышек, имальчишек, и мурашки, и мораль… Ты видела мурашки, хотя бы на картинках?

– Кажется, да, – начала Алиса неуверенно, –хотя не знаю…

– А не знаешь, так помалкивай, – перебил ее Шляпа.

Алиса вытерпела за этот день немало грубостей, но это былоуже слишком! Возмущенная до предела, она, не говоря ни слова, встала и гордоудалилась.

На хозяев ее уход не произвел, увы, особого впечатления.Соня немедленно заснула, а остальные двое, по всей видимости, вообще ничего незаметили, хотя Алиса несколько раз оборачивалась, втайне надеясь, что ониодумаются и будут упрашивать ее вернуться. Но, обернувшись напоследок, онаувидела только, что они пытаются запихнуть Соню в чайник.

– Ни за что сюда больше не вернусь! – повторялаАлиса, пробираясь между деревьями. – Ни за какие коврижки! Никогда стакими дураками чаю не пила!

И тут-то она заметила, что в одном дереве есть дверь и этадверь открывается прямо в дерево.

«Как интересно! – подумала Алиса. – А если войти –наверно, будет еще интересней. Пожалуй, войду!» Она смело вошла – и тут жеоказалась в знакомом подземелье, как раз возле стеклянного столика.

– Ну, теперь-то я знаю, что делать! – сказалаАлиса, поскорее взяла золотой ключик и отперла дверцу в сад.

Потом она достала ТОТ кусочек гриба (у нее сохранились остаткив кармашке) и жевала его, пока не стала как раз такого роста, что свободномогла войти в заветную дверь.

Потом она прошла по тесному, как крысиный лаз, коридорчику,а потом… потом она, наконец, оказалась в чудесном саду, среди ярких, веселыхцветов и прохладных фонтанов.

У самого входа в сад рос высокий цветущий розовый куст. Розына нем были белые, но возле куста суетились трое садовников и деловито красилиих красной краской. Алиса не поверила своим глазам и решила подойти поближе,надеясь понять, что же там такое творится на самом деле.

– Эй, ты, Шестерка, осторожнее! Ты меня опять всегокраской обляпал! – услышала она еще издалека.

– А что я сделаю, – мрачно отвечалШестерка, – меня вон Семерка под руку толкает!

Семерка покосился на него и сказал:

– Молодец ты у нас! Правильно делаешь! Всегда вали сбольной головы на здоровую!