Марк повторил текст за Лерой.

– А теперь с выражением.

– В смысле? – Было видно, что Марку все меньше и меньше нравилось происходящее.

– Представь, что ты пророк, умеешь видеть будущее и предсказываешь мне, что счастлива я буду, но случится это не скоро, – помогла Лера. – Смотри на меня и говори.

Марк посмотрел на девушку долгим пристальным взглядом и медленно проговорил нужные фразы.

– Да! – воскликнул бородач, отчего вздрогнули обе женщины за столом. – Вот так, именно так! С такой вот покровительственной нежностью в глазах нищий и должен это произносить!

– Неплохо, неплохо, – кивнул Петр. – А теперь можешь пройтись и упасть на пол?

– Лицом, спиной? – уточнил парень, постепенно втягиваясь в игру.

– Лицом вниз, как будто ты шел, споткнулся и упал.

Марк прошелся вдоль стола и вдруг как подкошенный рухнул на пол, легко и мягко приземляясь на ладони. Отборочная комиссия вместе с главным режиссером в оторопи уставились на лежащего на мраморном полу беседки молодого человека и смотрели до тех пор, пока женщина постарше не произнесла:

– Вот это пластика… обалдеть. Вставайте, юноша.

Марк поднялся и отряхнул футболку с джинсами.

– Вы правда ничем раньше не занимались? Гимнастикой, акробатикой, танцами?

– Ничем он не занимался, – снова ответила за него Валерия.

Девушка уже начинала жалеть, что они связались с этим кастингом, но откуда же было знать, что Марк произведет такое впечатление на киношников.

– Не может этого быть! – воскликнул бородач. – В театральном училище студенты не всегда так могут научиться падать, как он сейчас упал! Что-то вы от нас скрываете, девушка, скрываете!

– Пожалуй, мы пойдем, – сказала Лера, беря Марка за руку. – Извините, что потратили на нас время.

Но уйти им не дали, с другой стороны в парня вцепился главный режиссер.

– Хорошо, хорошо, – торопливо сказал Петр. – Неважно, где он этому всему научился, главное – умеет. Завтра первый съемочный день, светить его в массовке не будем, но пускай поприсутствует на съемочной площадке, попривыкнет. Общий сбор в семь утра у ворот. Не опаздывайте, пожалуйста.

И отвернулся к отборочной комиссии, давая понять, что разговор окончен.

– А мы? – раздался недовольный голос Варвары.

– Да-да, вы тоже приходите, – отмахнулся режиссер. – Найдется и вам какое-нибудь занятие.

Держа Марка за руку, Лера шагнула к выходу из беседки, обернулась и спросила:

– Нужны будут наши паспортные данные?

– Нет, – ответил Петр. – По окончанию съемок получите гонорары в руки без всякой бумажной волокиты.

– Хорошо, – девушка заметно этому обрадовалась, – спасибо! До свидания! До завтра!

Выйдя за ворота туристического комплекса, Варвара сердито произнесла, передразнивая главного режиссера:

– И вам какое-нибудь занятие найдется!

– Варь, – сказала Лера, – ну что ты, в самом-то деле, на главную роль претендовала?

– Нет, но на какое-то более-менее нормальное внимание я рассчитывала! Хоть бы сказали, кого мы завтра будем изображать! А то – «найдется и вам занятие», то ли полы подмести, то ли костюмы звездам погладить!

– Что поделать, если Марк нас затмил, – с улыбкой посмотрела Лера на парня. Тот плелся рядом с равнодушным видом. – Он же у нас правда необыкновенный, и люди это видят, может, даже чувствуют.

– Как бы не увели скотину со двора! – недовольно произнесла Варя. – Спрячем за высоким забором, а то сглазят еще, не ровен час!

Они переходили дорогу, направляясь к дому, когда у обочины дороги притормозила синяя «БМВ». Опустилось переднее стекло, и в окне машины показался оперативник Игорь.

– Привет всей честной компании! – улыбнулся он. – Куда-откуда путь держите?

– Здравствуйте, Игорь. – Лера подошла к машине. – На кастинг ходили, будем в кино сниматься.

– А, приехала кинокомпания? Слышал, слышал, что собираются в наших краях какую-то картину снимать.

– Да, приехала. А вы сами не хотите попробоваться в кино?

– Я? Да ну, что вы, – рассмеялся мужчина. – У меня на работе каждый день то еще кино, мне хватает. В субботу вы не заняты?

– Пока не знаем, а что?

– У Светы с Юрой тридцать лет со дня свадьбы, юбилей, будем салютовать шампанским, приходите.

– Обязательно придем, спасибо, что сказали.

Игорь попрощался, стекло поднялось, и машина поехала дальше.

– Какой хорошенький мужчина, – сказала Варя, провожая взглядом удаляющуюся «БМВ». – Женат?

– Он полицейский, Варя, оперативник. – ответила Лера. – Не та профессия, чтобы нам с ним дружить и всячески сближаться. Так что считай – женат.

В семь часов двадцать минут утра от ворот туристического комплекса «Песчаный берег» отъехала съемочная группа «КиноКубани»: автобусы с актерами, с массовкой, фургон гримерный, фургон костюмерный, грузовик с оборудованием и замыкающий транспортную вереницу микроавтобус режиссера с продюсером.

В автобусе Лера заметила знакомые лица – обеих женщин с прическами «как проснулась, так и пошла» и мужчину с мясистым носом и приклеенными к лысине прядями. Варвара их тоже заметила, но сделала вид, что не узнала.

Вместе с будущими актерами ехала и бригадир массовки – молодая улыбчивая женщина, представившаяся Ириной.

Когда «Песчаный берег» скрылся из вида, кто-то сидящий в хвосте автобуса попросил бригадира рассказать, о чем фильм.

– Конечно, слушайте. – Ирина встала в проходе, держась за сиденья. – Это любовная история…

И началась она перед русско-французской войной тысяча восемьсот двенадцатого года. Обедневшая дворянка Елена и князь Михаил с юности влюблены друг в друга, но обстоятельства не дают им быть вместе. Начинается война с Наполеоном, князь идет воевать, получает ранение, попадает в госпиталь, где Елена работает санитаркой, затем судьба снова их разводит, и они никак не могут встретиться до самого окончания войны. Замуж Елена не выходит, хотя есть предложения, она любит и ждет только своего Михаила, тот ее тоже любит, но это не мешает ему жениться на другой и завести троих детей. И только в седовласой старости, когда Михаил остается вдовцом, они с Еленой наконец соединяются. Но вскоре старые раны дают о себе знать, Михаил умирает на руках Елены, но она все равно счастлива, ведь они все-таки были вместе.

Когда Ирина закончила рассказ, подруги переглянулись, и Варя прошептала Лере на ухо:

– И кто это будет смотреть? Муть какая-то.

– Может, это в пересказе звучит как муть, а на экране будет шедеврально.