– Да, я её хорошо помню, – хмыкнула Анита. – Она всегда была ужас что такое, даже в детстве. Интересно, её задевает то, что вы не стали подругами?

– Могу спорить, что она ревнует меня к тебе, – сказала я. – Иначе с чего бы ей так стараться принизить тебя перед всем классом?

Улыбка на лице Аниты погасла.

– Так ко мне относится не только Арабелла, но буквально все в этой школе, – сказала она. – Включая учителей. Плохие учителя смотрят на меня холодно, хорошие с сочувствием. И абсолютно все знают, что здесь я нахожусь только благодаря тебе.

Позднее довольно скоро стало ясно, что слухи о недостаточно высоком происхождении Аниты бродят по школе уже довольно давно. Несмотря на то что Анита ко всем относилась одинаково хорошо, на неё в школе всё чаще начинали смотреть с презрением, причём не только дуры-ученицы, но и кое-кто из преподавателей. А у меня здесь совершенно не было друзей, чтобы защитить её с их помощью.

Одним словом, мы стали в этой школе чужаками, изгоями. Только не подумайте, что это меня расстраивало или задевало, нет. Из нашего класса мне ни одна девочка не нравилась, не хотелось мне ни с кем из них дружить. Учителя? Да плевать я на них хотела, если честно.

Да кем они по сути были, эти учителя во главе со своей директрисой? Прислугой. Лакеями, которым слегка повезло в этой жизни. Ладно, допустим, что кое-кто из них был родом из достаточно хорошей семьи или оказался в тех же самых обстоятельствах, что Анита, но всё равно они оставались не больше чем серединками на половинку. А раз так, то какое они имели право Аниту осуждать?

Между тем, постепенно нас с Анитой начали травить, и теперь я проводила в кабинете директрисы больше времени, чем в классе. От директрисы, должна я вам заметить, проку и помощи не было никакой. На деле она оказалась такой же несносной выскочкой; как другие учителя, и такой же напыщенной бестолочью, как наши одноклассницы.

Сейчас я смеюсь, вспоминая тот день, когда меня в очередной раз вызвали в кабинет директрисы. Записку с требованием явиться туда принесли в класс во время урока мисс Баббл. Все наши девицы сразу навострили ушки, заблестели глазками, узнав, что меня вызывают. Думаю, что они получали сейчас ничуть не меньшее удовольствие, как если бы им предложил свою руку и сердце какой-нибудь позолоченный сундук. Они с нескрываемой радостью уставились на меня и ждали, что будет дальше. Крысы.

– А в чём, собственно, дело, мисс Баббл? – поинтересовалась я.

– Полагаю, вам следует отправиться в директорский кабинет и самой там всё узнать, мисс Круэлла, – со скрытой усмешкой ответила она. Что и говорить, после той нашей стычки с Арабеллой мои отношения с классом... Ну, вы сами понимаете. Наши гадюки то и дело пытались ужалить Аниту, а мисс Баббл не делала ровным счётом ничего, чтобы приструнить их.

Они хотели войны? Ну что ж, я готова была им её устроить.

В кабинет к директрисе я направилась не сразу. Заглянула сначала в нашу с Анитой комнату, надела подаренные папой нефритовые серьги, накинула подаренную мамой меховую шубку. Я собиралась поговорить с директрисой начистоту, а для этого мне хотелось выглядеть безупречно. Именно так поступала моя мамочка, когда собиралась поставить кого-то на место.

– Вы вновь к мисс Апторн, мисс Круэлла? – скучным голосом спросила меня сидевшая в приёмной пожилая секретарша. Да, именно так и звали нашу директрису – мисс Апторн. Ей самой это имя казалось шикарным, а по мне так было самым заурядным, простецким, как и сама директриса, выскочка, воротившая нос от Аниты, когда нас с нею вызывали в этот кабинет вдвоём.

Итак, мисс Фрампипантс (именно так звали секретаршу – язык сломаешь, верно?) открыла дверь и впустила меня в кабинет. Мисс Апторн, директриса наша, сидела за своим столом в простом, хотя и с претензией на моду десятилетней давности коричневом костюме-двойке, а на голове у неё топорщилась шляпка, больше всего похожая на дохлую куропатку с торчащими во все стороны перьями.

Ужасная шляпка, между нами говоря. Чудовищная.

Казалось, что от этой шляпки, как и от её платья, несёт нафталином, словно из сундука с залежавшимся тряпьём. Сейчас директриса старательно – хотя и не слишком умело – изображала страшную занятость и кипучую деятельность. Долго перекладывала какие-то лежавшие перед ней бумажки, бегала во все стороны глазками, не поднимая их от стола, заставляла меня ждать, стоя перед ней, и надеялась, что от этого я начну нервничать. Я же только всё больше злилась, наблюдая за тем, как суетится эта дура. Эта серединка на половинку. Нет, нет, меньше даже. Четвертинка.

Наконец она подняла голову и забормотала, глядя на меня своими маленькими мышиными глазками-бусинками:

– Мисс Круэлла. Мне доложили, что вы снова нарушали порядок во время урока мисс Баббл.

Она очень забавно выглядела, эта мисс Апторн. Такое чучело только на огороде ставить, ворон пугать.

– Совершенно верно, мисс Апторн, непорядок на уроке мисс Баббл действительно случился. Остальные ученицы снова начали вести себя ужасно по отношению к Аните, а мисс Баббл, как всегда, ничего не сделала, чтобы остановить их. Кроме того, она перестала вызывать Аниту к доске, и я не понимаю, почему мисс Баббл игнорирует её. Ведь Анита – единственная в классе, кто может достаточно внятно ответить на вопросы учительницы, потому что только она тратит время на подготовку к уроку, а не на пустые сплетни, – сказала я.

Куропатка на голове мисс Апторн затряслась, словно собираясь взлететь, и я, наверное, не смогла бы сдержать смех, если бы только не увидела, как скривилось лицо директрисы, когда я произнесла имя Аниты. После этого я ещё сильнее разозлилась на эту женщину.

– Честно говоря, мисс Круэлла, я не понимаю, что вас так сильно связывает с этой... девицей. Вы уже много раз успели побывать в этом кабинете, и всё из-за неё. Поймите, она во всех отношениях ниже вас, Круэлла. Право слово, я не понимаю, что вы в ней нашли. Она здесь получит только образование, и не более того. Вы улавливаете мою мысль? Не сомневаюсь, что вы были с ней дружны в детстве, но пришла пора понять, что, выйдя в свет, вы сразу же окажетесь в совершенно разных кругах. Вас ждёт высшее общество, её... Ну, сами знаете. Так вот, мне очень прискорбно видеть, что вы с таким пренебрежением относитесь к юным леди, которые станут вашим будущим окружением, мисс Круэлла. Они, а не эта ваша... подруга.

Я отметила, что за всё это время мисс Апторн умудрилась ни разу не назвать Аниту по имени – вот как ненавистна она ей была!

– Анита – моя лучшая подруга и близкий друг нашей семьи, – сказала я. – Моя мама будет очень сильно огорчена, когда узнает о том, как плохо здесь относитесь к Аните вы и ваши подчинённые, не говоря уже о том, что здесь даже ученицам позволяют насмехаться и оскорблять её. Не знаю, кто именно начал распространять сведения о социальном положении Аниты, но полагаю, что её происхождение не имеет никакого отношения к образованию, за получение которого, замечу, ваша школа получила деньги от опекунов Аниты.