– Наконец-то ты меня услышала.

Я открываю глаза. Папа стоит в нашей лавке, полирует одну из своих драгоценных стеклянных статуэток. Он выглядит точно так же, как несколько дней назад. Высокий, карие глаза блестят, рот растянут в улыбке. Он з-здесь…

– Ч-что ты чистишь? – я заикаюсь, протягивая руку, чтобы коснуться его руки. Он отстраняется, увлечённо полируя фигурку.

– Тебя же никогда не интересовало, чем я занимаюсь? – он тоскливо оглядывает статуэтки. – Всё время ты проводила в попытках стать Солнцем, а потом и с Хорхе на ферме. Старалась держаться подальше от нашей лавки, от меня.

– Нет, – шепчу я.

Под ногами скрипят половицы, когда я подаюсь вперёд. Всё вокруг мерцает, преображаясь. Теперь лавка выглядит совсем как в ночь пожара. Монеты и осколки устилают пол, тёплый свет факелов сменяется холодными тенями, отсветами огня с улицы и запахом крови. Звенят, разбиваясь, стеклянные статуэтки. Осколки впиваются мне в ноги.

– Папа! – зову я. – Папа, пожалуйста, помоги!

Лавка снова мерцает. Я задыхаюсь. Я снова в старой версии. Отец стоит передо мной, прищурив глаза. В свете факелов они приобретают золотистый оттенок.

– Помочь? – он смеётся. – Я постоянно помогал тебе, а ты по-прежнему игнорируешь мой самый важный совет. Так же, как всегда игнорировала меня.

Меня колотит крупная дрожь:

– Но п-папа, так неправильно. Я просто не могу сидеть сложа руки. Я не могу позволить этим людям избежать наказания за то, что они сделали с тобой. Ты должен меня понять.

Он ставит статуэтку, которую полировал, на полку. Вздыхая, он внимательно осматривает её.

– Как будто тебя волнует, что со мной случилось. Единственная причина, по которой ты это делаешь, – твои бесполезные амбиции. Ты думаешь, что если добьёшься успеха, то тот странный человек вернётся за тобой. – Он отходит от полок, уставленных десятками статуэток.

– Это неправда, – мой голос дрожит. Это не…

По мрачному выражению его лица понятно, что никакие мои слова не заставят его передумать. Он подзывает меня ближе и указывает на две полки.

На верхней стоят идеально отполированные статуэтки из насыщенно-голубого, сверкающе-золотого и пламенно-красного стекла. Все они изображают людей в разнообразных боевых позах. Я узнаю этих людей: Тэя, Пирс, Минта, даже Дамиан, первое Солнце Солии. В дальнем конце разноцветного ряда я замечаю лазурную статуэтку Коры. Она улыбается, приставляя меч к шее Матео. Фиби и Барак в страхе склоняются перед ней.

На нижней полке собрались все, кто мне дорог. Хорхе, папа, мама, все мои братья и сёстры. В самом конце – я – невзрачная оранжевая стекляшка с кадкой в руке.

– Ты – не она. И никогда не станешь ею. Так что хватит притворяться… – Он смахивает свою статуэтку на пол. И она разбивается на миллион осколков. – Научись обходиться тем, что имеешь.

Глава 12. Придумывать имена животным сложнее, чем кажется

Я просыпаюсь, судорожно глотая воздух. Лось шевелится, мои руки утопают в его лохматом мехе. Лучики утреннего солнца согревают мне лицо. Щебечут птички, и мох блестит от росы.

Я выдыхаю. Неужели то, что сказал мне отец в кошмаре, – правда? Я помню приятное волнение, нахлынувшее на меня, когда я покинула Валенд. Воодушевление и восторг при стычке с разбойниками. Возможно, в его словах есть смысл. Если Небесный вернётся и выберет меня… Разве плохо мечтать об этом? Голова раскалывается. Как бы я хотела, чтобы папа был рядом, чтобы помог, объяснил мне, что правильно, а что – нет. На глазах снова выступают слёзы. Я хочу, чтобы он был здесь, и точка!

Лось трётся об меня мордой, когда я начинаю всхлипывать, словно утешая.

– Спасибо, – я слабо улыбаюсь. Мой голос всё ещё сильно хрипит, напоминая отдалённые раскаты грома. Я медленно поднимаюсь на ноги. – Давай найдём Вэл и Фемуса. Надеюсь, они в порядке после прошлой ночи. – Мне кажется или лось закатывает глаза? Он лениво зевает, демонстрируя полный набор жёлтых зубов. – Ты не обязан идти со мной, если не хочешь.

И всё же лось встаёт. Похоже, он принял решение остаться в нашей компании. Я улыбаюсь, глядя на его умилительную меховую моську. Лось фыркает, отворачивается от меня и идёт вперёд. Ну и ладно, буду любоваться другими милыми животными этого леса. Колибри – маленькие серые комочки – порхают над головками диких цветов, совершенно не обращая внимания на цокот лосиных копыт, а в траве притаились дикобразы. Некоторые из них разбегаются, когда я выхожу из пещеры, но большинство продолжают заниматься своими делами. Солнечный свет отражается от влажных камней и стволов деревьев и, преломляясь в каплях росы, набухших на шариках диких ягод, словно стелется по траве. Потрясающий пейзаж… Протяжный визг сбивает весь настрой. На расстоянии нескольких деревьев от меня мелькает лохматая зелёная спина какого-то монстра. Ох, не этим я бы хотела любоваться.

Я отбегаю подальше от скопления деревьев, и вскоре лохматая спина исчезает из виду. Нужно как можно скорее разыскать Вэл и Фемуса, пока я не стала кормом для монстров. Я невольно хмурюсь:

– Ладно, попробую восстановить свой маршрут.

Лось фыркает и скачет вперёд, бодро цокая по камням.

– Эй, подожди! – бегу я за ним. Его ноги в два раза длиннее моих, поэтому он легко отрывается от меня. Когда я наконец догоняю его, в ноздри мне бьёт отчётливый запах рыбы. Фууу. Наверное, река, в которую я прыгнула прошлой ночью, уже поблизости.

Лось снова фыркает. Его лохматая чёрная шкура и белые ветвистые рога лоснятся на солнце.

– Я дам тебе имя, что скажешь?

Он кивает с таким энтузиазмом, что мне приходится уворачиваться от его рогов.

– Хорошо, давай я буду звать тебя Рок?

Лось ревёт так громко, что я затыкаю уши.

– Ладно-ладно! Значит, не Рок. И незачем так себя вести, – я вытираю плевок с лица. – Может, стоит называть тебя Верблюдом? – Всем своим видом лось выражает недовольство. – Я пошутила. Не надо снова плеваться. – Сосновые иглы хрустят у меня под ногами. Интересно… Сосна? Ну нет, это имя самцу не подходит. – Может, тогда Тис? Тебе нравится? – На этот раз лось радостно кивает.

В полном согласии мы выходим к реке. Ветер швыряет мне в лицо водяные брызги. При свете дня вода больше не кажется мне чёрной и безжизненной. Напротив, она пронзительно-голубая и неутомимая. Серебристые лососи самозабвенно снуют туда-сюда, и от запаха рыбы в носу жутко свербит.

Воспоминания о прошлой ночи застигают меня врасплох. Если бы не папин совет, я бы не спаслась. Ком подступает к горлу. Может, стоит прислушаться к его словам из того жуткого кошмара?