Я галантно щелкнул зажигалкой и открылдокумент. «Капустина Наталья Викторовна, сотрудник частного детективногоагентства „Профиль“»[7].

– Где тут пепельница? – спросила Ната.

Я продолжал пялиться в «корочку».

– Эй, Ваня, очнись, – Наташа ткнула меняострым кулачком в бок. – Пепел куда стряхнуть? Или его, чтобы не пачкать«Бентли», положено глотать?

– Ты служишь сыщиком? – ахнул я.

– Учитывая твой рост, шутка про жирафа, докоторого все доходит с опозданием, не кажется особо смешной, – совершенно серьезнозаявила собеседница. – Дай, наконец, пепельницу!

Я ткнул пальцем в кнопку, из панели выехаланикелированная коробочка.

– Стебно! – восхитилась девушка. –Чего замер? Двадцать первый век на дворе, бабы самолеты водят, на танках ездят,крутые баксы рубят. Мы с тобой коллеги, я ходила звонить начальству. Кстати,мой босс великолепно знает твою Нору, они пересекались раньше, Элеонора емупомогла, а долг платежом красен. Велено тебе посодействовать. Давай козыри настол. Че случилось? Митяев нанял тебя ловить крысу?

– Да, – кивнул я, – а ты показаласьмне предателем. Телефонный разговор, встреча в кафе… Издали та тетка походилана тебя как две капли воды.

– Любопытненько, – процедила Ната, –оригинальненько и гламурненько! Разберемся.

– А почему ты в «Часе пик» работаешь? –поинтересовался я.

Наташа затушила окурок:

– Сейчас расскажу, дело непростое.

Полгода тому назад в агентство «Профиль»обратилась Ирина Бурлеева, у которой погиб сын Роман. Юноша умер при загадочныхобстоятельствах. Утром он, как всегда, ушел на работу, днем позвонил матери ипредупредил:

– Не волнуйся, вернусь поздно, собрался вклуб.

Ирина попыталась сказать что-то про рабочийдень и необходимость рано вставать, но сын бросил трубку. Скорее всего, ему,двадцатипятилетнему холостому парню, ужасно надоела материнская опека, и он несобирался выслушивать ее справедливые, но занудные предостережения. Бурлееваобиделась на сына, приняла снотворное и легла спать, но прежде Ирина задвинулана двери щеколду.

– Зачем? – удивился я. – Сына же небыло дома!

Наташа объяснила:

– Ментам она сказала, что сделала это попривычке, очень боится воров и грабителей. Но мне кажется, ей хотелось устроитьдорогому сыночку нехилый скандал. Придет юноша под утро, покрутит в скважинеключом, подергает ручку, поймет: снаружи не открыть, позвонит… И тут настанетзвездный час мамы: она появится в халате, держась рукой за голову, с видомоскорбленной невинности пойдет по коридору, бубня себе под нос: «Боже, мигреньразыгралась! Всю ночь вздрагивала от малейшего шума, только-только успокоилась:звонок!» Роман испытает как минимум неудобство, а маменьке только того и надо,будет дуться неделю.

– Глупо, – пожал я плечами, –лишиться нормального отдыха ради того, чтобы устроить представление. Истерикусыну можно закатить и за утренним кофе. Если дама желает устроить скандал, еене остановит даже известие о скором падении на Землю огромного метеорита.

– Встречаются такие индивидуумы, – мрачновозразила мне Ната, – они действуют исподтишка, корчат из себянесчастненьких. Ирина из этой категории. Но сейчас нет необходимости составлятьпсихологический портрет Бурлеевой, просто уясни инфу: она закрыла дверь нащеколду, а Роман не явился домой. Шум мать подняла лишь поздно вечером.

– Она не забеспокоилась, поняв, что ребенок неночевал дома? – удивился я.

Наташа фыркнула:

– Ребенок! Не младенец же, двадцать пять деткаотметила! Ира не сомневалась, что Роман, прокутив всю ночь, поехал прямо наработу.

– И не стала ему звонить?

– Нет.

– Почему?

– Обиделась. Решила, пусть сыночек почувствуетсебя мерзавцем, заставившим мамочку сходить с ума. Вот и затаилась, но в районевосьми все же набрала номер мобильного и услышала в ответ, что абонентнедоступен.

Ирина, несмотря на свой характер, мало чтознала о жизни сына. Роман, по ее словам, работал в журнале «Новости банков ифирм»[8], но писал аналитические статьи не под своей фамилиейБурлеев, а под псевдонимом «Николаев». Так вот, – продолжалаНаташа, – мать считала Рому серьезным журналистом, изучала его материалы игордилась им, но в офис к нему никогда не ездила, с коллегами не общалась идаже не знала служебного телефона. Да и зачем бы он ей понадобился, всегдаможно звякнуть на мобильный!

Наташа вытащила новую сигарету и продолжала:

– Не стану вдаваться в подробности, скажу лишьосновное. Ирина выяснила координаты журнала и попыталась найти Рому. Самоеинтересное, что господин Николаев оказался на работе, ваял очередную нетленкупро предстоящий финансовый кризис, стряпал страшилки для народа. Вот только…это был не тот Николаев!

– В смысле? – удивился я.

– Без смысла, – вздохнула Наташа, –в редакции солидного издания трудится Николаев, но для начала он Ростислав иникогда не был знаком с Романом. Учитывая распространенность фамилии,удивляться тут нечему.

– Роман врал матери!

– А ты умеешь делать выводы, –издевательски отметила Наташа. – У бедной Ирины возникла куча вопросов. Иосновной звучал так: где служит Рома? Кстати, он неплохо зарабатывал. Зачемврал матери и показывал ей чужие статьи? Впрочем, последнее понятно, подкреплялложь публикациями. И, главное, где парень?

В милиции крайне неохотно выслушали Бурлееву ипредложили ей пока не нервничать.

– Может, запил, у приятеля квасит, –протянул участковый.

– Мальчик не алкоголик, – зарыдалаИрина, – пить не приучен.

– Вы просто не знаете правды, – отбивалсяот Бурлеевой мент. – Вот если через три дня он не объявится, тогда ипобеседуем.

Ирина в большой тревоге вернулась домой, онаработает в школе учителем, заменить ее некем, поэтому, несмотря на случившееся,ей пришлось отправляться на службу.

Учебный материал Бурлеева в тот день объяснялаплохо, постоянно хватала свой мобильный и смотрела, нет ли пропущенного звонкаот Ромы.