— Куда?

Алексей спрятал пистолет и побежал по лестнице.

— Куплю воды и перекусить!

***

Открыла двери. Взяла ведро. Вода стала биться об глухое дно. Магазин начинал работать только через час. Она решила помыть полы. Сперва открыла окна. Запустила утреннего света в тёмный магазин. В нем пахло стариной. Дощатые полки. Пыльные книги. С тряпкой она прошла меж стеллажей и напевала мелодию. Посетителей практически не было. Она сидела на диване у окна. С улицы с ней разговаривал дядька, который разливал квас. Пока Алена убиралась, он уже поставил запотевший стакан на подоконник.

Алена целыми днями читала книги на этом диване или стояла и разговаривала со своим другом. Бывало, она закрывала окно и наслаждалась тишиной, которую не отыскать дома. Здесь она могла спокойно посидеть и помечтать о том, как уехать в Москву и учиться в литературном. На работе она сочиняла стихотворения. Писать она могла только в магазине, отца раздражала её мечтательность.

Когда Алена закончила уборку, она уселась с квасом на диван. Тихонько попивала его. Она не закрыла дверь, чтобы ветер из окна быстро пробежал по мокрому полу и высушил его. Однако в магазин зашёл мужчина. Алена положила стакан на подоконник и пошла к нему.

— Извините, мы ещё не открыты, и у нас нельзя с напитками.

Мужчина был весь загорелый и уже потный. В шортах и белой футболке. На шее свисала золотая цепочка. Чёрная кепка выгорела от солнца.

— «У нас» это у кого?

— В нашем магазине.

— В этом магазине, он, наверное, не твой. Ты здесь полы моешь. — он стоял в грязных кедах на мокром полу.

— Я работаю в этом магазине.

— Кем?

— Продавцом-консультантом.

— Ну вот и консультируй людей по поводу книг, а не учи меня здесь.

В горле быстро пересохло.

— Я вас не учу, я же сказала, мы закрыты.

— И че? Откуда мне знать, что вы закрыты. Если закрыты, как я вошёл?

— На двери надпись, что мы работаем с десяти.

— То есть вы меня выгоняете.

— Я вас не выгоняю, но и продать я вам ничего не смогу…

— Не надо, я понял, спасибо за обслуживание.

Он ушёл, и от Алёны отлегло. Такие люди к ней часто заходили. А после агрессии отца она стала побаиваться подобных мужчин. У неё всё внутри сжималось и говорила она на одном дыхании, а после облокачивалась к стойке и очень долго стояла в молчании. Она снова села на диван. Достала свою тетрадку и стала писать.

— Простите, я не заметил, что пол мокрый. — вдруг прозвучал голос молодого человека.

— Да ничего уже, проходите. — сказала она, не поднимая головы.

Посетитель стал на носочках перепрыгивать мокрые участки. Алена краем глаза увидела у него стакан кваса в руке и испугалась, что он сейчас его прольёт на книги.

— Простите, сюда нельзя с напитками. — она встала с дивана и увидела перед собой Алексея.

— У вас же такой же. — сказал он и хитро улыбнулся.

— Да, простите, проходите, пожалуйста.

— Так нельзя же. Я зайду позже.

Алена была удивлена тем, что услышала. Бесконечные сплетни о Стародубцевых не вязались с тем юношей, который стоял перед ней.

— Поставьте на кассу и пройдите.

— Спасибо.

Алексей стал бродить по магазину. Алена не отводила от него глаз. Было видно, что он ищет что-то определённое, но она стеснялась с ним заговорить. Можно сказать, что ей было запрещено с ним разговаривать. Они из разных кругов. Алексей сын одного из бизнесменов Ростовской области. Многие объекты принадлежали таким, как они. Обычные мужчины в посёлке и станице считали весь этот круг проворовавшимся. Поэтому про Алексея Стародубцева гуляло много сплетен. Они плелись от злости, которое исходило от бедности быта и невежества ума. В то время, когда подобные Николаю, доставали свои деньги нелегальным способом, родители Алёны зарабатывали честные гроши и с трудом кормили двух своих дочерей.

Семья Алёны, как и многие в посёлке, была неблагополучной от своего низкого достатка и честно считала, что в богатых домах отношения между родными более чем идеальны. Во многом они были бы правы, если свои суждения не примеряли на всех поголовно. Ведь дела Стародубцевых обстоят хуже, чем в любой другом бедном кругу.

Алене очень нравился Алексей. Он не был похож на других молодых людей из её окружения. Он очень статен. Красив. Она смотрела на его светлые волосы, щетину, которая пробивалась из щёк и блестела на солнце. Её завораживал этот вечно прищуренный взгляд, из которых сквозил серый цвет его глаз. Удивляла нарочно мятая сорочка. А теперь она увидела ещё и его вежливость. У Алёны не было друзей среди мальчиков, они отталкивали ее своей безграмотностью и нетактичностью.

Она все-таки отлипла от прилавка. Вышла из кассы. Ей захотелось с ним заговорить.

— Может, вы что-то ищете? — обратилась она к нему, аккуратно заглядывая через плечо. Он резко к ней обернулся и посмотрел. — Я могу вам показать. Может, что-нибудь найти?

— Да, мне нужна бумага для рисования, а ещё простые карандаши. Все степени мягкости и много. Но я смотрю, у вас здесь только книги.

— Нет, — обрадовалась Алёна, — вся канцелярия у меня в подсобке, я вам сейчас принесу. — она убежала и крикнула ему оттуда. — У нас просто нет места всё это выставлять, поэтому в зале преимущественно книги.

— Вам помочь? — но она уже вышла с папками бумаг, ватманом и карандашами. Она еле держала всё это в своих руках. Быстро бежала до кассы, чтобы успеть не уронить, но поздно… не дойдя, всё повалилось из рук. Алексей кинулся ей помогать.

— Я возьму это, вот это и это. — стал он выбирать прямо с пола и положил