Но Айс вроде не обиделся, пояснил:

– Я маг четвертого ранга, причем боевой. Ставить такие барьеры в силах либо специализированные колдуны, либо маги высоких рангов.

– Например? – все же не удержалась я.

– Например, наш майормаг, – спустя короткую паузу и немного насупившись, произнес Айс. То ли я его достала вопросами, то ли не хочет про майормага говорить.

Но в моих интересах узнать как можно больше обо всем и обо всех, поэтому снова проговорила:

– Рафаэль Ксантан?

Он кивнул.

– Майормаг второго уровня. Его магия льда и холода довольно мощная.

– А твоя?

– А моя… – начал Айс, засмотревшись в одну точку на полу, но потом будто очнулся и выпрямился, оглянувшись на меня. – Тебе не об этом надо думать, а о том, как вписаться в роль Ирианы Шайн. И о троллях. Но лучше о драконьем артефакте, который нам всем надо искать. Поняла?

– Поняла, – послушно кивнула я и похлопала ресницами, глядя на него.

Резкий перепад настроения не напугал, только немного расслабил обстановку – почему-то в поведении Айса я ощущала не угрозу, а скорее что-то ребяческое. И это по неизвестной причине успокоило.

– А ты зачем вообще приходил? – сменила я тему.

Показалось, что светлые щеки блондина немного тронула розовинка. Серьезно? Он смутился? Или это блики от световых пластин?

– Хотел убедиться, что ты в порядке, – сообщил он почему-то недовольно.

– А тарелочки для чего? Ужин?

– Не думаю, что это стоило бы есть, – сказал Айс. – То были реагенты, чтобы ты поизучала. Начала вливаться, так сказать. Но, видимо, обойдемся без этого.

– Оу.

Я даже растерялась. Какая-то неожиданная забота от Айса озадачила. Они с Ирианой всегда так хорошо общались, что он готов поселить меня в своем доме, точнее, доме тетушки, или есть другая причина?

Но сейчас вдаваться в эти дебри у меня просто не было сил.

– Тебе надо отдохнуть, – проговорил Айс, будто прочитав мои мысли и поднимаясь. – Осколки уберет служанка. Завтрак в обеденной в восемь. В порядок поможет привести себя горничная. Она зайдет пораньше.

Даже не думала, что после всего случившегося вообще засну, но едва голова коснулась подушки, меня выключило. Проспала до самого утра без снов и проснулась от какого-то шороха.

Первой мыслью с пробуждения было – не выключила кофеварку, и она всю ночь тарахтела, выкипая и проливая остатки кофе на плиту. Потом накатила волна осознания новой реальности, и вторая мысль стала – тролль! Он вернулся и собирается напасть.

Именно это и заставило меня подскочить на постели и завертеть головой в интуитивном жесте, вскинув ладони (уж не знаю, что конкретно я собиралась делать со своими ладонями, но, видимо, память тела точно знала, как поступать в случае опасности).

К моему огромному облегчению, источником шороха оказалась не кофеварка и не тролль. Возле платяного шкафа, большого и белого, который вчера в темноте не очень-то разглядела, возится какая-то девушка.

Светлые кудряшки торчат из-под чепца, юбка пышная. Она чем-то напомнила чехол на чайник, какие в моем деревенском детстве имелись в каждом доме.

– Э… Доброе утро, – проговорила я, спуская стопы на холодный пол.

Девушка подпрыгнула (она определенно не ожидала, что с ней заговорят) и развернулась ко мне с выпученными глазами.

– О, лордин Шайн, – залепетала она. – Простите меня, я не хотела вас будить. Пожалуйста, не сердитесь, я принесла вашу одежду, я сейчас уйду…

Искренний испуг и трепет девушки меня смутил – не привыкла я к такому раболепию. Конечно, социальное неравенство было и в моем прежнем мире, но лично у меня после одного случая робости не вызывало ни начальство, ни проверки, ни министр (если бы вдруг его встретила). Этот случай в голове всплыл сам, яркий и четкий, будто вчера, когда на медсестру, которая приходила делать массаж детским пяточкам, наорала наша заведующая. То ли время процедур ей не понравилось, то ли ее любовник недостаточно старался, и заведующая сливала свое недовольство на всех и вся. Я думала, медсестра перепугается. Во всяком случае, большинство наших девочек эту мегеру побаивались.

К моему удивлению медработница выслушала обличающую тираду заведующей со спокойным лицом, а потом произнесла:

– Вы закончили?

И пока та, обалдев от такой наглости, хлопала приклеенными ресницами, заключила мирно:

– Мы в этом мире на равных правах.

После чего с невозмутимым видом развернулась к такой же оторопевшей девочке-администратору на проходной и, сообщив, что завтра придет в то же время, ушла.

Поведение медсестры меня вдохновило. А фраза запомнилась.

Поэтому сейчас дрожание этой девушки мне было совсем ненужно.

– Эй, успокойтесь, – сказала я, слезая с кровати и кутаясь в одеяло, потому что из окна тянет утренней свежестью. – Все нормально. А вы одежду мою зачем забирали?

Глаза девушки стали еще круглее, она проговорила растерянно:

– Но… как же… Почистить.

– А… – протянула я. К местным обычаям и привычкам еще придется привыкнуть. Кто знает, как у них положено одеваться-переодеваться.

За короткую и неловкую паузу, которая повисла между нами, я успела разглядеть лицо девушки – совсем еще молоденькая, лет семнадцать-восемнадцать от силы. Лицо в бледных веснушках, глаза голубые, оленьи.

– М… – протянула она и помялась, будто не знает, с чего начать.

Я испытывала не меньшую неловкость – она хотя бы находится в родном мире, а я на ходу придумываю, как выкручиваться буквально при каждом шаге.

– Что-то не так? – спросила я.

– Нет-нет, – поторопилась сообщить девушка. – Все хорошо. Просто…

– Что?

– Вы спали… прямо так?

Я бегло оглядела себя. Спать я улеглась сразу после того, как вытолкала за дверь Айса и натянула какую-то еле прикрывающую бедра маечку, которую нашла в одном из комодов.

Не голая – и на том спасибо.

– Эм, – отозвалась я. – Да. А что?

– Нет-нет, ничего…

– Говори уже, – настояла я. По ее тону и так ясно – что-то выбивается из ее привычного мира, и в моих интересах побыстрее выяснить – что.

– Просто…

– Ну?

– Разве можно спать в исподнем?

Исподнее, если верить моей памяти, это вроде нижнего белья в стародавние времена. Видимо, здесь его называют так же. И, судя по выражению лица служанки, я с этим исподним делаю что-то не то.

Но я не растерялась.