Васко да Гама сгорал от нетерпения. Семь дней напротив Каликута, а он еще не провел переговоров с местным правителем. Он уже запутался в проклятиях, когда раздался звон корабельного колокола. Судно приближалось к армаде. Люди сразу заняли свои боевые посты, готовые ко всему. Но судно приблизилось с миром, на нем был представитель суверена, catual – дворцовый интендант, купец. Он сам плавал по Средиземному морю, немного говорил на генуэзском диалекте и на кастильском. Mon’said, склонившись в почтительной позе, переводил.

– Samuttiri передает португальцам, что завтра их может принять.

После этого договорились о завтрашней церемонии.

15. Гама ступает на землю

Паулу, брат Васко да Гама, остался руководить армадой. Сам Васко и его верные люди отправились на берег. Он прибыл в порт Каликута через «море непонятных, невиданных людей», и сколько их было, совсем уж неясно. Они собрались из любопытства, хотели посмотреть на странных светлокожих людей в необычной одежде. Здесь был уже catual, посланник, с большой охраной, военными с голым торсом, черными как дымоход, с огромными саблями.

– Столько вооруженных людей! Вдвое больше, чем я насчитал до этого! – сказал помощник Диогу Диаш с некоторым опасением.

– Они трепещут перед нашим величием, – объяснил капитан, развалившись на подушках в повозке, которую привезли животные, одно толкало спереди, другое сзади.

Такое же обслуживание получили другие люди из свиты Васко – кроме помощников капитана Диогу Диаша и Жоау де Са с ними последовал Фернау Мартинш, переводчик, Алвару Вельу, хронист этого плаванья, что все видел и все записывал. Еще Алвару де Брага, казначей, и полдюжины людей, которым Гама особенно доверял – военные, моряки и его личный слуга.

Теперь носилки с навесом несли люди, и они качались как корабли в открытом море, но этим португальцев было давно уже не испугать. Хуже всего действовала удушливая жара, изнурительная, и как раз в тот день, когда они были в тесной одежде. Так как дворец был не на самом побережье, они смогли мельком взглянуть на новый для них мир. Им очень понравились женщины: и то, что они завернуты в ткани – одеты в разноцветные сари – и то, что у некоторых груди были открыты. Мужчины почти все были уставшими и с рябыми лицами в невообразимых головных уборах. Некоторые вели огромных слонов, поразивших португальцев тем, что на них были попоны с рисунками из разноцветных тканей и кольца с бубенчиками. «Каждая туша этих жутких зверей – колосс», – поражались они. А про хобот им нечего было сказать, кроме того, что он как кобра – другого сравнения они не находили. А другие сумасшедшие ходили со змеями в руках, что сильно их пугало. Некоторые старики – кости проступали сквозь кожу – говорили, повторяли одни и те же слова, обмазывались коровьим пометом, а моча их была как духи.

– Господи Иисусе, помилуй, – говорили португальцы и крестились.

Здесь «всюду ходили коровы, мирные и упитанные, головы свои они совали всюду, и совсем не боялись, что им дадут между рогов». Это рассказывали они потом, когда по вечерам становилось грустно на кораблях. Что-то из жизни «людей, совсем потерявших рассудок». А больше всего их поразило, что никто не волновался, не думал, что этих животных потеряли хозяева.

Процессия шла своим путем, теперь они проходили через темный влажный лес. Спустя несколько часов они остановились у индуистского храма, широкого здания размером с кафедральный собор. Португальцы внимательно посмотрели на рисунки и роспись и стали сразу креститься и молиться как христиане. «Здесь фигуры с диадемами, нарисованы всегда по-разному. Из ртов фигур вылезают огромные зубы, настоящие клыки, а у каждого святого по пять рук», – рассказывал кто-то из них потом.

В центре, как алтарь, изображение богини-матери индусов. Васко да Гама решил, что это церковь, а перед ним Дева Мария, и приказал всем своим людям встать на колени и прочитать молитву. Индийские священнослужители удивились, сложили руки перед носами, стали кланяться и благодарить португальцев за их жест.

Они пошли дальше. Потом промокли от тропического ливня. Решили остановиться на берегу реки Elattur, чтобы поесть. Ели рис и рыбу. Ели они одни – местным было запрещено делить еду с нечистыми людьми, как иноземцы. Васко да Гама не знал, что здесь такие обычаи, все это ему не понравилось, и он воспринял такое поведение как невоспитанность. Правда, он еще подозревал, что еда может быть отравлена. В любом случае он решил не прикасаться к рису, обжаренному в масле, к рыбе, хотя его спутники ели и нахваливали. Васко предпочел ехать дальше почти с пустым желудком, он поел только сухофрукты, которые взял с собой его слуга, и еще горного меда, сохранившего запах и вкус Португалии. Путешествие продолжилось на корабле вверх по реке, еще две лиги, теперь до самого дворца. Последний бросок вызвал много проклятий и отборной матросской ругани.

Но когда португальцы прибыли, то открыли рты от изумления. После того, как они попали в беспросветное варварство у народов на африканском побережье, теперь перед ними была явно другая картина. Впервые они были подавлены роскошью и хорошим вкусом цивилизации – они попали в настоящую мечту. Дворец был грандиозен. Они вошли внутрь, а там – сплошное богатство. Глаза слепли и разбегались, слов не было. Только звуки от удивления.

Капитан-мор Гама пришел в себя, поднял голову, расправил плечи, сказал, чтобы переводчики его объявили послом королевства «такого же, если не более богатого», чем это.

– Я желаю поговорить с вашим господином. У меня послание от моего короля дона Мануэла I, короля Португалии, Алгарве и двух морей вокруг Африки.

Надменность португальца, его высокомерное поведение вызвало подозрение и неприятие у человека, ответственного за переговоры, о чем он доложил своему господину. Поэтому после вручения верительных грамот Гаму и его людей оставили ждать приема в маленьком зале. Ожидание и адская жара точно должны умерить высокомерный пыл «бородача», подумал раджа Каликута. Раджа был человек опытный, он много повидал в жизни, он разбирался в людях и знал, что такое человеческая гордыня, мании и слабости.

Итак, Васко сообщили, что его примут. Он пересек большой двор, прошел зал за залом к маленькому патио. На языке Васко вертелись проклятия, он готов был уже ругаться вслух, но из-за количества людей, что его ждали, он сдерживался. Он был буквально сражен блеском и роскошью окружающих. Все почти одинаково одеты – отличия были в цветовой гамме и в роскоши украшений. На мужчинах были какие-то повязки на бедрах