чем упасть. Все ее друзья курили: ей это было не слишком по вкусу, но и отставать она не хотела.

Эми Сью получила сообщение и рассмеялась.

– Что там? – спросила Валентина.

– Ничего, – сказала Эми Сью. – Люди.

Валентина достала телефон в надежде увидеть там сообщение, которое позволит ей тоже напустить тумана, но такого не обнаружилось, поэтому она слегка толкнула Эми Сью, чтобы сбить пепел с сигареты.

– Упс, прости, – извинилась Валентина. Ее радовало, что у Эми Сью вылезают веснушки.

Когда Бриттани вышла, Эми Сью сказала «Ну наконец-то» и закатила глаза, типа «Боже, да кому какое дело?», хотя на самом деле ей было жутко интересно – как и им всем. Они повернулись и взглянули на витрину.

– Шикарно, – сказала Валентина, но Бриттани не обратила на нее особого внимания. Она смотрела на Эми Сью, которая не спешила что-то говорить, но подошла совсем близко к витрине, не прикасаясь, однако, к стеклу, чтобы не испачкать. Как и всегда, Валентине показалось, что она совершила ошибку.

Лососево-розовые скатерти покрывали башни из картонных коробок, такие же скатерти лежали на полу, присыпанные песком. Сверху на эти башни, там, где у коробок торчали края, Бриттани усадила небольших резиновых зверей, потерянных каким-то ребенком. На полу спиралями лежали ракушки, рядом – резиновая змея. По ее замыслу, это была пустыня, пустошь. Каспера она добавила последним, чуть левее центра. Он был настолько больше детских игрушек, что походил на чудище, царящее над пейзажем: выпученные глаза – розовые, как скатерти, а мех невероятно, ослепительно белый.

– Каспер выглядит счастливым, – сказала наконец Эми Сью, вполне искренне. Это было прекрасно. – Выглядит как ебучая Годзилла!

«Да, – подумала Валентина. – Именно так мне стоило бы сказать».

В этот день они продали сломанные карманные часы человеку, который сказал, что они пригодятся для маскарадного костюма. Продали фрисби «Ультрастар». Продали черную деревянную птицу, точную реплику «Мальтийского сокола»[20], человеку на мотоцикле. Он пристегнул трофей себе на спину и с ревом укатил с парковки. Девочки наблюдали, как он промчался по главной улице и исчез за горизонтом.

Целых три человека спрашивали про Каспера; один поинтересовался, продается ли он.

– Нет, – сказала Бриттани, хотя он, конечно же, продавался. Владельца «Депо» рядом не оказалось, так что возразить ей было некому. Владелец вообще там не появлялся.

– Извините. – Эми Сью широко улыбнулась посетителю. Ей нравилось чувствовать себя красоткой.

Тем вечером Валентина сделала себе макароны с сыром. Родители, как и каждую неделю, отправились на свидание: ужин и кино в соседнем городке. Она честно пыталась радоваться, что дом полностью в ее распоряжении, – разве не мечта любого подростка? – но, по правде говоря, ей совсем не нравилось оставаться одной поздно вечером. Она съела макароны прямо из кастрюли и включила музыку на максимально возможную для дерьмовеньких динамиков громкость. Дом всегда выглядел таким хрупким, когда за окнами темнело и на стекла начинал давить внешний мир; ей становилось все страшнее к ним подходить, и в итоге она застывала посреди комнаты. И представляла, как все стекла взрываются, целясь в нее. «Это все мое удивительно богатое воображение», – говорила она себе.

Она легла на ковер посреди комнаты и подумала о своем пресс-папье. Скоро, как только сможет, она встанет, вынет шар из ящика для белья и вернет на его законное место.

Бриттани и ее родители ужинали спагетти. Они оба преподавали в техникуме соседнего города и обсуждали общего ученика – он иногда срывал уроки, но в целом, как они оба считали, был хорошим мальчиком. Но где проходит грань между допустимым и недопустимым? Никто из них не спросил, как прошел ее день, а она им не рассказала о выставке в витрине; они задали бы слишком много вопросов, предложили бы слишком много решений. Их вечная готовность помочь давила на нее. Бриттани бесило, что летом нельзя просто уйти в свою комнату под предлогом домашки.

Вместо этого они все вместе сели смотреть телевизор, документалку «Черный плавник» про Тиликума, косатку из аквапарка, убившую троих человек. Киты были такие печальные – их снимали сверху, запертых в резервуаре размером не больше ванны для них. «Этот кит просто хочет сбежать», – подумала Бриттани, и слезы навернулись ей на глаза. Чтобы отвлечься, она смотрела в телефон, проматывая сообщения в снэпчате, пока мать не велела ей прекратить. Кит взглянул в камеру через толстое стекло, и Бриттани подумала о Каспере, как он в темноте сидит за стеклом на куске скатерти, и, когда мимо проносится редкая машина, розовые глаза сверкают в свете фар. Завтра она сделает ему небольшое гнездо, как в детстве делала для своих плюшевых зверей: она и сейчас сажала их в такие гнезда и оставляла еду – на случай, если они оживут, пока ее нет рядом, и проголодаются.

Эми Сью отправилась на самую банальную из вечеринок: родители друга уехали за город. Нормальная вечеринка, ничего особенного, она уже слегка захмелела и рассказала паре девушек из СУПЕРСТОРА™ про Каспера и выставку в витрине. «Берегитесь, скоро мы вас нагоним!» – пошутила она, только это была не шутка, и она не могла понять, зачем хвастается этим дерьмовым местечком, а потом поняла, что на самом деле хвастается Бриттани. Бриттани просто чудесная, настоящая художница. Эми Сью напилась достаточно, чтобы пожалеть, что ее нет рядом, и почти написала ей, но все-таки не стала.

Орала музыка, Эми Сью допивала очередной стакан, какой-то чувак блевал в раковину, и тут на кухню вошла девушка. Задыхаясь от нетерпения, она рассказала, что кто-то застукал Рэйну с парнем Эми Сью: они трахались в ванной комнате наверху. Красный пластиковый стаканчик с пивом выпал из рук. «Ну что ж, понятно, почему он меня игнорил», – подумала она. Балетки промокли. Хорошие, кстати, балетки. Она вышла в гостиную, увидела, как Рэйна спускается по лестнице, и все, о чем она могла думать в тот момент, – что Рэйна работает в СУПЕРСТОРЕ™. Больше ничего знать и не требовалось. Рэйна подошла к ней и уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но Эми Сью сделала единственное, что пришло в голову: врезала ей кулаком по лицу. Кто-то завизжал, комната начала слегка крениться, как и сама Эми Сью, которая, пошатываясь, вышла и в лучших традициях провальных вечеринок заперлась рыдать в ванной.

История могла бы на этом кончиться, но нет. Ее друзья говорили с ней через дверь. Пришел и парень. Она на него наорала. Выхватила из рук телефон, пролистала галерею, и вот они – голые фотки этой суки. Она отправила их