Алекс оторвал взгляд от блокнота.

– Невероятно. Именно это и произошло с Сахли, – сказал он и ещё раз прочитал нужные строки: – «…они теряли способность мыслить самостоятельно, а их поведение кардинально менялось».

Салли с трудом решилась произнести:

– Вы думаете, что Сахли находится под воздействием этого египетского заклинания?

– Ну да, – подхватила Лив, – это ведь наверняка не случайность, что нам только что нанёс визит египетский кот, не так ли?

Алекс задумчиво посмотрел на неё.

– Всё сходится, – мрачно произнёс он. – Но разве мы видели у Сахли какое-нибудь украшение?

Лив озадаченно покачала головой:

– Нет, украшения я не видела. Но рассказ твоего дедушки о магическом круге не даёт мне покоя.

Салли посмотрела на неё:

– Круг – это несколько магов, колдующих вместе.

– Точно, – ответила Лив. – Возможно, по меньшей мере одного из них мы знаем.

– Аргус! – воскликнул Алекс.

– И шаман из каменного века, которому мы обязаны заклятием скорпиона, – добавила Салли, а Лив добавила:

– А теперь ещё и египетский верховный жрец.

– Интересно, сколько всего магов входит в этот круг? – задумался Алекс. Ему вдруг стало ясно, что все они подвергаются гораздо большей опасности, чем полагали до сих пор. Но прежде чем одна из близняшек успела ответить, он сказал: – Давайте потом об этом подумаем. Для начала нужно освободить Сахли от этого заклятия!

Аврелий метался в своей земляной тюрьме. Он напряжённо размышлял и пытался вспомнить, но вот странно: его память была пуста. Ни кто он такой, ни откуда он, ни как он здесь оказался. Он не мог вспомнить ничего.

Лишь одно он знал наверняка – то, что его дом не здесь. Слишком уж нарядной была его одежда. Такой костюм носили только чиновники или министры. Может, он – министр? Он попробовал представить, как сидит за письменным столом, а рядом с ним – стопка папок с бумагами. Нет, это как-то ему не подходило. Забавно: размышлять и концентрироваться было нетрудно. Но это ему не помогало. Он никак не мог найти ответы на свои вопросы.

Вдруг ход его мыслей прервало шипение. У него мурашки побежали по коже – таким жутким показался ему этот звук в этом отвратительном месте. Аврелий поспешил к деревянной двери и выглянул в зарешеченное окошко. За широким плечом стражника виднелся небольшой отрезок коридора с такими же земляными стенами, как и в камере. Там, снаружи, всё выглядело точно так же, как здесь внутри.

Затем на стену легла тень, и снова кто-то зашипел. И когда вдруг показался огромный коготь, Аврелий снова содрогнулся от ужаса. Стражник перед дверью нёс караул не в одиночку. С ним был какой-то зверь. Нет, должно быть, это было чудовище.

Показалась одна лапа целиком, затем часть спины, покрытой зелёной чешуёй и острыми шипами.

Аврелий понял: неважно, кто он и как здесь очутился, – ему хочется отсюда выбраться! Подавленный учёный опустился на сырой пол. Он попытался ещё раз воскресить в голове воспоминания, но ничего не вышло. Почти. Перед его внутренним взором снова и снова возникала одна картинка. Аврелий не сомневался: это было воспоминание.

Он то и дело видел копну белокурых волос. Больше ничего. Только белокурые волосы. Скорее всего, они принадлежат какому-то мальчику, подумал Аврелий. И с этого мгновения к первому воспоминанию присоединилось и другое: каждый раз, видя эту белокурую голову, он слышал смех. Искренний, добрый, заразительный мальчишеский смех. Аврелий не мог вспомнить, кому принадлежит этот смех. Пока не мог. Но от него ему становилось хорошо. Впервые за долгое время Аврелий и сам тихонько рассмеялся. Этот смех и картинка с белокурыми прядями на время прогнали его печаль. Они заставили его забыть о том, что он заперт и что перед дверью стоит стражник-великан с существом, похожим на дракона. А потом Аврелий и вовсе уснул. Крепко и глубоко. И даже во сне он продолжал видеть белокурую голову и слышать смех. Аврелию вдруг показалось, будто кто-то обнял его и прошептал на ухо: «Дедушка, я тебя люблю!»

– Давай же, Алекс!

– Да поторопись же!

Алексу пришлось взять себя в руки, чтобы не отставать от близняшек. Он шёл даже медленнее, чем Кадабра, которая бежала вместе с ними с Бим на спине. Мышка сидела у неё на загривке, крепко вцепившись в кошачью шерсть. Но виной медлительности Алекса была вовсе не его физическая форма. Обычно ему не составляло труда обежать полгорода. Нет, дело было совершенно в другом. Какое-то чувство, затаившееся в самой глубине его существа, буквально парализовало его. Поначалу Алекс не мог дать ему определение, но затем понял: это была тоска. Желание обнять дедушку стало вдруг таким всеобъемлющим и мощным, что поглотило все его мысли и чувства. Он вдруг ощутил особую близость со своим дедушкой. Алексу казалось, что он даже чувствует его дыхание. Он тихо прошептал:

– Дедушка, я тебя люблю.

Сложившая ситуация показалась ему до крайности бестолковой. Аврелий нуждался в помощи, а они бегали тут по улицам, пытаясь вразумить влюбившегося друга. Но это было бессмысленно.

– Это бессмысленно! – крикнул он близняшкам и Кадабре. – Где мы отыщем Сахли и Анну в этом громадном городе?

Салли слегка замедлилась, и когда Алекс поравнялся с ней, произнесла:

– Это же совершенно очевидно! Сахли сказал, что они собираются купить туфли. А мы знаем, где в городе самый модный обувной магазин!

Алекс понял:

– Тогда жмём на газ! Чего же вы ждёте?

Рассмеявшись, они снова бросились бежать, и Алекс посматривал то на Лив, то на Салли. Как же хорошо, что близняшки были рядом. Ему уже и не верилось, что на протяжении двух лет он жутко ссорился с ними. Девчонки оказались очень классными. О таких сёстрах можно было только мечтать. Он снова обратил внимание на то, что термин «сводные сёстры» к ним не применим. Он как будто пришёл из злых сказок. А у его волшебной сказки с участием Сахли должен быть добрый конец. Счастливый. Со смеющимися лицами, довольным дедушкой и гигантским шоколадным тортом на столе. О таком конце мечтал Алекс. И чтобы это случилось прямо сейчас!