Мерзость. Торгуете дерьмом – не наряжайтесь в смокинг, ведите себя соответственно. А еще – беда в том, что, какими бы нечистотами ни потчевали телеканалы своего зрителя, «пипл» послушно и даже с аппетитом «хавает» все это. Тупик и отсутствие объяснений. Хотя – когда-то очень давно еще одному суперпопулярному человеку, повелевавшему целым народом, был дан совет: «не сотвори себе кумира», будут проблемы. Однако «пипл» еще тогда оставил этот дельный совет без внимания. Жаль, что мы оказались в той же ловушке. И жаль, что Майкл Джексон, последний кумир современности, так и не обрел здесь своего рая.

В последнее время все реже хочется рассуждать о сегодняшнем кино. К сожалению, устал. Сегодня российские фильмы – это либо военные, либо спортивные драмы, выполняющие вполне конкретные задачи, как правило, идеологические. Есть еще попытка создать отдельный жанр – пойти по стопам «Иронии судьбы» и создать «народное новогоднее кино», но тут говорить что-то хочется еще меньше. И как зрителю, и как режиссеру мне все очень понятно во всех этих случаях.

Но недавно случился скандал с фильмом «Праздник». Срезонировало широко. Это история про то, как жилось секретному ученому в блокадном Ленинграде. Меня спросили, что я думаю по поводу того главного, что вызвало волну обсуждения: можно ли снимать комедию про блокаду. Мое мнение: шутить с высоты нашего сытого времени над теми событиями безнравственно.

Я посмотрел фильм в интернете. Если бы я просто посмотрел этот фильм, то вряд ли стал публично его обсуждать. Но после просмотра я краем глаза зацепился за передачу на «Дожде» с участием Красовского, режиссера картины. Которого журналисты, участвовавшие в программе, с порога окрестили «Навальным от кинематографа». Вот так, запросто. Там были уважаемые журналисты, в том числе «профильные», пишущие о кино и культуре. Я послушал, что они говорят, и решил все-таки высказаться.

Меня поразил один факт: на этом обсуждении на «Дожде» никто из участников, ни один журналист не обсуждал сам фильм. Создалось впечатление, что такие обычные вопросы, которые возникают при знакомстве с новой картиной, вроде «О чем этот фильм?», «Как это снято?», «Как сыграли актеры?», не интересовали ровным счетом ни-ко-го. Разговор шел почти исключительно о том, как, кто и почему пытался помешать режиссеру снять его фильм. Сам г-н Красовский с готовностью отвечал на эти вопросы и живописал сцены давления со стороны «силовых структур». Он скорбно сообщил сочувствующей журналистской аудитории, что фильм не получил прокатное удостоверение. Но немного погодя, видимо, расслабившись, проговорился, дав понять – почему: потому что создатели не дооформили заявку. Вот это поворот.

Но журналисты пропускают это признание мимо ушей и готовы украсить голову «опального» режиссера мученическим венцом. В ответ автор фильма скромно соглашается – и с венцом, и с «Навальным от кинематографа». Но настоящий Навальный, как к нему ни относись, – он-то по-настоящему борется, по-настоящему сидит в СИЗО, по-настоящему выходит оттуда на свободу и т. д. Режиссер Красовский борется с властью? Ну, допустим, хотя по фильму так и не скажешь. Так в нашей истории с властью кто только ни боролся – и по-настоящему, и посредством фиг в карманах. Почему бы не назвать г-на Красовского, к примеру, «Махно от кинематографа»? Батька вон тоже воевал против всех – от души, по велению сердца. Однако венец уже довольно удобно лег на чело, и тысячи комментариев и «лайков» под роликом в Youtube гонят: мы в вас верим, только вперед, только в борьбе с «гонителями» родится новый российский кинематограф! «Наше дело правое», в общем.

Такое впечатление, что авторы восторженных откликов не знакомы с такими понятиями, как операторское искусство, актерское мастерство, хороший сценарий, грамотная режиссура. Восторг вызывает уже просто факт, что человек снял комедию про блокаду. Человек «смонтировал» два понятия, которые до сих пор никто не рисковал сочетать. Причем смонтировал – на словах. Ведь комедии там тоже нет! В чем заслуга? Где героизм? Ладно, оставим автора в покое. Но что же сам фильм? Почему вы не говорите о самом фильме? Подозреваю, потому, что даже далекий от серьезного кино пользователь чувствует зыбкость этой темы. И он прав: перед нами невнятная история, ходульные персонажи, кричащие сами о себе, пытающиеся нащупать, понять – уже в кадре, перед камерой! – своих героев.

Поначалу я испытал замешательство: как же так? Неужели люди не чувствуют, что то, что им показали, – это просто слабая попытка снять кино? Не удавшаяся, скомканная проба? Так и хотелось сказать: дорогие восторженные комментаторы, пожалуйста, объясните мне, что вас так вдохновило в этой картине? Какие художественные достоинства выделяют ее в лучшую сторону из множества других, менее заметных? Чем вы восхищаетесь? Историей, которая, если отбросить антураж, ничем не отличается от презираемых вами же коммерческих поделок? Актерской игрой, больше похожей на коробку, куда дети второпях ссыпали пазлы из разных наборов, – и теперь из этого винегрета, как ни старайся, не собрать единой картинки? Ну где это видано, чтобы в одной сцене на экране актеры существовали по отдельности, и один играл бы фарс, другой – трагедию, а третья – драму? Как это вообще возможно? Вы восхищаетесь стилем – который весь вылился в имитацию VHS-съемки любительской постановки какой-нибудь заводской театральной студии. Возможно, фильм хорош уже потому, что снят за небольшие деньги, без помощи Фонда кино? Это – достижение? Почему вы не задумываетесь над тем – что вообще сняли авторы? О чем этот фильм? И главное: зачем это сделано?

Мое замешательство скоро прошло. Я просто вспомнил, какие фильмы у нас сегодня считаются успешными, и не то чтобы успокоился, но просто нашел объяснение происходящему. Российское кино потеряло себя, и вслед за ним потерял себя и отечественный кинозритель. Нынешний зритель, питающийся в кинотеатрах коммерческой «жвачкой» и по возвращении домой «полирующий» все это телевизионными ток-шоу, просто потерял способность воспринимать что-либо, что хотя бы немного превосходит этот уровень (с этой точки зрения Голливуд выглядит уже почти высоким искусством). И вот полулюбительский опыт вызывает восторг у публики уже просто потому, что фильм снят якобы вопреки желанию властей и – ну как же: комедия про блокаду! Это же так ново и необычно!

Поделился я своим впечатлением с одним очень уважаемым в российском кино человеком, создавшим в свое время выдающиеся, даже великие картины. Он тоже посмотрел «Праздник». И вот что приблизительно он мне сказал: «Не надо запрещать этот фильм. Надо запретить этому режиссеру снимать кино».

Не люблю цензуру и запреты. Но сказано это было с такой болью – человеком, всю свою жизнь положившим на создание глубоких, честных, настоящих кинокартин. И я задумался. Задумался вот над чем: врача, который не умеет лечить, который совершает врачебную ошибку, могут лишить права практиковать – и правильно. Судью, который попадется на неправосудии, выгонят или посадят – и поделом. Но все это возможно лишь тогда, когда есть четкие представления о том, что такое хорошо и что такое плохо. Когда на каждого врача-халтурщика найдутся специалисты-профессионалы, которые дадут точную оценку его действиям. Когда продажного судью обличат более принципиальные и грамотные коллеги. Жаль, но почему-то в российском кино эта схема не работает. Режиссера-непрофессионала, состряпавшего нечто невразумительное, могут, конечно, и заклевать, но могут и превознести до небес: «Тысячи лайков на Youtube, это вам не шутки!» А ведь есть еще и режиссеры-профессионалы, которые прекрасно знают свое ремесло, но, не отвлекаясь на мелочи вроде творческого поиска или художественного эксперимента, сконцентрировались на дензнаках – и преуспевают в этом.