Ну конечно… У нас несчастные, обиженные судьбой и всеми преданные бедняги — только Вольные, а все Вестницы — злобные палачи. Почему он не скажет мне об этом вслух? Может, рассказать ему на прощание о короткой любви богомолов? Наверняка он найдет много общего у них с любовью Аклена и Ил.

— Конечно. — Ив не заметила раздражения ни в голосе Кейела, ни в его резких движениях. Кажется, за собственным волнением этого никто не замечал, кроме меня. А ведь Кейел с самого утра такой. Или с вечера… — Только глянь еще на несколько символов снизу. Ровная линия и сверху полукруг, но не такой плавный, каким изображают Солнце, а похож на…

— Купол, — вставила я, хмурясь и почесывая кончик носа. Наверное, мудрецы использовали самый примитивный язык, чтобы народ, позабыв толкование символов, мог рано или поздно хотя бы примерно догадаться, какой из них что обозначает. При виде этого знака я вспомнила мультик «Красавица и чудовище». Внутри не хватало только волшебной розы с опадающими лепестками.

Тик-так, Аня…

— Верно, — ответила Ив, глянув при этом на Кейела, неохотно ожидающего полного толкования от нее. — Это простейший символ защиты.

Я нетерпеливо выдохнула, снова разглядывая рисунки и стараясь отвлечься новой задачей, но гнев усиливался гораздо быстрее.

Скорее бы все закончилось.

— Вольные защищают Фадрагос, — по тону Роми опять трудно было понять, он просто поправляет Ив, не соглашается с ней или…

Или говорит, чтобы просто сказать.

Согнув руки в локтях, я вскинула их со словами:

— А у меня предложение! У кого есть хвост, тот прикусит его на несколько…

— Пусть сначала подготовленная Ив скажет все, что знает и как понимает! — одновременно со мной произнесла Елрех, но громче. — Роми, запоминай, с чем ты не согласен, и потом поправишь. Но будет лучше для всех нас, если опытная исследовательница, разбирающаяся в древних знаниях лучше любого из нас, выскажется первой, и ее никто не будет перебивать и поправлять.

В серых глазах Елрех застыла горечь и раздражение, а рука крепко сжимала рукоять костяного кинжала. И я, как и всегда, невольно отступила от разгневанной фангры подальше.

Видимо, все мы сейчас на взводе, просто злость у каждого проявляется по-разному. Ив становится занудна в объяснениях, а еще требовательна ко всеобщему вниманию, будто без него сама не справится. Возможно, в этом ее основная беда, а там и повод для обид. Она трудится, из кожи вон лезет, чтобы стать всемирно значимой особой, а ее никто не замечает.

…она озлобилась — и теперь хочет уничтожить Фадрагос и неблагодарных жителей. И я ее даже не осуждаю, ведь фадрагосцы и впрямь поголовно моральные уроды. Вот только я убью ее, если она окажется врагом Кейела. И мне будет не жаль самых красивых глазок, которые я когда-либо видела. Точно не жаль.

Или Роми…

Он вот злится, и поэтому утаивает внутреннюю бурю излишне — настолько, что в итоге трудно понять, чью сторону он принимает. Как можно быть таким? Таким… Духи Фадрагоса! Скрытный идиот с метелкой-предательницей из задницы! Только хвост и выдает его настоящие чувства! Было бы с кем поспорить, я бы поставила на то, что именно он враг Кейела. Это же очевидно, потому что злодеи именно такими и бывают. Хамоватыми придурками, которые считают себя самыми умными. Рогатый гений-ксенофоб! Я не встречала в жизни никого хуже и заносчивее.

А может, я ошиблась в Елрех? Сейчас она не способна улыбаться и успокаивать нас, как это часто случается, а немногословие использует только для предложений, скорее похожих на приказы. А ведь несдержанность, как и алкоголь, проявляет нашу истинную суть. Так вот какая она настоящая? Без всей этой доброй фангровской шелухи она сразу хватается за кинжал и не способна сдержать властность. А в супруге она увидела родственную душу… Они разок сыграли в унисон на одинаковых струнах ненависти ко всему чуждому и до безумия влюбились. Ага, в собственное беловолосое отражение, отыскавшееся друг в друге.

Успокойся, Аня. Ты сейчас ничем не лучше… Глянув на Кейела, я едва не поморщилась. Ну да… Все гениальное просто! Достаточно всего одного взгляда на этого парня, чтобы понять, что никого опаснее в этом мире не существует. Ему с таким характером и целеустремленностью никаких врагов не нужно. Сам себя в могилу загонит. Как же сильно он заморачивается о целостности замков, ключей, фрагментов — всего, что связано с его миссией, при этом забывая о чувствах ближних и их личностях. Будто думает, что все вокруг него Вольные, которые способны понимать его без слов.

Прекрати, Аня! Ты просто снова мечешься из крайности в крайность. Тебе уже не хочется, чтобы эту чертову дверь открыли! Поэтому же тебе чудится во всем заговор.

Я обхватила себя руками и стала медленно мерять комнатку шагами, чтобы хоть как-то занять себя. Разнести бы к чертовой матери эту плиту и не тратить на идиотские головоломки драгоценное время! Но мудрецы были сильнее меня, а значит, мои Ксанджи не справятся с ней, и неосторожные действия могут привести к печальным последствиям. Я не имею права на импульсивность. Хватит и того, что сорвалась в Холмах грез. Елрех не может совместить ключи и замки по цвету, а Ив… Ну почему нельзя обойтись без подробных разъяснений каждого символа?! Кулаки сжались самопроизвольно, а зубы заныли от той силы, с какой я стиснула челюсть.

— Неужели тут нет какой-нибудь очевидной разгадки, как было с картой? Быть может, мы опять тратим…

— Нетерпеливая Асфи, помолчи! — вспылила Елрех.

Я шумно выдохнула, стараясь удерживать себя в руках. Голос Ив колол слух, а в рисунках, которые она разбирала по кусочкам не было даже крохотной зацепки для какой-нибудь очередной издевки над рогатым. Хоть какая-то отрада напоследок…

Наконец-то вместо мелодичного голоска Ив, зазвучал хриплый. Однако вместе с облегчением он принес чувство вины и стыда, что мгновенно вернуло злость на прежний уровень.

— Итак, у нас есть семь замков. Поправь меня, если я что-то упущу. — Кейел уселся на каменном полу, вытянув ноги, упершись руками за спиной и запрокинув голову. Разглядывая потолок, подытожил с плохо скрытой насмешкой: — Невинный рассвет… описан, как дарующий жизнь, — это первый. Отдадим его целительнице. Второй — извилистый путь, оконченный огнем и необходимый для защиты каких-то защитников. Хочешь отдать его Ил. — Ухмыльнувшись, промычал, несильно покачал головой и щелкнул возле виска пальцами. — Я взял эту неудачную идею на заметку, но не согласен с ней. Есть еще иллюзии и священные кольца на одном участке, и он принадлежит Линсару. Есть упоминании об уме, богатстве и влиянии.

Стараясь прогнать обиду от намеков Кейела, я пробубнила:

— Так себе магия.

Но мгновенно хмыкнула. Впрочем, не стоит недооценивать силу денег или, в данном случае, Единства.

— Это точно Эриэль с его влиятельным папашей. — В Роми взыграла зависть или обида? Еще пара таких нервных взмахов — и его хвост оторвется, отлетит в стену и устроит в комнатке обвал, а мы еще даже в сокровищницу не попали. Может, попросить его, чтобы он пободался с древней силой мудрецов?