Поводя итоги, отметим следуюшее: Беглар —деятель конца ХVII начала ХVIII века. Беглар однозначно не мог быть сыном Сев Абова. Невелика вероятность и того, что он был его внуком, ибо год смерти Абова (1632 г.) и начало правления Беглара разделяет отрезок времени примерно в 60 лет. Беглар также не мог быть основателем меликства, так как упомянутый мелик Турши по всей видимости, правил до него и называл себя меликом Парты, т.е. Гюлистана.

Исследователи разнятся даже в вопросе о том, сколько сыновей оставил мелик Беглар после себя. Раффи говорит о двух сыновьях мелика Беглара: "Он оставил двух сыновей, старший из которых звался по имени своего деда Абова, а младший – Тамраз (Теймураз)". Лалаян же упоминает трех сыновей Беглара: "Он имел трех сыновей: мелика Абова, который сменил его, мелика Тамраза (умер в 1750) и Исай-Хана-Ага (умер в 1752)"

Отметим сразу, что сведения как Раффи, так и Лалаяна страдают недостоверностью. Однако прежде чем говорить об этом, необходимо, на наш взгляд, хотя бы в общих чертах описать ту историческую реальность, на фоне которой выступили потомки и наследники Беглара. Без этого рассказ о роде Мелик-Бегларянов был бы неполным.

1720-е годы вошли в армянскую историю, как одни из самых трагических, кровавых, но вместе с тем героических и светлых. Все предшествующее двадцатилетие, с небольшими перерывами, вольнолюбивые правители Арцаха и соседнего с ним Сюника пытались снискать покровительство тех или иных европейских держав и пользуясь этим покровительством, окончательно избавиться от персидского верховенства над собой. Выразителем чаяний армянских меликов в европейских Дворах был Исраэл Ори, чьи смелые, со значительной долей наивности, граничащей с авантюризмом, проекты по спасению отечества так и не воплотились в реальность. Причиной этому стали как внезапная смерть (либо убийство) Ори в Астрахани в 1711 году, так и несовпадение ожиданий армянских меликов с интересами предполагаемых держав покровителей. В последний период своей деятельности взор Ори был обращен в сторону набирающей мощь России и ее энергичного властителя —Петра I. Однако Петру, занятому "прорубанием окна в Европу" и Северной войной, было не до юга. Смерть Ори отодвинула ожидавшуюся со стороны России помощь на неопределеннод время. Вместе с тем, все более агонизирующая Персидская держава и заманчивые перспективы расширения своего владычествада на юге заставили Петра держать в арсенале предложения Ори не прекращать политические контакты с армянскими представивтелями.

Спустя более чем десятилетие после смерти Ори на армянском горизонте снова замаячила возможность военной помощи со стороны России. То было время, когда обширнейшая Персидская держава, доведенная шахом Султаном-Хусейном, по характеристике Лео, “самим жалким и неспособным из всех Сефифидов до края разорения, рассыпалась на глазах, могучим сопредельным странам – России и Турции впору было подумать о приобретении этого наследства. Летом 1722 года Петр, годом ранее победоносно закончивший Северную войну, начал Персидский поход. Внешне поход имел вполне благородные цели, а именио: освободить персидскоподданных христиан, прежде всего грузин и армян. На деле же оказалось иначе, и заявление о намерении освободить христиан от ига неверных было не более чем политической уловкой, направленной на то, чтобы возбудить у грузин и армян надежду на грядушее спасение и добиться от них поддержки в ходе предстоящей кампании. Истинной целью похода было завоевание Прикаспийских территорий. Надо сказать, что к этому времени в Карабахе уже сложилась вполне боеспособная армия, призванная защитить край от активизировавшихся вследствие безвластия в Иране, лезгин, подвергших край опустошению.

Персидский поход Петра был с воодушевлением воспринят в Грузии и Карабахе. Именно этот поход явил миру армяно-грузинский военный союз, спустя более чем пять веков после единения Иване и Закаре Закарянов и царицы Тамары. Отцами-основателями этого нового союза стали грузинский царь Вахтанг VI и католикос Алуанка Есаи-hАсан-Джалаян. По замыслу Петра армянские войска при вступлении его на Персидскую территорию должны были выехать ему навстречу с тем, чтобы, встретившись в Ширване, вместе продолжить поход. Ранней весной 1722 года грузинские и армянские войска, встретились в окрестностях Гандзака (Гянджа) и стали ждать дальнейших распоряжений русского императора. Однако обстоятельства вскоре заставили Петра прервать кампанию и вернуться в Астрахань. Это обстоятельство разрушило иллюзию грядущего скорейшего освобождения и поставило персидскоподданных христиан в еще более незавидное положение, ибо факт поддержки грузинами и армянами христианского правителя был воспринят соседними магометанами как недружественный, враждебный акт, достойный жестокого покарания.

Потерпев неудачу в начинании, где главная роль отводилась Петру I, армянские и грузинские войска вернулись в свои владения. Теперь каждому предстояло самостоятельно держать удар и доказывать свое право на существование. Вернувшись в свои горы, карабахское войско укрепилось в труднодоступных местах. Места, где сосредоточились войска, стали называться Сыгнахами. В русских документах Сыгнахи именуются "армянскими собраниями”.

Задача, которая стояло перед карабахским войском, была не из легких: надо было защитить край одновременно и от персов, и от жаждущей свой кусок Закавказья Османской империи, и от восставших свирепствующих лезгин, и, разумеется, от соседних, далеко не дружелюбно настроенных, магометан. Армянский народ Карабаха вместе со, своими вожаками-властителями с честью справился с этой задачей, вписав еще одну героическую страницу в многовековую летопись истории Армении. Лео так высказывается о событиях того периода: “Получив столь исключительную роль, которую навязывали ему исключительные обстоятельства, армянское воинство становилось верховним повелителем и властителем края, сосредоточивало в себе всю власть, поэтому впредь переговоры и обращения производились не от имени отдельных личностей, от имени Армянских Сыгнахов. Это было народное: воинство, которое управлялось советом своих вождей, командиров, где свое место, и влияние имел также католикос Гандзасара. По требованию военного времени мелики делили свою власть с юзбаши на военных советах. Все они – мелики и юзбаши – пользовались равными правами и имели равные обязанности".

Приобретя абсолютную самовольность и, упорно защищая ее, карабахские властители вместе с тем не теряли надежд, получение помощи со стороны России. Посему параллельно с военными действиями они продолжали слать письма-обращения о помощи России, с точки зрения её стртегиских интересов, конечно же, нужен был верноподданически настроенный к ней элемент в Закавказье, каким были карабахские армяне. Вместе с тем, необходимо было решить насущные тактические задачи, главная из которых состояла в приобретении ею прикаспийских территорий, избегая, по возможности, столкновений с Османской Турцией на почве раздела персидского наследства.

Этими двумя обстоятельствами и была обусловлена политика Петра в Закавказье. С одной стороны русские старались всячески подбодрить армян, давая им неопределённые обещания и намекая на возможность военной помощи. С другой стороны, Россия 12 сентября 1723 года подписала договор с Персией, по