осталось. Даже подковы, и те поплавились, превратившись в лужицы жидкого металла. А как иначе? Нужно же было Эдику каким-то образом эмоции выплеснуть, вот и выплеснул, как сумел.

Главное, чтобы он сейчас в депрессию не уехал. Но обошлось. Эдик уже как-то свыкся с мыслью, что Эрику потеряли безвозвратно. А размышления о чудесном перевоплощении фурии обратно в валькирию, всего лишь мечты и неосуществимые желания. Каждый имеет на это право.

Но горечь потери ещё не полностью забыта, а врагов осталось предостаточно. Поэтому, расправившись с прямой и непосредственной угрозой, Эдик подключился к общей свалке, преобразуя негативные эмоции в убийственные заклинания. Творимые им Столбы Огня выбивали Про́клятых Конников пачками, существенно облегчая задачу воинам короля. А один Столб, самый большой, Альдеррийский лорд обрушил на купол прямо над головой Цэнхер-Нудтея, чтобы тому тоже не скучно было. Защита защитой, но вдруг атака пройдёт.

— Какой сраный день, — высказался Эдик, когда битва стихла.

— Что ты имеешь в виду? — уточнил Аларок.

— Устал я и жрать охота, — пояснил Эдик, — да и поспать бы не отказался.

— Может, гномьего грогу, тингамр? — протянул флягу Штерк.

— Может, и грогу, — не исключил такой вариант Эдик и сделал большой глоток.

Но пьянствовать оказалось рановато, потому что ничего ещё не закончилось. Цэнхер-Нудтэй начал читать вербальное заклинание, помогая себе взмахами рук. Очередную каверзу задумал, сучёнок, вот ведь неймётся ему. Уже, казалось бы, и хватит на сегодня. Осквернители и Шабыттандыру Айдас в Аркенсейле воплотили, и королевские войска потрепали изрядно. Шли бы уже. Сами отдохнули и другим отдохнуть позволили. В этом мире вообще по ночам воевать не принято. Но нет, главный погонщик продолжал то, что начал и на разумные резоны чихал с высокой колокольни.

Зараза! И сделать ему ничего нельзя! Даже мощные стихийные заклинания не пробивали защитный купол. Эдик несколько раз безуспешно пробовал и от этого ещё больше злился. Синеглазый говорил без остановки, но пока ничего не происходило. Появилась призрачная надежда, что у него так ничего и не выйдет, но она пропала с первыми испуганными криками людей. Кричали почему-то в тылу расположения королевских войск. Эдик обернулся на голоса.

Что встревожило бойцов, удалось разглядеть не сразу, очень уж в той стороне темно было. А когда удалось, то не вдруг получилось понять причину нездорового возбуждения. Ну в самом деле, не могут же испугать опытных воинов сла́бо шевелящиеся огненные прожилки на земле, пусть и сливающиеся в обширную сеть. Но когда эта сеть начала вспучиваться и обозначила движение вверх, стало не по себе даже Алароку.

Цэнхер-Нудтэй в очередной раз смог преподнести сюрприз, хотя если разобраться, ничего оригинального он не придумал, просто использовал один и тот же фокус дважды. Даже трижды, если считать горгулий. Он попросту возобновил заклинание своего соотечественника, с помощью которого тот смог оживить статуи на подъездной аллее. Эдик, конечно, сумел превратить памятники в бесформенную массу, но магия Скверны так и осталась внутри. И сейчас Синеглазый заново заставил эту магию работать, наделив её новой мощью. И масштабы мощи ужасали.

Застывшая лава стала набирать температуру и ожила. Причём ожила в буквальном смысле, а не как обычно думают, когда применяют это слово при описании расплавленной горной породы. Магма действительно пришла в движение, но при этом она формировалась в гигантского Магмового Монстра, охваченного единственным желанием — убивать врагов своего хозяина. Кто хозяин, а кто враги, сомневаться не приходилось, и это единственное в чём была ясность. Как управиться с невиданным доселе чудовищем, понимания пока не было.

Глава 5

Магмовый Монстр, на первый взгляд, получился несуразным и даже слегка забавным. Во многом потому что образ медлительного круглоголового толстяка с объёмистым пузом не укладывался в представления о свирепом чудовище. Но это действительно только на первый взгляд, и то, если рассматривать его издали. Тварь издала трубный булькающий рёв, и желание смеяться сразу пропало. Да и размерами она оказалась с трёхэтажный дом, что тоже веселья не добавляло.

Магмовый монстр развернулся и неуклюже переваливаясь, побрёл в сторону позиций дальнобойной артиллерии. Люди бросились врассыпную, стараясь не попасть ему под ноги. Их даже ругать за это нельзя. Ведь толку от того, что они станут тыкать расплавленную массу, имеющимся в распоряжении, древковым оружием будет немного. Тем более что даже на расстояние нормального удара копьём к нему не подобраться. Жар вокруг монстра стоял такой, что волосы в носу начинали загораться ещё на подходе.

Оставляя после себя дорожку следов в виде круглых пылающих проплешин, чудовище добралось до первого осадного орудия. Те, кто ожидал от монстра каких-то особых атакующих движений, глубоко просчитались. Магмовик не бил, не хватал, не размахивал руками, он просто наступил на требушет ногой-тумбой и пошёл дальше как ни в чём не бывало. А деревянная конструкция развалилась на составляющие части и запылала жарким пламенем.

Усилия остановить огненное чудовище не приводили к ощутимым результатам. Не то что к ощутимым, вообще ни к каким не приводили. Магмовый Монстр попросту не обращал внимания на потуги людей его остановить. Конечно, попытки были, и много. И заклинания в него швыряли, и из баллист стреляли и из арбалетов тоже. Но магия не оказывала ровно никакого действия, стрелы сгорали, а наконечники плавились, растворяясь в раскалённой магме.

Лишь Первому Магистру Ордена удалось задержать творение Скверны, да и то, всего на несколько минут. Заодно чародейка наглядно продемонстрировала, почему её считают самой могущественной волшебницей в Аркенсейле. Над головой чудовища сверкнула ослепительная вспышка, и вниз устремились сполохи света. Когда заклинание завершилось, вокруг монстра сформировалась клеть из толстенных стальных прутьев. Тварь яростно забилась внутри ловушки, наливаясь злобой и жаром, а потом навалилась на преграду, и прутья клетки тут же начали плавиться. Вот собственно и весь успех. Вскоре Магмовик вырвался из западни, оставив вместо клетки покорёженную и оплывшую конструкцию.

После того как сама леди Пиддэд потерпела фиаско, остальные даже пробовать перестали. Смысла никакого, разве что только руки занять. Да и сама волшебница скисла, что вполне объяснимо. Она вообще очень болезненно переносила неудачи. А тут считай два конфуза за неполные два дня. Но то, что произошло потом, и вовсе повергло её в