— Разве жизнь ограничивается только семьей? — после недолгой заминки спросил он, а я скривила губы, получив удручающий ответ на свои предположения. — Перед тобой открываются безграничные возможности. Я думал, ты сильная и любишь жизнь.

— Жизнь люблю, но вы предлагаете существование.

— Как говорят у вас, завтра будет новый день. Ночь пройдет, и наутро уже все не будет видеться в мрачных красках.

Я не поверила, но прекратила бессмысленный разговор. Ему меня не понять. Я для него лишь удачное приобретение их Дома. Которое нужно приструнить и заставить выполнять возложенные обязанности.

Но, как оказалось, спать мне было еще рано.

— Тебе нужно восполнить энергию, — сообщил он нейтральным тоном.

Его слова добили. Нет, правда? После всех мучений я еще должна его целовать?!

Я застыла, понимая, что это выше моих сил.

— Тебе плохо еще и потому, что ты потратила много энергии.

— Почему? Раньше я общалась с Рами и дольше.

Пусть для меня время сеанса с книгой тянулось мучительно долго, но сомневаюсь, что прошло действительно много времени.

— Такой способ забирает в разы больше энергии. Если ты позволишь, сегодня тебе лучше заснуть в моих объятиях.

Я содрогнулась от мысли, что бедных Нейлани после пережитого еще и сексом вынуждают заниматься со своими мучителями. Вбитая в голову информация была небольшого объема, меня просто хотели проучить и показать, что бывает в случае неповиновения. Спроси высший что посложнее, и я могла бы еще долго корчиться от боли, теряя энергию, которую бы следовало потом срочно восполнить.

Предложенное им было выходом, меньшим из зол. Но меня передергивало от одной только мысли, что нужно его поцеловать.

— Мне снять полотенце? — как можно безразличнее спросила я.

— Можешь укрыться им спереди, — великодушно разрешил он.

Я зажмурилась, собираясь с силами, а потом завозилась, вытаскивая из-под себя полотенце, натягивая его на грудь. Движения отдавались тупой болью в голове, и я кряхтела, сдерживая стоны, как древняя старуха.

— Что дальше?

— Двигайся ко мне.

— Лучше вы, мне каждое движение отдает болью.

Марианец придвинулся. Одну руку подсунул под меня, подтягивая к себе и укладывая мою голову на плечо, а второй обнимая за талию, скрестив на животе руки. Я меньше его ростом, но в такой позе, на боку, наши тела идеально подошли друг другу. Он укутал меня своим телом, лучше всякого одеяла даря так необходимое тепло. Со стороны мы были словно влюбленные, не желающие расставаться даже во сне, но как же далеко это от реальности. По сути, я лежала в объятиях своего палача.

И его внезапное: «Мне жаль», — ничего не изменило.

— Чего именно? Что мне больно? Могу поверить, что вы не приверженец излишней жестокости. Но будьте правдивы, раньше или позже вы бы все равно продемонстрировали, что будет, если я откажусь играть по вашим правилам.

— Не воюй со мной. Я сильнее, — произнес высший, к его чести не став ничего отрицать.

— Я знаю.

Не стала говорить, что это ничего не меняет. Я не сдамся, пока дышу.

Еще долго лежа в его объятиях без сна, размышляла о будущем. Выбор у меня невелик. Или прогнуться, делая вид, что смирилась, и втайне искать способ разорвать эти порочные узы, или упираться до последнего, вынуждая себя ломать. Есть надежда умереть или сойти с ума. От той боли, что сегодня коснулась меня лишь краем и ненадолго, это вполне возможно.

Если выберу первый вариант, проживу дольше. Вопрос только — как. Нужно посмотреть правде в глаза — совсем скоро высший склонит меня к сексу и будет пользоваться телом, когда заблагорассудится. Уже сейчас я голая в его объятиях. Долго ли переступить грань. Если не найду способ изменить свою жизнь и избавиться от высшего, все равно приду ко второму варианту, только униженная, замаранная и растоптанная.

Всегда считала себя сильной и не склонной к суициду. Вот только в свете всех событий мне ближе второй вариант.

Я бежала по темному коридору, которому, казалось, не будет конца. Помыслить не могла, что светлые коридоры нашего научного центра когда-нибудь станут похожи на декорации фильма ужасов. Меня подгонял вой, заставлявший волосы на голове шевелиться от страха. Завывание теней словно пробиралось под кожу, леденя кровь. Под ногами шелестело что-то похожее на разбросанные листы бумаги или осеннюю листву.

Я знала — где-то здесь должен быть Кайл. Он меня спасет. Далеко впереди за поворотом мигала лампа, давая слабый свет, и я бежала на него, чтобы сориентироваться и понять, как выбраться из этого лабиринта.

Дыхания не хватало, в боку нещадно кололо, а еще неприятные шелест и хруст под ногами, затрудняющие бег. Но я рвалась вперед, почему-то боясь посмотреть под ноги.

Поворот все ближе, ближе… Я вбежала в новый коридор, затормозила, хватаясь рукой за стену, замирая от ужаса. В слабом свете мигающей лампы увидела, что пол завален телами коллег, которые истончились и стали плоскими, как пергамент. Это они издавали странный шелест, приподнимаясь от ветра над полом и плавно оседая.

А в конце коридора, между дверями в лабораторию и холодильную камеру, на коленях стоял Кайл. Его обступили тени и присосались к коже. На моих глазах он терял объем и желтел, как картинка в старой книге. Из глаз уходила жизнь, но он узнал меня.

— Уходи… — не услышала, а прочитала по губам.

— Нет… Нет! — закричала в отчаянии.

Тени оторвались от Кайла и уставились на меня.

И тут лампа заискрила, и свет погас, оставляя меня в полнейшей темноте. Я была не в силах двинуться с места, напряженно замерев и прислушиваясь. И вдруг ощутила дыхание у своего лица.

— Не-е-е-т!!! Нет! Нет!

Я барахталась, чувствуя объятия тени, и не могла вырваться.

— Проснись!

Открыв глаза, увидела над собой лицо высшего.

— Нет! — Выпутавшись из одеяла, я оттолкнула его и села на постели, вся в поту и тяжело дыша. Комнату заливал утренний свет. Я в спальне высшего, за окном умиротворяющий пейзаж. Это просто сон.

— Что случилось? — Марианец обеспокоенно смотрел на меня.

— Кошмар приснился.

Впервые после случившегося. Все ночи до этого мой сон был спокоен и крепок. Может, книга на меня так влияла? А вчера я пропустила сеанс с ней. Короткая информация о цветке не в счет.

При одном только воспоминании об Эзарии в висках заломило, и я выбралась из кровати. Сразу обнаружив, что абсолютно голая. Черт, ведь пижаму с меня сняли.

Спину и то, что ниже, прожигал взгляд марианца. У меня был выбор скрыться в ванной комнате высшего или в своей, но до моей двери идти дальше.