Это все, – твердо поставил он точку в нашем разговоре. И его «это все» меня совсем убедило, что оно никакое не «все», а только самая верхушка.

Я отправился в номер и кое-как, перемежая тревожный сон с бодрствованием, дотерпел до десяти утра – неофициально провозглашенного времени для визитов.

Я спустился на ресепшн и поймал нашего менеджера, что существенно облегчало понимание.

– Родион, подскажите, пожалуйста, девушки, с которыми мы вместе приехали, уже вернулись? Мне нужно вернуть телефон. В каком они номере?

– Они занимают номер триста восемь.

Я чуть было не удовольствовался полученной информацией, но потом сообразил, что мой вежливый тук-тук может не сработать. Если они вернулись под утро, то вполне себе могут дрыхнуть без задних ног.

А я не имею полномочий ломиться, как спецназ при захвате.

– А давайте лучше посмотрим по камерам, не хочется будить девушек, если они еще спят.

Родион без лишних вопросов щелкнул мышкой, и нужный мне кусок коридора замелькал перед глазами.

– Нет, видите, они только вышли из номера и еще не возвращались.

– Премного благодарен, – откланялся я, уже понимая, что в ближайшее время они не вернутся. Ждать положенные трое суток? Так я им никто. На этом, казалось бы, можно и закончить карьеру Шерлока Холмса, но …

Я набираю номер нашего компьютерного гения, Вадика Кувшинникова, или Хоттабыча. Прозвище он получил частично из-за фамилии, по аналогии – Хоттабыч из кувшина, Вадик тоже. Но больше из-за своих способностей. Это юное дарование чуть не попало за решетку, вскрывая засекреченные базы данных. И Антоха буквально его выкупил. Теперь наш собственный джин получает неплохую зарплату, отслеживая безопасность наших двух фирм и выполняя какие-нибудь некриминальные заказы.

И о том, что заказы должны быть некриминальными, мы постоянно напоминали Хоттабычу. Хотя это все равно, что кормить волка соевым мясом.

И вот сейчас, вопреки своим же собственным запретам, я буду вынужден просить его дернуть волосок из бороды и с волшебным трах-ти- би – дох влезть в корпоративную сеть Скорецкого.

И Вадим Хоттабыч очередной раз оправдывает наши вложения в него. На следующий день, когда я имел уже совершенно обоснованную причину считать себя « нехорошим» человеком, то есть откровенным «редиской», он выдал мне информацию, от которой у меня волосы стали дыбом. Захотелось пойти с повинной в ад, так как совесть жгла пятки не хуже очага под котлом в преисподней. Я просто дерьмо в дорогом костюме, видевшее преступление и не помешавшее ему. Девчонки попали в яму, из которой без посторонней помощи им не выбраться.

И тут, кроме совести, я ощутил настоящий страх. Растерянность и обреченность в глазах Кати выдернули ту ниточку из моей души, которая вела к закрытому от посторонних глаз уголку души, который назывался «Верю в любовь». Раздражение и гнев – это эмоции, которыми я прикрывал эту самую веру. Ведь, дурак, я и сам знал, что хамила она мне не из-за природной душевной ущербности, а потому что встретил я ее в неудачный момент. Когда эмоции и чувства на пределе. Глупышка, как героический мышонок, она пыталась быть на равных с сытым, довольным жизнью котом, показать свою независимость на грани нервного срыва.

Снова и снова ее взгляд, как скальпель, сдирал нежную кожицу с моей души. Я понял, что не только совесть заставляет меня беспокоиться. Я хочу видеть в ее лучистых глазах счастье и нежность, адресованную мне, и ради этого готов броситься в пасть льва.

А что это именно пасть, сомневаться не приходилось.

Скорецкий Рэм Игоревич, в узких кругах именуемый Паук, опутал своей сетью весь юг Краснодарского края. Развлекательные заведения были лишь прикрытием его нелегального бизнеса: торговля оружием, наркотиками и девушками. Ему принадлежали несколько борделей. И пара грузовых судов, которые совершают регулярные рейсы в Трабзон, нетуристический город на севере Турции или на южном побережье Черного моря. А там прямая дорога на настоящий Восток, где мало кого интересуют европейские ценности. И поскольку Скорецкий не ведет крупной торговли промышленными товарами или продуктами, то сложно представить, что он гоняет туда – сюда корабли за парниковыми овощами для своих ресторанов. А провезти контрабандный груз, минуя бдительное око таможенников, совсем нетрудно. К сожалению, времена Павлов Верещагиных из «Белого солнца пустыни» прошли, и сейчас «таможня дает добро» за хорошую «мзду». И да, он баллотируется в депутаты, надеясь получить вожделенную неприкосновенность.

Совершенно очевидно, что девушки, попавшие в поле зрения Паука, представляют для него ценность только как товар. А Катя и Юля имеют высокую рыночную стоимость. От этих мыслей у меня холодный пот выступил на лбу. Если я не смогу вернуть их, то даже не представляю, как буду жить.

– Вадик, драгоценный внеземной разум! Ты рассказал это все для общего развития? Что я могу предложить ему взамен девушек?

– Артем Сергеевич! Обижаете!

– Хоттабыч ты наш ненаглядный! Не тяни кота за репродуктивные органы!

Я представил, как Вадик сейчас самодовольно дернул вверх свой хвост, завязанный махровой резинкой насыщенного поросячьего цвета, что у него ассоциировалось с индейским «Йе-ху-у-у!» Сколько раз мы говорили, что это не по-мужски, вязать хвост на макушке, сложив пучок жидких волос в два слоя. Хотя бы на затылке, чтоб не походить на Петрушку. Но наш гений утверждал, что это не хвост, а антенна для подключения к Высшему разуму. И тут приходилось признать его правоту – подключался он весьма успешно. Не подвел и сейчас.

– Не нервничайте, босс. Вы смело можете сказать, что имеете информацию о его незаконных сделках, которые законно могут упечь его за решетку, а поскольку в сделках этих задействованы серьезные люди, то за его жизнь в тюрьме никто не сможет поручиться. И возможно, дело даже не дойдет до тюрьмы.

– И мне посмертно присвоят звание «Лучший шантажист»?

– Нет, ему будет невыгодно убивать вас, потому что тогда эта информация станет доступна заинтересованным органам. Сечете?

– Вадим! – в моей интонации четко прозвучало недовольство его лексикой «гопота – стайл»

– Ну какие мы нежные! Я имел в виду, что можете идти смело. Я сейчас заархивирую файлы и подготовлю все на случай форс – мажора. Так что можете топать к Скорецкому, адрес я вам в смс-ке скинул. У него несколько объектов недвижимости. Но я связался с местными хакерами, они, как один, голосуют за Имеретинский. И несколько фамилий, которые будут для него как красная тряпка перед носом быка. Так что торопитесь.

То, что нужно торопиться, я знал и сам. Девушек могли переправить в любой момент, и потом размахивать флагом будет бесполезно. Из Ирана или