– Косметический ремонт, – улыбнулся Павел, – они его имели в виду.

– Снимите с меня цемент, – взмолилась я.

– Ну, – пробормотал Евгений, – может, МЧС вызвать?

По моему телу пробежал озноб.

– Зачем?

– Наша смесь схватывается почти мгновенно, – стал объяснять Павел, – и вы ее нанесли тонким слоем, значит, она совсем затвердела. Со стены цемент удаляют аккуратно, применяют болгарку или металлическую щетку на дрели, про перфоратор и зубило с молотком я молчу.

– Есть народный способ, – оживился директор, – смачиваем маску водой, посыпаем солью, через некоторое время происходит размягчение, и удаляем ее шпателем. Существует еще очиститель, смывка! Но у вас лицо! Не стена, не пол!

Я вскочила.

– Сделайте что-нибудь!

Евгений попросил голосом санитара психиатрической лечебницы, который пытается успокоить сумасшедшего:

– Не нервничайте. Любую проблему можно решить.

Обращали ли вы внимание на то, как люди реагируют на слова «Не надо нервничать», в особенности если они сказаны с нежным сюсюканьем? По моему наблюдению, тот, кто услышал сие выражение, незамедлительно впадает в истерику.

Евгений направился к письменному столу. Я поняла: он на самом деле решил вызвать сюда спасателей, вскочила, бросилась за ним, зацепилась за что-то ногой и со всего размаха упала на пол.

Я мастер художественного падения. Собраться с мужем в театр, пойти к машине и плюхнуться в лужу для меня обычное дело. И вот что странно. Если мне на службе приходится бегать за кем-то по стройке, то я ловко перепрыгну через все препятствия. Были в моей практике и погони за преступником по мокрым покатым крышам, по льду, который угрожающе трещал и расползался под ногами… И что? Я ни разу не споткнулась, не поскользнулась, летела быстрее ветра. Но если я собралась отдохнуть, сделать покупку, вошла в торговый центр, то живо рухну на свежевымытый пол. Как правило, земное тяготение притягивает самую объемную часть моего тела, я плюхаюсь на свою далеко не маленькую попу. Но сегодня приз достался лицу, которое я обмазала цементом. Я рухнула мордой вниз и ткнулась лбом в пол.

– О боже! – воскликнул один мужской голос.

– Танечка, вы живы? – спросил другой.

Чьи-то руки схватили меня за плечи, перевернули на спину и посадили.

– Ура! – воскликнул Евгений.

– Не было бы счастья, да несчастье помогло, – засмеялся Павел.

Я начала чесать щеку.

– Не звоните в МЧС! Несите растворитель.

– А не надо, – весело отозвался директор.

– Маска слетела, вот она! – объяснил Павел, поднимая с пола кусок чего-то серого, и продолжил: – Вы шлепнулись… э… э…

– Мордой о пол, – уточнил не такой интеллигентный Евгений, – и смесь раскололась. Конец истории. Признаю свою вину. На пакетах надо писать нормальную инструкцию. Разрешите вручить вам мою визитку со всеми телефонами. Захотите делать ремонт, получите все по оптовым ценам.

– Да вы скряга, – заявил Павел и протянул мне свою карточку. – Танечка, тут мой мобильный указан. Если что-то понадобится, пригоню бесплатно.

– Спасибо, – поблагодарила я, пошла к двери, и тут в голове возникла новая мысль, прямо скажем, ужасная.

Я остановилась.

– Что такое миндальная мука?

– Та же грязь, только самого высокого качества, – сообщил директор, – цвет у нее чуть желтее, запах ореховый, она напоминает порошок, который из миндаля смололи. Поэтому народ смесь именует миндальной. Стоит она дорого, но по своим качествам…

Я ринулась к выходу. Нужно добраться домой до того, как в квартире окажутся все, кто придет поздравить Надежду Михайловну. Беги, Танюша, беги! Авось успеешь выкинуть вдохновенно состряпанный рулет.

Открыв дверь в квартиру, я поняла, что зря летела сломя голову. На вешалке болталась куртка Димона, из столовой слышался его бодрый голос.

Я начала снимать уличную обувь. Блюдо с цементным бисквитом находилось на кухне. Вдруг на мою удачу Бровкина сама только что пришла и не заметила вкусняшку. Есть шанс успеть отправить кондитерский шедевр в помойку.

И тут входная дверь распахнулась.

– А вот и мы, – хором сообщили Никита и Ада Марковна, вваливаясь в холл.

– И я тут, – заявила Ирина Леонидовна, – пустите, мне очень на кухню надо.

Я решила опередить мать Ивана, кинулась в коридор, но свекровь в один миг успела скинуть куртку, кроссовки и обошла меня на повороте. Около плиты я очутилась на секунду позже Рины и увидела, что рулета нет!

– С днем рождения… – начала Дюдюня.

– Стой, стой, – крикнула Рина, – меня подождите и Танюшу.

Ирина Леонидовна вытащила из пакета коробку, к ее крышке крепилась большая свечка странного вида, и поспешила в комнату. Я проследовала за ней. Угадайте, что я увидела сразу? Правильно, блюдо с моим рулетом, которое кто-то торжественно водрузил в центр стола.

– Теперь, когда все здесь, – затараторила Ада, – Надя, закрой глаза. Мы выложим наши подарки, а ты угадаешь от кого какой!

– Ой, ой, – запричитала Бровкина, – зачем вы столько денег потратили! У меня все есть!

– Зажмуривайся, – приказала Дюдюня.

– Можно с открытыми глазами? – спросила Надежда. – Коробочки уже на столе.

– Ладно, – согласилась Ада.

– Ой, как интересно, – засмеялась Бровкина, – розовая коробочка от… Танюши!

– Не угадала, – сказал Коробков, – это мой подарок.

Надежда Михайловна подняла крышку и зааплодировала.

– Кружечка! С изображением моего любимого Альберта Кузьмича! Димочка! Это прекрасно. Я прямо сейчас буду из нее чай пить. Зеленый пакетик… Никита!

– На этот раз ты угадала, – кивнул детектив, – но, боюсь, мой презент тебя не обрадует.

Надя вытащила из коробки еще одну чашку.

– О-о-о! Как же мне повезло! Еще одна кружка с изображением Альберта Кузьмича! Две чашечки с любимым котиком лучше, чем одна! Буду пользоваться ими по очереди! Осталось две коробочки! Синенькая и красненькая. Я видела, какую поставила Рина, значит, та, что цвета неба, от Ады Марковны.

– Угу, – угрюмо подтвердила та.

– Восторг! – закричала Бровкина, вытаскивая очередное изделие из фарфора.

– Третий Альберт Кузьмич, – расхохотался Димон, – честное слово, мы не сговаривались!

– У меня теперь неделька, – сказала Надежда Михайловна, – на понедельник, вторник, среду есть наипрекраснейшие, наичудеснейшие чашечки! Сейчас посмотрю, что в красном сундучке.

– Подожди, – остановила домработницу Рина. – Тань, где твой презент?