или молодоженов. Конечно, Ворлост знает, что находится за ними всеми — как будто несколько жалких чар помешают ему узнать все секретные комнаты, которые только есть в его поместье.

Днем, ровно с 14:53 до 16:01, Насти использует свой перерыв, чтобы показать Гарри окрестности. Она рассказывает увлекательные истории, услышанные от других эльфов, о тех, кто жил в поместье до Ворлоста, и представляет другим обитателям «Добрую Душу Хозяина Гарри», полная гордости за то, что именно она «открыла» им Гарри. К большому шоку домашних эльфов, она приглашает его на кухню, в туалеты, в свою спальню, в гостиную эльфов. Она берет его с собой и показывает самые интересные портреты и даже русалок в озере. Часто она хвастается, рассказывая, где убиралась этим утром. Когда Гарри хвалит ее, она ужасно краснеет, но несколько минут спустя застенчиво хвастается своим мастерством уборки.

Вкратце: портреты дразнят, утверждая, что она влюблена в Гарри, что она яростно отрицает, снова краснея. Это, в свою очередь, заставляет портреты с еще большей охотой бросать дразнящие замечания в каждый разговор, который они ведут, пока она находится в пределах их слышимости.

Ворлост смеется, когда Гарри рассказывает ему об этом, и какое-то время его это продолжает забавлять. Теперь каждый раз, когда они встречаются, он в шутку спрашивает Гарри о его маленькой поклоннице.

Насти, со своей стороны, призналась Гарри, что он ей очень нравится, но он слишком другой, чтобы она могла когда-либо в него влюбиться. Она выглядит ужасно смущенной, когда говорит ему это, больше похожая на помидор, чем на домового эльфа. Гарри соглашается с ней и заверяет ее, что она ему нравится как человек, но у него уже есть родственная душа, и он не злится на нее за то, что она не чувствует к нему романтических чувств. Она плачет от облегчения, и Гарри обнимает ее и неловко гладит по спине, пока она всхлипывает.

Ворлост притворяется убитым горем, когда Гарри рассказывает ему об этом.

— Лучшая драма, которую когда-либо видела эта усадьба, испорченная разумностью! Какая жалость!

К слову о Ворлосте: они с Гарри встречаются чаще, чем нужно для того, чтобы выпить после ужина. До обеда Гарри гуляет по замку, пока Ворлост работает. Он удивительно занят — или не так уж удивительно, учитывая, что ему приходится управлять армией людей с совершенно разным уровнем психического здоровья, войной, поместьем и школой одновременно. Кроме того, его всегда ждет очередь новых исследований. Тем не менее, ему удается сделать перерыв на обед, который он проводит с Гарри. После этого они сидят вместе около часа, прежде чем Ворлост оказывается вынужден вернуться к работе до ужина. Он настаивает на том, чтобы получать отчет о том, что Гарри сделал за этот день, полностью увлеченный приключениями Насти, в которые оказывается вовлечён Гарри. Он не знал, например, что домовые эльфы ведут вечную игру с духами природы, ухаживающими за садом.

Гарри, с другой стороны, спрашивает о планах Темного Лорда, получая в ответ многочисленные жалобы на общую некомпетентность всех, кроме малой горстки Пожирателей Смерти.

— Иногда я действительно спрашиваю себя, почему я еще не убил их всех, — ворчит Ворлост с очаровательной морщинкой между бровями, глядя на огонь — На данный момент я, вероятно, буду так же быстро добиваться желаемого, работая в одиночку, как и с этими невыносимыми идиотами.

И так время радостно идет.

***

Однажды, примерно через две недели пребывания Гарри, Насти застенчиво прерывает Ворлоста и Гарри во время их послеобеденных разговоров.

После того, как она извинилась около десяти раз за свое беспокойство, она, заикаясь, спрашивает:

— Хозяин, сэр, Насти было интересно, сэр, можно ли Насти изменить свое имя, сэр?

Ей требуется целых пять минут, пока она не выдавит это предложение, которое остаётся всё ещё таким нервным. И нервничает она не просто так: традиционно волшебник или ведьма освобождает домового эльфа, давая ему предмет одежды. С другой стороны, домовой эльф может попросить об освобождении, попросив изменить ему или ей имя. Конечно, поскольку это Волшебный Мир, решение об отказе от них остается за хозяином, и отказ может привести к ужасным последствиям от продажи до пыток. Для чистокровного это худшее оскорбление, когда домашний эльф просит вольную, особенно если он делает это на глазах у публики.

Так что Гарри ждет ответа с трепетом.

Но Ворлост спрашивает только:

— Могу ли я спросить, почему ты хочешь оставить свою службу мне? В чем проблема? Тебя что-то не устроило?

Насти быстро качает головой, ее уши хлопают по щекам с влажным звуком.

— Нет, нет, сэр! Хозяин никогда так не должен думать! Только Насти… Насти совсем не нравится ее имя!

— Тогда хорошо, — кивает Ворлост — Конечно, если бы ты захотела уйти, это тоже было бы нормально. Но Гарри всегда рассказывает мне, какой ты трудолюбивый и прилежный домашний эльф, так что нам точно тебя бы не хватало.

Насти плачет и благодарит Ворлоста столько раз и с таким количеством чувств в голосе, что отдельные ее слова невозможно понять из-за рыданий.

Ворлост ждет, пока она успокоится, прежде чем спросить:

— Ты уже решила, каким будет твое новое имя?

Возвращаясь к своей застенчивости, Насти нервно перебирает подол своей униформы.

— Насти хотела спросить… — начинает она, делая паузу, как будто обдумывая свои слова, прежде чем закончить в спешке, — не даст ли ей имя Добрый Хозяин Гарри.

— Ты уверена? Я имею в виду, это было бы честью для меня, но не лучше ли тебе самой выбрать имя для себя? — нерешительно спрашивает Гарри.

Для домашнего эльфа имя имеет большое значение. Только родители или хозяин могут дать эльфу новое имя, и учитывая тенденцию чистокровных давать домовым эльфам совершенно отвратительные имена, такие как Насти, или имена, которые отражают их работу, такие как Кукки, который является главным поваром в особняке Ворлоста — большинство эльфов ухватились бы за возможность получить для себя другое имя.

— Насти верит, что Добрая Душа Хозяина Гарри придумает хорошее имя! — заявляет Насти, искренне веря в это.

— Ну… — в голове Гарри проносятся тысячи имен, но ни одно из них не подходит. У домашних эльфов обычно используются прилагательные для имен, если они не унижают достоинство или не унизительны, например, Кричер. Так что ни одно из по общему признанию красивых имен, которые Гарри может придумать, не подходит домашнему эльфу. Но это действительно не должно быть так сложно, буквально каждое имя лучше, чем «Насти» — подожди минутку.

Через некоторое время Гарри нерешительно предлагает:

— А как насчет «Лавли»{?}[Заметки переводчика: Новое