этого сектора космоса как можно скорее. Неизбежно, кто-нибудь скоро назначит за его голову такую награду, что даже республиканский флот поспешит избавиться от последних оставшихся на вооружении моделей старшейпа.

Он уже знал, где именно заляжет на дно. Татуин формально принадлежал Картелю Хаттов, но кому придет в голову, что человек, убивший могула, будет скрываться в этой дыре. Да, он отправится в этот пустынный уголок галактики на какое-то время, пока все не уляжется, но сначала ему предстоял очень даже любопытный разговор со своим нанимателем.

Приземление оказалось жестче, чем рассчитывал Гнев. Комната Бесед представляла собой круглое помещение средних размеров с высокими сводчатыми потолками. Он ощутил сильный удар на ноги и мысленно представил, как было бы глупо сломать их в такой момент. Выпрямившись, он тут же вскинул к плечу винтовку и осмотрелся. По комнате расползались зеленые клубы ядовитого газа. Гнев сразу же перевел взгляд на единственный выход – арочный свод в дальней от него стене. Один из хаттов, очевидно, раньше других сообразил, что происходит, и уже полз к выходу так быстро, как только позволяло его тучное тело. Створки дверей уже разъезжались в стороны, когда точный выстрел по панели доступа запечатал выход изнутри. Хатт обернулся. Все жители Картеля Хаттов поименно знали всех своих семерых правителей. Гнев тоже их знал. Хатт повернувшийся к нему лицом, был никем иным, как великим могулом Соррото. Его красноватый оттенок кожи и роскошные золотые украшения по всему телу не оставляли в том ни малейшего сомнения. Он закашлялся, пытаясь прикрыть свой огромный рот рукой, в то время как его проницательные глаза были прикованы к появившемуся на сцене убийце. Наконец, он проговорил на хаттизе хрипящим голосом:

-Кто ты такой? Не убивай меня, и ты будешь купаться в богатстве до конца жизни.

Вместо ответа, Гнев скинул капюшон, обнажив свою лысую голову. Соррото вскинул в удивлении брови, но промолчал. Вместо него подал голос кто-то другой.

-Поганое отродье убивает нас! Вы все уже должны были передохнуть. Последние ваши ублюдки гниют в моих клетках на…

-Замолчи, Хоссо! – красный хатт прервал другого могула, все еще не сдвинувшегося со своего места и закованного в тяжелую броню. Затем он снова обратился к Гневу, - Не слушай этого слизняка. Убей его, если хочешь. Убей их всех. Они все виноваты в страданиях твоего народа. Но в чем выгода лишать меня жизни? От этого ты ничего не приобретешь, а лишь потеряешь то малое, чем владеешь.

Теперь уже все пятеро хаттов стали наперебой обвинять друг друга, а могул Хоссо, который был намного массивнее и сильнее остальных, пополз прямиком на Гнева, надеясь, что броня сумеет защитить его, и ему удастся задушить убийцу своим телом. Один точный выстрел между глаз, в место, не защищенное бескаром, свалил хатта замертво. Остальные, устрашенные разыгравшейся перед ними сценой, на мгновение притихли, осознавая, наконец, свое положение. Каждый из них обдумывал, каким образом он мог бы выбраться из сложившейся ситуации. На этот раз заговорила могул Токутта.

-Я понимаю, ты делаешь это из мести, как идеалист. Мне это по душе. Почти все эвокаи мертвы, но ты проявил силу, сумел выжить и отомстить. Я это уважаю. Наши жизни в твоих руках. Но, расправившись с нами, ты не изменишь ситуацию в целом. Другие хаты займут наше место, а когда они узнают, что убийство могулов – дело рук эвокаи, что ты думаешь они сделают в первую очередь? Они организуют такую охоту на остатки твоего народа, какой даже ты никогда не знал. Вся раса будет окончательно истреблена, а виной тому будет лишь твоя гордость и твоя месть. С другой стороны, у меня нет зла на тебя и твой народ, и, если мы придем к соглашению, я с легкостью положу конец гонениям на эвокаи. Как ты мог заметить, главный сторонник презренных методов геноцида лежит мертвым перед тобой. Ты получил свою месть. Нет нужды лишать нас жизни, если я могу помочь тебе.

Яд уже начинал действовать, проникая в тела хаттов через легкие и медленно распространяясь по их телам. Он, должно быть, душил их медленно, так же, как они тысячелетиями душили его народ.

Гнев знал, что хаты – патологические лжецы. Нельзя было доверять ни единому их слову, особенно когда они так отчаянно искали возможность сохранить себе жизнь. Но в том, что сказала Токутта, была логика, был здравый смысл, была опасность. Опасность последствий для всех тех немногих представителей его расы, которые все еще скрывались, забившись в грязные норы на нижних уровнях Антигорода.

Хатты уже начинали чувствовать действие яда, и страх все больше расползался по их обычно властным и уверенным лицам.

-Послушай ее. Ты убил Хоссо и тем самым оказал нам услугу. Чем меньше могулов в беседе, тем больше власти в руках каждого из нас. Мы даже не подумаем мстить за такое великодушное одолжение. Могул Хоссо был слишком жесток, его было сложно контролировать. Подтверждением является само твое пребывание здесь, верно? Это все его вина, поверь мне. Ты же знаешь, что не сможешь выбраться отсюда, а наши смерти не дадут того результата, на который ты рассчитывал. Так зачем умирать, даже не добившись своей цели, если ты можешь жить в богатстве, добившись справедливой амнистии для своей расы? – хатт в украшениях не успел закончить свою речь, как Токутта уже вновь продолжила уговоры со своей стороны.

-Своими поступками ты привлек к себе наше безраздельное внимание, добился своего рода аудиенции, в то время как миллионы других просителей не смогли. Мне это нравится. Ты добиваешься того, чего хочешь. Ты не поверишь, как мало таких существ даже среди высших чинов Картеля. Ты мог бы влиять на события во всей галактике, ты ведь хочешь этого? Я могу дать тебе эту власть. Только подумай, чего бы ты смог достигнуть! Не убивай меня, и ты все получишь. Только скорее, я уже чувствую, как действует яд. Каждый вздох прожигает тело насквозь.

С того момента, как он попал в Комнату Бесед, Гнев не произнес ни слова. Он наслаждался каждой попыткой хаттов избежать смерти. Великие могулы, властители Картеля Хаттов, загнанные в угол, они ничем не отличались от любого другого лживого хатта, старающегося изо всех сил выкрутиться и