– Что скажешь? – лекарка взглянула на Тейзурга.

– Сейчас выясним, – адресовав магам свою обычную насмешливо-снисходительную улыбочку, тот подошел к Омлахарисият и взял ее за подбородок. – Радость моя, посмотрите на меня. Вы меня слыши…

И осекся на полуслове.

Есть такие книжные выражения – «замер как истукан», «кровь отлила от щек». Именно это сейчас и произошло с Эдмаром. На мгновение он как будто оцепенел, насмешку с его лица словно тряпкой стерли. Зинта испугалась, что это какие-то чары, которые и на него тоже перекинулись, но в следующий момент он пробормотал:

– Разве это возможно?.. Как?..

Все заговорили одновременно:

– Что случилось, коллега Тейзург?

– В чем дело?

– Что с тобой?

– Не ожидал такого… – овладев собой, он выдавил кривую улыбку. – Но это заклятье можно снять.

– Коллега Тейзург, что именно вызвало у вас такую реакцию? – повторил вопрос Крелдон.

– Ничего угрожающего, коллега Шеро. Просто я удивлен тем, что увидел, – он продолжал криво улыбаться, хотя его глаза вовсе не смеялись. – Хантре, ты говорил, что тебя хотели женить на этой девушке. Между вами что-нибудь было?

– Нет. Я отказался, и свадьба не состоялась.

– Интимная близость между вами была, какая бы то ни было? – прошипел Тейзург с опасным прищуром – словно собрался убивать и прикидывает, с кого начать.

– Нет, я же сказал.

– Тогда хвала Госпоже Вероятностей! И твоей несговорчивости. Даже если бы ты спалил дотла всю Кукурузную Прорву, это было бы меньшим злом, чем близость между вами.

– Я чувствовал, что там что-то мутное. Что могло произойти, если бы я поддался на их уговоры?

– Боюсь, ты бы тогда повторил то, что однажды уже сделал – суицид, отягощенный направленным на самого себя проклятием. Скорее всего, Лорма на это и рассчитывала. И если я, по милости Двуликой, еще когда-нибудь ее встречу…

– Да в чем дело, можешь объяснить?

– Скоро узнаешь.

Марченда вздохнула – как показалось лекарке, с облегчением. Окаменевшее лицо Суно приняло обычное выражение. Крелдон вперил в Тейзурга угрюмый взгляд.

На магическом уровне что-то едва не случилось, одна Зинта ничего не уловила, потому что не волшебница.

– Ты, действительно, что ли… – начал Хантре с каким-то почти болезненным недоумением, но замолчал, а потом спросил: – Ты понял, как снять с нее заклятье?

– Ну, разумеется, – ухмыльнулся Эдмар. – Для начала нужно удалить материальный носитель, который его удерживает. Признаться, я изрядно удивлен тем, что дражайшие коллеги до сих пор этого не сделали.

– Я же тебе говорила, не нашли мы этот носитель! – сердито выпалила Зинта.

Этот поганец испугался – не за себя, за Хантре, очень сильно испугался, она-то давно его знает. И сейчас он отыгрывается за свой испуг на тех, кто вовсе к этому не причастен, вполне в его духе.

– Зинта, тебе простительно, ты не маг. Но мои достопочтенные коллеги, увы, меня разочаровали. Господа, у вас есть полминуты, чтобы самостоятельно разгадать эту загадку и реабилитироваться в моих глазах.

Ей показалось, что Шеро, Суно и Марченда готовы испепелить его на месте, но трое высших магов Светлейшей Ложи держали лицо, потому что испепелить Тейзурга у них все равно бы не получилось. Да к тому же здесь Хантре, который неизвестно чью сторону примет.

Омлахарисият безучастно стояла посреди комнаты.

– И я не могу разгадать, – сказал Хантре. – Возможно, это что-то такое, с чем никто из нас раньше не сталкивался.

– Тебе тоже простительно. В силу некоторых причин, для тебя это слепая зона. Так и быть уж, маленькая подсказка: носитель у вас перед глазами, вы его видите.

Фальшивая родинка? Чужой волосок, неотличимый от ее собственных волос? Все ведь проверили…

– Черная краска, господа, – выдержав паузу, сострадательно усмехнулся Эдмар. – Всего лишь немного черной краски.

Маги переглянулись. Не хотела бы Зинта оказаться на их месте – если б ее по лекарской части этак дурой выставили!

– Корень бугги, смешанный с черной краской? – лишенным эмоций тоном уточнила Марченда. – Спасибо за помощь, коллега Тейзург. Вы определили, где именно нанесено зелье?

– Необходимо удалить с ее тела все волосы до единого, включая брови и ресницы. Вы ведь это умеете, коллега Марченда? Мог бы я, но лучше, если это сделает женщина. Чтобы ей не пришлось испытывать неловкость, когда она очнется. Возможно, она вспомнит, что с ней происходило, пока она была под заклятьем.

Вот это правильно, подумала Зинта, совсем на тебя не похоже, но правильно.

– Идем со мной, – магичка взяла Омлахарисият за руку.

– И не забудьте убрать коричневую краску с ее кожи, – добавил Тейзург. – Скорее всего, это красящий сок какого-то растения, в который для стойкости тоже подмешали буггу.

– То-то у нее черты лица, нехарактерные для тропических народностей, – отозвалась Марченда. – Мы предполагали, что она метиска. Идем, моя хорошая.

Вроде бы дело пошло к примирению. По счастью, все трое – люди рассудительные. И зачем было, спрашивается, вот так по-зложительски их третировать?

Встретив хмурый взгляд лекарки, Эдмар печально улыбнулся:

– Бывает, что у тебя все рушится и сердце разрывается… Со мной это не в первый раз, а все равно больно, как в первый. Трудно быть добрым, когда вся жизнь вдребезги.

Присутствующие озадаченно молчали.

– Что у тебя рушится? – спросил Хантре.

– Скоро узнаешь.

– И как ты сразу определил, что носитель – краска?

– Тоже скоро узнаешь.

Марченда и Омлахарисият отсутствовали около часа. Эдмар помалкивал – один раз высказался и больше никакого театра, это подтолкнуло Зинту к мысли, что ему сейчас и впрямь нерадостно. Суно и Крелдон сидели с невозмутимым видом. Возможно, вели неслышную для других беседу, обмениваясь мыслевестями. Зинта бродила по комнате и рассматривала корешки книг на полках. Тикали висевшие в простенке ходики с резным кораблем.

Наконец те вернулись. Девушка странно выглядела без бровей и ресниц, а кожа у нее и впрямь оказалась светлая, как у ларвезийки или молонки.

– Теперь моя очередь, – заявила лекарка. – Призову силу Тавше и покончу с нарывами. Новые больше появляться не будут, раз заклятье разрушено, а то, что есть, быстро заживет. Главное, чтобы она очнулась.

– Вторая необходимая часть – назвать ее по имени, – сказал Тейзург. – Тогда очнется. Имя, данное ей при рождении, запрятано внутри «Омлахарисият» – как видите, ничего