Казалось, Екатерина была намерена испепелить его своим взглядом. Нахождение подле нее было Павлу крайне неприятно, и он хотел как можно скорее покинуть ее покои.

– Я внемлю Вашим словам и сегодня же предприму попытки повлиять на решение Натальи относительно изучения русского языка, – сказал он, удаляясь из палаты.

– Мне странно, что ты не занялся этим вопросом ранее. Невнимателен ты больно, сын мой. В особенности, что до свободного времени своей жены…

Павел остановился в дверях палаты и, не оборачиваясь, отвечал:

– Наталья уже гораздо меньше проводит времени за игрой в карты, и я уверяю Вас…

– Карты! Павел, ты смешон! – грубо оборвала его Екатерина. – Ты не замечаешь даже того, что твориться у тебя прямо под носом!

Павел повернулся к Екатерине лицом и, не говоря ей ни слова, ожидал завершения ее речи.

– Твоя женушка давным-давно крутит роман с лучшим другом твоим – Разумовским!

– Вздор! – выкрикнул Павел.

– Очнись! – кричала Екатерина. – Раскрой свои глаза! Ты слеп!

Павел выбежал из палаты, громко хлопнув за собой высокими резными дверьми из красного дерева и так и не удостоив Екатерину ответа.

Целую неделю Павел ходил чернее тучи. Его сводили с ума услышанные им слова. И ведь действительно, он не раз замечал, как хорошо общаются его хороший друг и его любимая женщина. Да только не придавал он этому должного значения и только радовался этому. В конце концов, мысли совсем свели его с ума.

Он ворвался в покои Натальи, словно бешеный пес. Глаза его смотрели на нее, напуганную, безумным взглядом. Он приблизился к ней и, схватив за руку, стал трясти, вопрошая:

– Как это понимать?! Я спрашиваю, как это понимать, а?!

– Милый, успокойся! Что произошло? – дрожащим голосом спрашивала Наталья.

– Что все это значит?! Отвечай, не медля! – бешено кричал Павел.

– Да что случилось, в самом деле?! – кричала навзрыд Наталья, вырываясь из захвата его цепкой руки. Ей удалось освободиться, и она отстранилась от Павла.

– Отвечай, князь Разумовский – твой любовник?! Отвечай! – не унимался разгневанный супруг.

Вот он и прижал ее к стене. Однако же, как известно, не пойман – не вор. И без доказательств никто не мог обвинить Наталью в измене. А какие здесь могли быть доказательства? А даже если бы они были, то Павел бы уже давно совал ей их в лицо, Наталья хорошо знала своего мужа. Поскольку его руки были пусты, значит, и оснований у него никаких не было, кроме обычной мужской ревности. Так или иначе, сдаваться с повинной Наталья не собиралась. Она быстро смекнула, как нужно поступить в этой ситуации, и демонстративно лишилась чувств.

Павел растерялся. Приступ гнева сменился внезапным беспокойством. Может, ослепленный ревностью, он причинил ей вред? Он стремглав бросился к ней, подхватил ее на руки и начал пытаться привести ее в чувство.

– Наташенька, душенька, ну что ты, что ты? – нервно тряс он ее у себя на руках.

Наталья медленно, с усталым вздохом, открыла глаза.

– Ох, дурно мне, милый, дурно мне… – говорила она Павлу, вздыхая. – Воды, прошу.

Павел аккуратно опустил Наталью на кровать и метнулся в другой конец комнаты. Он налил в стакан воды из кувшина и вернулся к Наталье. Та отпила глоток и как будто бы пришла в себя.

– Душенька, тебе лучше? – заботливо спросил Павел.

– Лучше телом, но не душою, – надув пухлые губки, молвила Наталья и отвернулась от царевича, задрав вверх свой аккуратный носик. – Мой супруг совершенно сумасшедший и позволяет себе рукоприкладство.

– Что говоришь ты такое, душа моя? Я ведь не тронул тебя… Я не хотел… Но… – Павел что-то мямлил, но, вспоминая причину своего расстройства, гнев снова начинал завладевать им.

– Потрудитесь, сударь, объяснить мне свое недопустимое поведение, – не меняясь в лице, сухо произнесла Наталья.

Павел немного помолчал, затем заговорил с ней:

– До меня дошел один крайне неприятный слух. Дескать, ваша с князем Андреем дружба носит не совсем дружеский характер…

Наталья с притворным удивлением округлила глаза и повернула к нему свое личико.

– Как ты мог?.. – едва слышно шепнула она.

– Прошу прощения? – переспросил Павел.

– Как ты мог такое возомнить?! – воскликнула она.

Наталья нервно соскочила с кровати и встала напротив царевича.

– Это возмутительно! Я отказываюсь это слушать! Ты веришь сплетням, а не супруге своей любимой? – кричала она.

– Наталья, боюсь, это не сплетни. Я услышал это от человека, которому привык доверять, – отвечал растерянный Павел, не зная чему и кому верить.

В этот момент услышанное от матери ему уже казалось абсолютной нелепицей, однако просто так расстаться со своими подозрениями он не мог, он должен был полностью убедиться в невиновности своей жены.

Наталья видела, что Павел хочет ей верить, но ее слов для этого было недостаточно. Тогда она решила использовать прием, который действовал на царевича безотказно – она залилась горькими слезами обиды.

– Как же ты жесток! – кричала она, захлебываясь слезами. – Кто, скажи мне, кто может для тебя быть важнее меня? Кому ты готов верить больше, чем мне? Ты завел любовницу, которая стала нашептывать тебе гадости обо мне, чтобы ты скорее от меня избавился? Чтобы последовал примеру своего батюшки Петра и отправил меня, как и он отправил свою несчастную первую женушку, в монастырь? – Наталья опустилась на пол и зарыдала пуще прежнего.

– Ну что ты, душенька, ну что ты! Ты единственная сердце мое занимаешь, только с тобою хочу быть и душою, и телом, – уверял он ее, поднимая с пола. – Никакая не любовница мне сообщила эту черную весть, а матушка моя, матушка, слышишь? Не печалься попусту, душа моя, нет причины, – говорил Павел, вытирая слезы с заплаканного лица Натальи.

Значит, Екатерина. Вот кто позаботился о том, чтобы настроить Павла против Натальи. Но Екатерина не учла одного факта – Павел был влюблен в Наталью, и влюблен слепо. С Екатериной же его не связывало практически ничего. И Наталье было об этом известно. Обозлилась она на свекровь свою и твердо решила во что бы то ни стало повернуть Павла против Екатерины.

– Милый, ты не можешь, ты просто не имеешь права сомневаться в моей преданности к тебе! Я верна тебе до последней своей волосинки! Никогда я повода тебе не давала для подозрений. Выдумала все матушка твоя! Нелюба я ей! И люба никогда не была. Другую жену она тебе хочет. Хочет, чтобы под ее дудку ты плясал! – кричала Натали, падая Павлу в ноги.

Павел был потрясен этими словами. Как он мог так быстро и так легко поверить такой гнусной клевете? Как он мог так просто усомниться в верности и преданности своей супруги? Ведь она была для него важнее самой жизни. Никогда бы она с ним так не поступила, теперь Павел был в этом уверен совершенно точно.