стоящем в голове, сообщаю ему, что любая предосторожность в колдунстве не лишняя. Каждый делает свое дело: он колдует, я страхую наши договоренности.

Слышно как мастер Гельминтас рассерженно сопит и жмет кнопки. За моей спиной вздыхает очнувшийся Юсуф, который увидав картину, тут же с грохотом проваливается в обморок. На меня это не производит ровно никакого впечатления, я сама балансирую на грани беспамятства, судорожно сжимая ребристую рукоять. Держись, бедняжка принцесса, ни одно дело в этой жизни никогда не давалось тебе легко. Даже любовь. Даже это прекрасное взаимное чувство колдуна Фогеля табельный номер семнадцать тысяч четыреста сорок восемь дробь семнадцать, третий производственный сектор. Моего прекрасного болвана, который так ничего и не объяснил.

— Еще тридцать секунд, госпожа, — надтреснутый голос мастера Гельминтаса глухо звучит в моей голове. Несмотря на то, что я вижу только его мутный силуэт, становится очевидным: колдун тоже очень устал, и все его колдовство дается большим трудом.

— Тридцать? — каркающим голосом переспрашиваю я, и начинаю отсчет.

— Почти готово. Сопряжение почти установлено, если вы не возражаете, я ввел вас в реестр как Генриетту Лакс.

— Почему? — я интересуюсь только потому, что звук моего голоса помогает мне определить, что я еще в сознании.

— Просто мне нравится это имя, госпожа.

Целый перевернутый чужой мир

дата публикации:01.12.2023

Интересно, что искали те двое? Я пытаюсь связать детали, умножить два на два. Мои утренние незваные гости пытались найти какую то вещь. Что-то важное для них. Внимательно наблюдая за зарослями в ожидании движения, я одновременно складываю фрагменты непростой мозаики. Если отбросить всю чепуху, которую они наговорили, то что-то привлекло внимание ведьм из ХаЭр. Я же правильно запомнила? Ведьмы или жабы? Или у Фогеля были ведьмы, а у этих жабы? Вроде они служат одним и тем же гнусным правителям. А, блин, плевать! Если еще и об этом задумываться, то у крошки Беатрикс один путь — в сумасшедший дом. Есть же такие специально для поехавших принцесс? Где коронами царапают потолок?

Чахоточный дождь оседает микроскопическими каплями на козырьке, скатывается по нему в большие красивые сферы, балансирующие на краю. В них преломляется Нижний Город, колючки, жадно тянущие к нам ветки, мокрый бетон за оградой. В каждой капле целый перевернутый чужой мир, который мешает мне думать. Я двигаю головой, стряхивая хрустальные шарики воды, но на козырьке упорно нарастают новые.

«… поле порвало, будто кто-то пытался подключиться к транспортировочной системе» Так и запишем: тарабарщина. Что-то на колдунском. Полнейшее «уруру».

«Уруру» — это выражается мой чешуйчатый забулдыга дружок. И такое кукареканье в равной мере выражает восторг, уныние, злость или озабоченность. Идеально подходя под каждый конкретный случай. Всегда удивлялась, как Ва так точно может выражать эмоции. Спрашивать у него совсем бесполезно, бронированный кротко потупится и заявит, что его научила Матушка.

Мой скромный страшила. Неужели я смогла что-то колдануть ночью? Капельку, чуть, мизерную крошку. Сдвинула с места камень, вырвалась из череды повторяющихся событий. На ум мне приходит, что не мои же пьяные завывания послужили причиной утренних розысков, «курамы бергебей!», вовсе не они. Это коварная Штуковина. Вернее часть ее потрохов, хитро соединенных проволочками. Уже вошло в привычку, если я касаюсь ее своими браслетами, то тут же что-то происходит. Что-то. Обычно самое хреновое из всех возможных хреновых. Штуковина играет с бедняжкой Беатрикс в свои гнусные непонятные игры, факт!

Выстрел! Криса валится на бок и сучит когтистыми лапами. Вторая пытается нырнуть в заросли, но не успевает. Томашек довольно крякает. Два хвоста для жирной Сью!

— Красава, Бет! — хвалит меня тощий.

Пока он возится с тушками, засовывает в пятнистый рюкзак, я продолжаю думать. С другой стороны, все это может быть обычным совпадением, и я загоняюсь на ровном месте. Все это может быть ошибкой. Ведь я до сих пор никого не интересовала в Нижнем Городе, за исключением пары тупых отморозков, устроивших на прекрасную владелицу Мусорной Долины засаду. Тогда пришлось попотеть. И хорошо, что у них не хватило ума спрятаться получше. И не дымить сигами, чтобы скрасить ожидание. Что им от меня было нужно, я так и не узнала. Да и начхать по большому счету. Тогда я быстро сбегала за кибертраком попешек, а попавшись тем на глаза улепетывала четыре квартала, пока не навела озверевший от моей ловкости контроль на затаившихся придурков. Веселье было! Такими драками прекрасная Беатрикс всегда восхищалась. Спрятавшись за мусоркой, я, открыв рот, наблюдала за ней. Кажется, одному из патрульных сломали челюсть, а второму неплохо насовали по роже. К моему большому сожалению, подъехавшее подкрепление быстро скрутило неудачников и те убыли за облака нести мир в других миры. Добровольцы. При воспоминании об этом я ухмыляюсь, но тут же становлюсь серьезной. Потому что Манджаротти орет.

— Криса!

Ствол плавно идет от бедра, я четко понимаю куда попаду. Восемь шагов при полном отсутствии ветра. Веду смутный силуэт, автоматически учитывая упреждение. Однако натолкнувшись на сплетение колючих веток здоровенная криса визжит и разворачивается. Сжимается как пружина, а потом атакует худую ногу Томашека, которую тот удачно поставил на бордюр. Я прижимаю спусковую скобу, чувствуя мягкий толчок посоха в руку.

— Бет! — вопит лохматый. — Совсем чокнулась?!

В его штанине дыра, а крису откидывает попаданием на дорожку. Четыре хелицеры торчащие по углам пасти чуть не сомкнулись на худой лодыжке. Гражданин Манджаротти бросает пугалку и отскакивает.

— Железная задница Густава, дура! Ты чуть не отстрелила мне дрыжку!

Приходится принять придурковатый вид и хихикнуть. Ведь не могу же я показать своему компаньону, что принцесса Беатрикс, легко проделает еще одну дыру в штанине, не задев ногу? Да кучу дыр по желанию! До этого момента Томашек считал меня немножко блаженной, которой боги дали умение прилично стрелять, но не более того. Не могу же я разрушить его веру и показать, что на самом деле умеет его придурочная замарашка?

— Это случайно, — извиняюсь я, — тварь быстро прыгнула.

Отставной «доброволец» злобно сопит и исследует грязную штанину, а потом жалуется, что брюки были почти новые и дорогие. Он их брал по скидке, только потому, что они были прошлогоднего сезона. Что такое прошлогоднего сезона