Кузьмич вышел к калитке.

Участковый увидел его и спросил:

— Гости ваши еще тут?

— Тут, Ваня. У Агеевых. Еще трое за бывшей школой у своей иномарки.

— Понял.

— Ты поаккуратней, Ваня, у них может быть оружие.

— Ты видел?

— Нет, не видел, но такие рожи без оружия не ходят.

— Разберемся, — сказал капитан, сел в «УАЗ», проехал за школу и остановил внедорожник рядом с «Тойотой», у которой курили Басалай, Сенько и водитель Манин.

Они ждали товарищей, которые до сих пор вели разговор с Агеевыми.

— Участковый, капитан Коробенко, — представился полицейский, — документы, пожалуйста.

Басалай усмехнулся и заявил:

— Вызвали все-таки. Кузьмич, что ли?

— Я сказал, документы, ваши и на машину. Быстро! — рявкнул капитан.

— Напрасно кричишь, начальник, — спокойно сказал Басалай, доставая паспорт, — мы здесь на законном основании, работа у нас такая. Никому никакого вреда не причиняем. Просто разговариваем с людьми.

Капитан забрал паспорта, документацию на машину. Все было в порядке.

Он вернул документы этим милым ребятам и сказал:

— Вас было пятеро. Где еще двое?

— Да тут недалеко, — ответил Басалай, — с семьей Агеевых беседуют.

— И о чем же ваши беседы?

— Ничего особенного в них нет. Деревня загибается, сам видишь. Раньше здесь сколько дворов было? Не меньше пятидесяти. Клуб работал, школа. Сейчас восемь семей осталось. В том числе москвичи, которые приезжают сюда два раза в год, да дед Кандин. Его сын в Переславль забирает. Три семьи приняли предложение строительной фирмы «Бритис», которую мы тут представляем. Остались Голева, Кузьмич да Агеевы. С ними и ведем переговоры.

— А какое вам дело до тех людей, которые живут здесь? Что вам тут надо? — спросил участковый.

Басалай усмехнулся и ответил:

— Места здесь, капитан, хорошие, сам видишь, а пропадают зазря. Посему строительная компания решила на месте деревни поставить пансионат для жителей райцентра, чтобы приезжали, отдыхали, здоровье поправляли. Да, можешь директору компании, Родиону Петровичу Буханову позвонить, он все объяснит. От себя могу лишь сказать, что нам поручили поговорить с людьми, предложить им переехать в райцентр или продать свои подворья. Ничего противозаконного в этом нет.

— А угрожать расправой, если не уедут, это тоже законно?

Басалай изобразил изумление.

— Угрожать? Ты что, капитан? Какие угрозы? Это уже напраслину на нас гонят. Мы не банда какая-нибудь, сотрудники компании, занимаемся переговорами, убеждаем людей прислушаться к нашим словам, не допускаем никаких угроз. Да, возможно, мы и надоели им, часто приезжаем, отвлекаем, даже нервируем. Но у нас народ какой? Ему предлагаешь улучшение условий жизни, а он ни в какую. Пусть один, в дерьме по уши, но в родной деревне. А власть какую линию ведет? Чтобы все жили достойно. Вот и убеждаем.

Капитан посмотрел на Басалая, на его подельников и уточнил:

— Значит, двое ваших сотрудников сейчас беседуют с Агеевыми?

— Да!

— Пойдем-ка, господин Басалай, послушаем, как они убеждают семью переехать в благоустроенную квартиру. А потом я в райцентр съезжу, на эту самую квартиру погляжу.

Басалай вздохнул и заявил:

— И надо тебе, капитан, время тратить?

— Это уже мне решать, надо или нет.

— Нет, конечно, дело твое, без проблем. Но все это, я имею в виду хождение по домам, ничего не дает.

— Посмотрим.

Коробенко направился к участку Агеевых.

— Толик, срочно позвони Огурцову, предупреди об участковом, обязательно скажи, что он желает новое жилье переселенцев посмотреть, — сказал Басалай Сенько.

— Угу! Сделаю!

— Обязательно.

— Ну и что ты там застрял, сотрудник фирмы? — окликнул его участковый.

— Иду!

Участковый и Басалай прошли к дому. На сам разговор они не успели. Только открыли калитку, как с крыльца спустились Колбин и Гутов. За ними шел хозяин дома.

Бандиты с удивлением посмотрели на своего главаря.

Тот усмехнулся и сказал:

— У нас все в порядке, а у вас как? Провели беседу?

Колбин притворно вздохнул и ответил:

— Провели, а толку? Не видят люди своей выгоды.

Вперед вышел участковый.

— Так, вы двое марш на улицу! — приказал он бандитам. — А ты, Василий Федорович, подойди, пожалуйста, — это уже относилось к Агееву.

Тот шагнул к капитану, когда незваные «гости» вышли со двора.

— Мне позвонили, сказали, что здесь вам угрожают, насильно заставляют подписывать документы о переезде в райцентр. Это так? — спросил участковый.

— Ну, насильно или нет, но достали уже своими предложениями, — проговорил Агеев, не реагируя на угрожающий взгляд Басалая. — Я им объясняю, что сын наш, Женька, погибший в Чечне, похоронен на местном кладбище. Мы за могилой смотрим, каждый день ходим, да и привыкли здесь. А они галдят одно и то же. Переезжайте, мол, да и все тут. Мы отказались и на этот раз.

— Эти «гости» не обещали вам неприятностей?

Агеев пожал плечами. Бандиты ему и жене угрожали в открытую, но что может сделать участковый? Позвонили ему, он приехал. Поговорит и подастся восвояси, а эти субчики обязательно сюда вернутся.

— Сказали, что мы пожалеем о том, что не приняли их предложение.

— Значит, все-таки угрожали?

— Просто сказали, мол, пожалеете.

— Господин Басалай, подойдите сюда! — сказал участковый.

Главарь банды приблизился к ним.

— Вот тут гражданин Агеев заявляет, что ваши так называемые сотрудники говорили ему, что семья потом пожалеет о том, что не приняла их предложение. Это очевидная угроза и давление.

— Да какая угроза, капитан? Ребята сказали, что потом, когда отсюда уедут три семьи, москвичи и девяностолетний дед Кандин, от деревни ничего не останется. Только их дом и Кузьмича. Ведь они от тоски тут помрут. Но потом кто им новое жилье в райцентре предоставит? Глава администрации? Комиссия по расселению? Да нужны они местной власти. Захотят уехать, но уже не смогут. В этом смысле и пожалеют. Ну, а не хотят принимать предложение, не скрою, будем убеждать. Народ у нас упертый. Только никаких угроз и ни малейшего насилия. Приезжаем мы днем, не мешаем ни отдыхать, ни заниматься хозяйством. Предлагаем различные варианты.

Участковый повернулся к Агееву и спросил:

— Так это, Василий Федорович?