помогает сузить хронологический интервал, говоря о каких-то определенных эпизодах массового трепанирования (Рис. 30).

Рис. 30. Трепанации в эпоху неолита (фото М. Медниковой). Череп женщины 25–29 лет из раскопок Прюньера в пещере Мертвеца (Лозера). В височной области справа – обширный трепанационный дефект подпрямоугольной формы со следами заживления. Череп из раскопок дольмена в Лозере.

Череп женщины (?) из Лозеры, не моложе 40 лет. Обширная трепанация на левой теменной кости со следами заживления. Над повреждением имеется заживший шрам, повторяющий контуры отверстия.

Череп женщины около 40 лет из грота Пети Морен (Парижский регион) произведенной задолго до смерти трепанацией, затронувшей всю верхнюю часть головы.

Череп женщины около 50 лет с трепанационным отверстием на лобной кости слева. Края дефекта полностью зажили задолго до смерти.

Так, самые умелые трепанаторы практиковали в Лозере на юге Франции (их подопечные имели шансы прожить после операции долгие годы); самые «неумелые» – в Вендересте и Мюро (парижский регион). Самые изощренные операции выполнялись в Менувиле.

В Вендересте и Мюро действовали очень решительные хирурги, которые наносили дополнительные надрезы по краям дефектов, и, по-видимому, операции были очень болезненными. Тем не менее одна из женщин Вендереста была дважды оперирована задолго до смерти и ушла из жизни примерно в 40 лет, после третьей операции, возможно, из-за присоединившейся инфекции. Кстати, именно примеры, подобные Вендересту, как и результаты осмотра rondelles, не подтверждают гипотезу Брока о том, что трепанации производились детям.

В группе из Лозеры 87,5 % осмотренных трепанаций (сюда же включались случаи, выявленные на rondelles) имели следы долговременного заживления. Локальное воспаление на своде черепа, которое можно соотнести с последствиями операции, в этом «очаге трепанационной активности» встречалось крайне редко (7,9 %). Согласно определениям половой принадлежности, которые учитывали стандартные критерии, связанные с развитием надбровья, размером сосцевидных отростков, иногда – с толщиной свода черепа, 96 % трепанированных индивидов из Лозеры – это женщины. Если исключить неопределимые случаи, то свыше 33 % из них умирали в двадцатилетнем возрасте, свыше 38 % – в тридцатилетнем и 28,6 – в сорокалетнем. Такое демографическое распределение отличается от типичного для обычной палеопопуляции, для которой характерен пик смертности молодых женщин из-за родильной горячки, слишком частой до открытия антибиотиков. Значит, социальный статус трепанированных, обладавших, по-видимому, высоким иммунитетом и хорошо питавшихся, мог быть высок. В этой связи примечательно, что у оперированных женщин эпохи неолита не найдено следов долговременных хронических заболеваний, таких как анемия или инфекции.

В Парижском трепанационном очаге картина более разнообразна, варьируясь от одного археологического памятника к другому. Например, в Мюро – трепанации без заживления, один случай вообще скорее связан с посмертной манипуляцией. Похожая ситуация в Менувиле, где две двадцатилетние женщины умирают вскоре после операций. Но в Молинкуре встречена прекрасно зажившая трепанация у сорокалетней женщины. Уникален, даже по нынешним меркам, случай сорокалетней женщины из Пети Морен, у которой после серии операций де-факто отсутствовала верхняя часть мозговой капсулы. Правда, эта женщина страдала от осложнений: обширное хроническое воспаление затронуло носовую и ротовую полости.

Все неолитические трепанации выполнены в технике скобления (scraping).

Даже в отсутствие полноценного археологического контекста этих наблюдений достаточно, чтобы говорить о многочисленной группе людей, проживавших свою жизнь, иногда даже десятилетия, после тяжелейшего хирургического вмешательства, которое могло способствовать их инвалидизации. Да, скорее всего, эти операции затрагивали только черепную коробку, мозг в эту эпоху не оперировали. Но, особенно учитывая обширность трепанационных отверстий, риск осложнений был колоссален. Кровотечение из венозного синуса, кровоточивость диплоэ, инфицирование, менингоцеле, когнитивные отклонения в случае ошибки оператора – вот перечень опасностей, эмпирическое знание которых не останавливало поздненеолитических жителей Франции от совершения трепанаций. Перед нами совершенно особая культурная модель поведения, которая, с учетом практики посмертных манипуляций, как ни парадоксально, отражает попытки укрепить связи представителей разных поколений, соединить в одно пространство жизнь и смерть человека и тем самым укрепить мироздание.

В 1996 при раскопках неолитического могильника в Энсисхайме (Альсак) был найден еще один, по-видимому, самый древний трепанированный череп на территории Франции, принадлежавший мужчине 50 лет, представителю земледельческой культуры линейно-ленточной керамики. Археологический возраст этой находки составляет 5100 лет до нашей эры. Отверстие в центре лобной кости размером 6 × 6,5 см демонстрирует полное заживление краев. Овальное отверстие в правой верхней части затылочной кости (9,5 × 9 см) зажило только частично. Тем не менее и после второй операции человек прожил значительное время.

В Англии найдены 5 трепанированных черепов эпохи неолита (датировки от IV до II тысячелетий до н. э.). Все черепа мужские, в трех случаях трепанация сопровождалась заживлением. По распространенной среди местных племен традиции два черепа были погребены на берегу реки (археологи называют это ритуальным депозитом). Остальные три черепа были обнаружены в «длинных курганах» – огромных полых холмах – среди погребального инвентаря. Отчленение голов и их отдельное захоронение свидетельствуют о культе черепа у древних британцев.

Похожие обряды имели место в Скандинавии. Почти все датские неолитические черепа с признаками прижизненной трепанации были найдены в коллективных погребениях изолированными, то есть голову людей, переживших такую сложную операцию, хоронили отдельно от туловища. Трепанированный человек мог демонстрировать измененное поведение и был поэтому связан с магическими культами.

«Хирурги» неолитической Португалии тоже отличались большим умением: 73,7 % трепанационных отверстий имеют признаки заживления. Судя по определениям антропологов, оперировали только мужчин. Чаще всего трепанировали скоблением, иногда – сверлили или иссекали кость острым ножом.

В Испании трепанированные черепа находят в горах Андалусии и в современных провинциях Гранада, Кордова, Севилья, Гуельва и Валенсия. Результаты операций, производившихся сверлением, были успешны. Испанские антропологи обратили внимание на надрезы, нанесенные на некоторые трепанированные черепа уже после смерти «пациентов». Это означает, что над останками этих людей производили загадочные посмертные манипуляции.[6]

В Италии неолитические культуры распространяются приблизительно 7500 лет назад. Ученые сообщают о семи случаях неолитических трепанаций. Среди них особый интерес вызывает первая известная операция, сделанная женщине из Арма-дель-Аквила. Представительница культуры вдавленной керамики, бытовавшей в 5555–4140 годах до нашей эры, скончалась в возрасте после 50 лет. Но задолго до смерти она перенесла поверхностную операцию в верхней части затылочной кости, причем рана, оставшаяся от нее, полностью зажила.

Очень может быть, что это действие было ритуальным и должно рассматриваться как символическая трепанация.

Другие последствия ритуальных испытаний были обнаружены исследователями более поздней культуры Ринальдоне в месте с красивым названием Казамаре-Валле-дель-Лири. В коллективном захоронении среди останков восьми молодых мужчин был найден череп с тремя сквозными трепанациями: на лбу, в самой