— А что за бывшая? Случайно не та поехавшая человечка, что неудачно попыталась порезать тебя лезвием, расцарапать ногтями, а когда не вышло, захотела плеснуть на лицо разъедающей всё подряд кислотой?

— Жор, не сейчас, — мрачно говорю, боковым зрением замечая, как напрягается приблизившийся тёмный эльф и едва держится, чтобы не задать вопрос.

— И как же вам, адептка Дарвадар, удалось уклонить от такого нападения? — равнодушно интересуется куратор голосом, от которого по коже всё также продолжают неприятно бегать мурашки. Сейчас реакция собственного тела на ментальное воздействие от брюнета разозлила сильнее прежнего, но виду не подала.

— Это было непросто, но, к счастью, всё обошлось. А кислоту выбила магией, а вот от странного бледно-фиолетового порошка сбежать не удалось, — холодно отвечаю.

— Ага, а потом она сморозила такую бредятину с этой клятвой самой первозданной тьме, просто ужас! — вставил свои пять копеек дракончик. Заметил мой взгляд и тут же пояснил: — Даже если меня там не было, я способен видеть всё твоими глазами, пока между нами есть связь, а ты моими. Уже в который удивляешь такой глупости!

— А ещё возмущался, что тебя никуда не берут, — фыркнула в ответ, понимая, что о подобном варианте даже не задумывалась.

— Так что же такого пожелала та адептка, что первозданная тьма забрала её сразу после озвученной клятвы? — профессор Валгордом даже не собирался отставать со своими вопросами.

— Похищения драконьей ипостаси Мэйлинары и мирового господства, — ляпнул мелкий, избавив меня от необходимости отвечать на неудобный вопрос. — Никто не способен отобрать её драконью суть даже при помощи запретной магии, поэтому тьма зачла данную клятву невыполнимой, а дальше произошло уже всем известное явление. Разрыв пространства, тянущиеся руки стопа смерти, уничтожение души и небытие, — дракончик развёл лапки в стороны так, словно не сказал ничего особенного. — Вот и скажите после этого, что человечка не дура и не чокнутая. А Мэйлинара, идиотка, ещё пыталась остановить её, когда было поздно! Но кто ж её слушать будет? Людишки такие наивные и высокомерные, что уверены, что в этом мире правы только они и никто больше. Зачем слушать того, кто пытается помочь, несмотря на совершённое покушение?

— Хм… Интересно, — выдал куратор. — Адептка Дарвадар, а почему вы никому не рассказали о произошедшем? И что там был за порошок?

— Не знаю, что за порошок, но в кровати провалялась после него знатно, — прокомментировала. — А сообщать не было времени — объявили о собрании с предстоящей практикой, а об этой девице словно и вовсе забыли. Я её не убивала, можете проверить сывороткой правды, если хотите.

— Сывороткой правды? — тут же заинтересовался мужчина, подозрительно посмотрев на меня. — Где, по-вашему, мы такую возьмём?

И мне захотелось ударить себя по лбу, потому что из головы совсем вылетело, что на Антазеле нет рецепта столь чудодейственной сыворотки, потому и признания от преступника добиваются очень долго. А сейчас, похоже, придётся ввести «новинку» в свой мир и распространить «родовой» рецепт, тем самым снова завоевав внимание общества.

— Создадите, — нашлась с ответом и пожала плечами. — Можно же создать что-то с похожими свойствами. Сыворотку или артефакт для тех, кто не поддаётся ментальному воздействию, и те же дознаватели не смогут узнать правду через воспоминания подозреваемого. Иногда бывает такое, что простые доказательства, как бы прямо не указывали на преступника, поддельные, покупные или обстоятельства мастерски подстроены для сокрытия серьёзного нарушения тех же аристократов. Сами понимаете, сколько невиновных могли так посадить за решётку и заставить отбывать срок просто за ни за что.

— Звучит, конечно, хорошо, но я не артефактор и даже не представляю, как сотворить хоть что-то из вами предложенного. Однако идея хороша, можете написать на эту тему доклад и сдать на втором курсе своему профессору.

— У меня не так много знаний, чтобы взяться за изучение настолько сложной темы, зельевар и артефактор из меня тоже никудышный. Я больше специализируюсь в разрушениях и боевых искусствах.

— Странная вы девушка, — хмыкнул арханид. — Обычно леди в вашем возрасте думают о том, какую им одежду купить и где распрекрасную любовь найти, а вас словно не интересует ни то, ни другое. Мышление тоже отличается и, несмотря на то, что чаще всего ведёте себя как наивный подросток, иногда начинает казаться, что вы куда старше и успели повидать многое. А ещё вы не трясётесь при мне также, как все остальные, лишь в исключительные моменты вздрагиваете, но не подаёте виду, что что-то во мне вас пугает.

— А вы бы хотели, чтобы я постоянно молчала и жалась по углам, сворачивала в другом направлении, стоит только заметить вас? — насмешливо фыркаю. — По меньшей мере это глупо, как и постоянно ломать голову, что же купить и надеть сегодня, завтра и так далее. Есть занятия поинтереснее, чем всё перечисленное выше.

— Например постоянные перепалки и ссоры со своим напарником? Пока вы не откроетесь друг перед другом, не научитесь полностью доверять и стоять один за одного, вам не достичь единогласия, — говорил профессор Валгордом. — Сейчас каждый из вас считает, что многое делает, чтобы добиться полной отдачи и понимая со стороны партнёра. Однако ни один из вас не открылся даже наполовину, чтобы построить так необходимое вам доверие. Если вы надеетесь, что будете напарниками только весь этот год, то глубоко ошибаетесь. Не сможете работать сообща и схватывать налету мысли товарища — вылетите из академии, несмотря на все заслуги и положение в обществе. Однако в сложившейся ситуации первый шаг предстоит сделать именно вам, потому как о вас, адептка Дарвадар, действительно мало, что известно. И это касается не только адепта Вазарда.

— Я подумаю над вашими словами, — сухо ответила и действительно начала прокручивать в голове всё сказанное куратором.

Альвасдин шёл рядом и время от времени бросал на меня сомнительные взгляды, словно чего-то ждал, но не мог поверить, что это произойдёт. Зато Обжора снова начал коситься на дроу как на врага всего народа, что не укрылось и от самого тёмного эльфа. Он неприязненно поморщился, из-за чего у меня появились мысли, что между этими двумя уже успела состояться перепалка, исходом которой остались недовольны оба. Обменивались весьма красноречивыми взглядами, скалились и отворачивались, делая вид, что ничего только что не произошло.

А наш путь тем временем продолжался по высокому склону в гору, где стоял каменный дом с тёмной аурой, что заставило меня напрячься. Хоть раны и зажили благодаря энергии аристократа и моей собственно регенерации, не уверена, что сейчас готова к очередным серьёзным сражениям. Тем более, что за нами продолжает следить хранитель острова, пусть больше и не показывается мне на глаза. Я его чувствую поблизости, ощущаю интерес и непонятную жажду крови по отношению ко мне. Чем-то уже успела не угодить божеству и вызвать настолько ужасные и негативные желания, что самой хочется поморщиться. Неужели вчера услышал, что нам нужна его голова?

И ведь по логике, он пока самое сильное существо, которое мы встретили в этой реальности, а остров сильно отличается от других мест, чем выделяется на фоне всего остального. Это наводит на мысль, что центром непонятной реальности является именно остров, а главным «злодеем» — здешнее божество, которое далеко не хорошее и наверняка задумало нечто ужасное на наш счёт. Странно только, что в собственных владениях пока что не попыталось убить нас, хотя ему это под силу. Почему-то не думаю, что он задумал что-то грандиозное и решил пока что повеселиться за наш счёт.