и Свет всему и вся без исключения. И, в результате, всё, и всякое, и разное внутри сознания кого-либо и где-либо рождённого, если судить о таком по выводам людским, в полном объёме тянется к источнику такого, доминирующего и организующего всё начала. И потому нет ничего хоть сколь-либо, но удивляющего в чём-либо таком, что у людей всё, в плане поклонений, начиналось именно с какого-никакого поклонения Солнцу (радующем всех светилу). И только лишь потом, когда среди живущих вдруг, казалось бы, не ясно и откуда, появлялись те, кто озабочивался страстью растолковывать неведомое ранее, при этом было важно показать всем тем, кому хоть что-то в этом русле говорили, одновременно что-нибудь, воистину и в корне удивляющее, (а то такое можно было ожидать по факту результата сказанного в виде поучений, что только и держись двумя руками за голову), тогда-то, наконец, и начинали являться-возникать такие новые вероучения, зовущие, влекущие, одно только — разобраться бы, куда? Да именно как раз туда же, в сторону стараний в области борьбы за достижение по результату жизни истинной духовной чистоты. И пусть из этого всего сформировался поначалу весьма скромный и ничтожнейший по возникшим проявлениям результат, первооснова с некоторых пор в сознании обычном человеческом присутствует. Ну, а раз намёком, но проклюнулась надежда, что и среди сознания живущих, всех живущих, хоть как-нибудь, когда-нибудь, но проклюнется и утвердится пожелание вести себя по жизни, наконец-то, должным образом, чтобы потом о прожитом не начинать ни в коем случае, пусть и с предельным и недопустимым опозданием, страдать-жалеть, то здесь только что и остаётся, что такой надеждой в самой полной мере тешиться. Что здесь сказать? Понятно, что подобные нюансы запредельно, очень трудно даже попытаться как-нибудь растолковать обычным людям. Обычный человек, увы и ах, но, если напрямую пребываешь в шкуре человеческой, становится избыточно понятно, что сообразно воспитанию, возникшая, сформировавшаяся логика людская скорей находится в противоречье с тем, о чём, после такого рода откровений, и следует вести подобный поучающий рассказ. Найти здесь понимание? Сомнительно. Конфликт, противоречье? Да! И отторжение услышанного — да! Однако если каждый из живущих сам до определённой степени творец того, что происходит рядом и вокруг, то и возможность, и способность ознакомиться с тем, что и позволит при желании продвинуться на поприще подобного развития любому из рождающих просто обязательно должна быть как-либо и каждому дана. А как продвинуться, и что здесь за возможности? Ну, что ж, в подобном случае уже по факту-результату всех приложенных усилий поглядим. (ГЛАВНАЯ ЦЕННОСТЬ ТЕКСТА — ОЧЕРЕДНАЯ ОТРАБОТКА СТИЛИСТИКИ)

Теперь в самую пору пробежаться здесь по поводу, открывшихся совместно с основным, и даже и не скажешь, что немаловажных, скорее здесь подходит — крайне важных, всяких, разных, всевозможных мелочей. Внимание людское распространяется вокруг через глаза, слух, ноздри, руки, наделённые способностью пощупать, как, в принципе, и через этот самый рот с зубами, способный, раскусив и проглотив, дарить сознанью всякий-разный вкус. Всё тело, в принципе, в своей первооснове чувств и ощущений словно бы сливается со всем, что окружает всякую живую плоть. Последствия воздействия подобного влияния на всё и вся описаны давно — как сам на всякое и разное такое повлияешь, подобным образом такое, потом, тем ли, иным способом повлияет на влиявшего. Именно поэтому живущих издавна пытались поучать, как только оное возможно, стараться сторониться зла, любого зла, в своих призывах опираясь на простое — ведь жизнь, что от рождения дарована, не бесконечна, а потому, потом, существованию конец, и именно то самое, свершённое когда-то зло, любое зло, тёмным пятном незамедлительно марает, качественно безобразя и лишая благости от Света, к моменту смерти и по жизни созданную собственную душу-совесть. После чего только спасайся, пусть даже хоть какой-либо возможности к спасению и исправлению уже в помине нет. Ведь тела нет! Раз смерть, то больше не живёшь, а потому не удостоен права и способности при совершении дел собственных радовать себя только лишь чем-то лучшим, а раз в прошлом и измаран злом, то, при таком раскладе, впору только лишь, и с постоянством, прятаться от Света, испепеляющего через пятна сотворённого и злого, хотя, сомнений нет, захочется иного. При этом, как спасаться? Да и существует ли возможность при подобной ситуации спастись?! Что здесь сказать? Уж при таком раскладе точно будет несколько не до таких вопросов, как, в принципе, и сожалеть о глупом поведении при жизни окажется довольно поздновато, тогда уж точно будет поздно о свершённом сожалеть. Захочется скорее скрыться-спрятаться от всех, такого рода, и не самых радующих чувств, которые, сомнений нет, вдруг, раз, и нахлынут, заполняя то, что всё ещё осталось от почившего сознания, чем-либо, сообразным учинённому при жизни, таким ужасным образом, по сути, возвращая сторицей всё то, что, по теченью хода жизни, а сам и кому угодно причинил. При этом, можно согласиться, некий, исключительно материальный, пусть не живой и человеком созданный объект, каким-либо нюансом связанный с упоминанием того или иного из ушедших в мир иной, благодаря подобному упоминанию людскому способен стать для духа некого такого, когда-то жившего, потом почившего члена обычнейшего человеческого общества своего рода местом, лишь до срока укрывающим от всяческих таких, по смерти донимающих мучений, однако, зная о подобном, важно понимать, что всякое такое укрывательство за внешней и безликой оболочкой созданного человеческим сознаньем, но не живого, потому напрочь лишённого какого-либо чувственного восприятия вокруг происходящего, по мнению кого угодно, кто когда-то жил, скорее будет выглядеть подобием самого жуткого из всех возможных заключений. Ведь у людей живых присутствует способность посмотрев, увидеть, слушая услышать, нюхая, хоть как-то приобщиться к запаху, живые в теле собственном, как раз живут, и потому способны через настоящие потоки самых разных чувств воспринимать и ощущать весь мир вокруг. То есть смотря, смотреть, ведь это не иконы, на которые необходимо, помолившись, посмотреть взглядом живого, чтобы в сознании смотрящего, сформировалось некое подобье воспринимающего взгляда, и слушая слова чужие, и, полнясь чем-либо в ответ на видимое, слышимое, да хоть даже на учуянное или же нащупанное пальцами, тоже, сознательно, такое ли, или иное своё слово говорить. Конечно, чтобы обладать возможностью использовать живого человеческого индивидуума как некую подобную основу для того, чтобы, хоть как-либо, в теле живущего, возможно было после собственной кончины неким именно таким, воздействующим на происходящее, довеском-духом, гостем словно бы со стороны иметь способность всё же притаиться, необходимо, пока сам живёшь, довольно высоко подняться в плане своего духовного развития, да и сам индивидуум, которого используют, обязан относиться