вы увидели, где я живу, не только сам дом, но и район, и все прочее… Никто из живущих там не счел бы это желание восхитительным. Они сказали бы, что это дурь.

Кейси кивнула и сказала:

– И это подводит нас ко второму крупному препятствию.

– В смысле, мнение людей, которые считают меня дурой?

Кейси отрицательно мотнула головой.

– Вообще чужое влияние. Конечно, если они тебя поддерживают, это классно. Но если нет, то они тебя раздавят.

– Если только… – протянула Эмма.

Ханна перевела взгляд на нее.

– Если только что?

– Если только ты не разовьешь уверенность в себе в достаточной степени, чтобы не дать им остановить тебя, – договорила Кейси. – В такой степени, чтобы ты всем сердцем и с полной убежденностью верила в собственную значимость. И тут важен баланс. Потому что для того, чтобы все получалось, важно, чтобы уверенность и скромность уравновешивали друг друга.

Взгляд Ханны стал растерянным.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

Когда они успели перейти на «ты»? Ханна не помнила. Но это ее сейчас не интересовало.

Кейси покосилась на Эмму и легко кивнула.

– Занимаясь серфингом, – начала та, – ты должна выходить в море, зная, что делаешь. Когда катишься по большим волнам, решения нужно принимать мгновенно, ведь их последствия значительны. Замешательство, неуверенность или сомнения в себе могут довести до больницы. А то и до кладбища. Но ты должна знать и свои пределы. Потому что, кем бы ты ни была, есть определенные ситуации, которые тебе не под силу.

Кейси посмотрела на Ханну и продолжила мысль:

– Это не означает, что твои пределы всегда будут одинаковыми. Благодаря обучению и практике они могут коренным образом меняться. Но если ты не способна сбалансировать уверенность и скромность, то долго не продержишься. Важно знать, чего ты не знаешь.

– Знать, чего ты не знаешь, – эхом повторила Ханна.

Кейси посмотрела на Эмму, потом снова на Ханну.

– И есть кое-что еще… – сказала она.

Глава 25

Ханна сидела, дожидаясь, пока Кейси или Эмма объяснят ей. Однако ни та, ни другая делать это не спешили.

– Что еще? – наконец спросила Ханна.

Опять повисла пауза.

– В прошлом году с одним моим знакомым парнем кое-что случилось, – тихо начала Эмма. – Его звали Рикки. Он был хорошим серфером. Чутким, сильным, умным. Хорошо умел читать волны. – Она снова помолчала. – И человек был хороший. Добрый. И веселый к тому же…

Ее улыбка погасла.

– Но его сильно доставали.

– За что?

Эмма пожала плечами.

– Да без конкретных причин, на самом-то деле.

– Иногда люди, у которых нет своей цели, просто упиваются стремлением стереть в порошок тех, кто тянется к восхитительному, – тихо проговорила Кейси. – Они придираются к внешности других людей, к тому, как те ходят, одеваются, к их интересам… Находят что-нибудь этакое. Им хочется чувствовать собственную значимость, и чтобы ощутить ее, они критикуют жизнь других.

– Что случилось с Рикки? – напряженно спросила Ханна.

– Его это задевало, – через пару секунд ответила Эмма. – Ему всегда казалось, что он должен доказать свою ценность. Показать, что он достоин одобрения. И он решил, что сможет доказать всем людям, которые его доставали, что он чего-то стоит, если будет брать все более и более высокие волны.

Эмма умолкла и покачала головой. Ханна видела, что ее глаза налились слезами.

– В мире серфинга, – продолжила Эмма надтреснутым от эмоций голосом, – когда серфер погибает в волнах, проводят церемонию. Все выходят в море на досках и чтят погибшего. Мы пускаем по воде цветочные венки в память об этом человеке. Все говорят добрые слова…

По щекам Эммы покатились прозрачные капли. Кейси протянула руку и приобняла ее за плечи.

Эмма стерла влагу со щек.

– Это очень… красивая церемония… – голос ее на миг прервал новый поток слез. – И не должно быть такого, чтобы ее приходилось проводить… для шестнадцатилетнего парня, который погиб, пытаясь доказать другим людям, что он важен!

Глава 26

Майк отвлекся от разговора с Максом и увидел, что Эмма вышла из кабинки и торопливо направляется к кухне. Он сразу понял, что она расстроена.

– Извини, Макс, я на минуту, – бросил он и поднялся.

Макс недоуменно посмотрел на него, потом заглянул за его плечо и увидел плачущую Эмму.

– Да, конечно.

Кейси взглядом проводила Эмму. Увидела, что Майк уже встал из-за стола, и снова повернулась к Ханне.

– Что с ней? – нерешительно спросила Ханна, глядя Эмме вслед.

– Она приглядывала за Рикки. Пыталась помочь ему. Ей до сих пор больно из-за того, что с ним случилось.

– Не понимаю, почему люди бывают такими жестокими! Почему бы им просто не заниматься… не знаю, собственными делами?

– Потому что злым людям это в радость, – отозвалась Кейси. – Это и есть их дело. Оно помогает им почувствовать себя важными.

– Но это же чудовищно!

– Да. Но они это делают. Их жертвы – люди, которым недостает уверенности в себе. Таких они пытаются подавить. Интеллектуально, эмоционально… – Кейси сделала паузу. – Физически.

Ханна посмотрела на нее.

– С тобой произошло что-то подобное?

Кейси медленно кивнула.

– Да. Много лет назад. До того, как я пришла сюда в первый раз.

Ханна вспомнила свой дом, свою комнату, замок на двери, который она запирала каждый вечер, сколько себя помнила.

– Мне жаль.

Кейси кивнула, принимая сочувствие.

– Мне тоже. Но мне уже давно стало ясно, что, если я собираюсь позволять отдельным моментам своей жизни определять, кто я есть, то эти моменты надо тщательно выбирать. И таких моментов среди выбранных мной не будет.

Ханна тепло улыбнулась.

– Мне это нравится.

Кейси помолчала.

– Рикки попал в ловушку, пытаясь заставить людей любить и уважать себя, – заговорила она через некоторое время. – Но самое горькое в том, что к людям, которых он так старался впечатлить, он сам не испытывал ни симпатии, ни уважения… Знаешь, несколько лет назад у нас в кафе появилась гостья. Она попала сюда, чтобы осознать, что отчаянно пытается стать членом клуба, в который, по правде говоря, даже не хотела вступать. Думаю, примерно так же получилось и с Рикки.

– Как это печально!

– Согласна. Потому что членство в чужом клубе не делает нас важными и не дает нам настоящего смысла жизни.

Ханна помедлила, прежде чем спросить:

– А что его дает?

– Мы обретаем его, делая что-то, что сами считаем значимым.

Еще с минуту они сидели в молчании.

– Наверное, все мы надеялись, что однажды Рикки это поймет, – грустно сказала Кейси. – Достигнет такого уровня развития, после которого ему будет все равно,