Приложение

I

В последнем примечании к предыдущему тому я указывал на все, что можно было позаимствовать из той роли, которую романист отвел Галеоту. Завоевательные прожекты этого «сына великанши»; его сновидения; их толкование, запрошенное им у астрологов Артура, – все это вносит в общую композицию фальшивую ноту. Мне следовало бы добавить, что один из вариантов, сохранившийся в рукописи Национальной библиотеки (бывший № 7185), не предполагает первого изгнания королевы Гвиневры в Сорелуа, что, по-видимому, лучше соответствует исходному замыслу.

Согласно этому варианту, королева не была судима дважды в отдельности. Тогда же, когда она уступает трон самозваной Гвиневре[354], она выслушивает приговор, назначающий ей казнь.

«Должно ей срезать косы по самую кожу; ибо она носила сверху головы своей корону. Далее, должно ей совлечь кожу с ладоней, ибо они были освящены и помазаны, что отнюдь не подобает ладоням женщины, коль скоро король не венчается с нею благочинно и законно в Святой церкви. И после будет возима через город, сиречь столицу королевства, ибо посредством убийства и измены была она в столь великой чести. Засим будет сожжена, и пепел развеян по ветру… И поскольку мы знаем доподлинно, что она виновна и что никому не вменяется быть ей заступником, то мы усмотрели и рассудили, что будет уместно, ежели тот, кто пожелает ее защитить от оной измены, будет биться один против трех рыцарей, наилучших, каких госпожа, здесь присутствующая, может найти во всей ее земле»[355].

Тут-то и появляется Ланселот, оспаривает приговор, сражается и убивает трех шампионов мнимой королевы. Бароны, выносившие первый приговор истинной королеве, приходят просить, чтобы суд был совершен вопреки их решению и казнь назначили той, которую исход поединка уличил в ложной клятве. Король вынужден отдать приказ арестовать вторую Гвиневру вместе с Бертоле, ее сообщником.

«Тогда привели их обоих к королю; и девица плакала весьма жалостно, ибо видела ясно, что ее злодеяние более не может быть сокрыто. Сомкнув руки, она предстала перед королевой, а та, все слышав, знала ее вероломство. И когда король их увидел, он был весьма изумлен, и посмотрел на Бертоле, и спросил его, как он посмел затеять такую измену? И Бертоле ответил, что откроет ему истину с глазу на глаз. Это правда, сказал он, что я нашел сию девицу в монастыре, и по причине великой красоты, в коей я лицезрел ее, стал вникать и расспрашивать, кто она, ибо по виду была весьма благородных кровей… И я ей сказал не обинуясь, что ежели она захочет избрать стезю по моему совету, я сделаю так, что она станет самой знатной женщиной в мире. И она меня спросила, как это? И я сказал, что я устрою так, что вы возьмете ее в жены и разведетесь с королевой, здесь присутствующей. И когда она это услышала, то поклялась мне на святых, что я навеки стану ее доверенным господином.

Так Бертоле поведал всю измену, и как он принес послание и изготовил поддельное кольцо, доставленное ко двору девицей; и как надоумил пленить короля и опоил его зельем, от коего тот воспылал любовью к девице. И король был весьма пристыжен и сердит, и сказал Бертоле, что он получит по заслугам как изменник и предатель. И вот Бертоле взяли и возили по всему городу. А девица еще была у королевы, она взмолилась, чтобы та ей простила грех ее злодеяния, не ради спасения жизни, ибо, ежели приберет ее Господь, она и не желает, чтобы отныне и впредь ей позволили жить, но хочет, чтобы ее позорно казнили, как она того заслужила. И столь великой жалостью проникся к ней король, что не мог на нее взирать, и оттого заперся в опочивальне. И бароны пришли за ним и спросили, что им делать с девицей. И он сказал, чтобы они поступали по своей воле, согласно тому, как они усмотрят, что с нею надобно делать. И они сказали, что тогда казнят ее по тому же приговору, что был вынесен королеве; ибо они полагают, что она должна умереть подобной смертью, поскольку причастна к оному злодеянию, и так она и Бертоле узнали об этом из их уст.

Так была девица осуждена по усмотрению королевских баронов. И тотчас ее вывезли из города и сложили костер, чтобы ее сжечь. А красота ее была столь велика, что много слез пролилось, и довольно было людей, которые весьма охотно умерли бы ее смертью, если были бы в силах тем оспорить приговор; но так быть не может. И ее возвели на костер, как только она исповедовалась, и с нею Бертоле, который затеял эту измену. И все говорили, что это превеликая жалость, когда по наущению такого старика опозорена такая красивая женщина; и много было тех, кто ушел с места прежде, чем разожгли огонь; ибо им не хватило духа смотреть, как она умирает».

Близилось Рождество; Артур хотел в этот день собрать «расширенный двор», где королева, отныне возвращенная, помогала ему чествовать гостей. Король выказывал особую признательность за то, что совершил Ланселот.

«Это рыцарь, говорил он, которого мне пристало более всех на свете любить и который мне более всех услужил. Ибо он примирил меня с Галеотом, здесь сидящим, и вызволил меня из темницы в Скале; и теперь избавил меня от величайшего позора, какой случался со мною. Отныне я приложу усердие, чтобы он меня не покинул. – Так был улажен мир между королем и королевой».

Далее идет описание торжеств, данных по этому случаю. Король посвящает множество рыцарей-новобранцев; королева раздает дамам платья и драгоценности. Когда Артур покидает Кармелид, Галеот и Ланселот сопровождают его в поездке по Малой Бретани. Они прибывают в Кемпер-Корантен и остаются там до пасхальных праздников.

«И Ланселот с Галеотом обрели все радости, какие могут проистекать от любви; ибо много раз общались со своими дамами без прочих людей».

Как раз по возвращении из этой поездки Лионель был посвящен Артуром в рыцари по просьбе Ланселота. История его битвы с нубийским львом здесь излагается в развернутом виде.

«И вот король пошел прослушать вечерню, а когда ее отслужили… Ланселот взял Лионеля за руку, привел его к королю и спросил того, посвятит ли он его в рыцари. Король, видя, что он нраву весьма открытого и живого, ответил, что охотно это