я тебе зла не желаю. Но взамен хочу честности.

Лиза дышит глубже, вглядываясь мне в глаза. Взгляд снова соскальзывает на её губы. Дракон внутри почти хвостом бьёт. Без поцелуя мы с ним сегодня отсюда не уйдём, это точно.

“Не дави, — предупреждает Тия. — Боится она тебя. Не как все она”.

Да я уж вижу.

— Элизар твой брат? — повторяю вопрос. — Не знаю, сказал ли он, но ему свезло стать моим напарником.

— С чего ты взял, что я знаю какого-то Элизара? — пытается храбриться она.

— С того, что вы пахнете одинаково, — я поднимаю руку и убираю упавшую на её лицо прядь волос. — А ещё вы оба не отличаетесь грациозностью. Так что? Мне и дальше строить догадки или начнёшь рассказывать?

“Давишь, — фыркает Тия. — Она будто на допросе”.

Отчасти. Я должен убедиться, что она не враг.

— Брат, — наконец отвечает она. — Ему… учиться нужно. Магия нестабильная.

— Да, я заметил. Прям как у тебя, да?

— У меня не так.

— Ну-ну. В Форресии что было?

Поджимает губы. Пока Тия не начала ворчать о том, что я грубый угнетатель, улыбаюсь Лизе.

— Сама то в академию поступила? Не видел тебя на построении.

— Нет. Мне… мне не так нужно.

— Ну конечно. Артефакт не принял? Или в чём дело?

Она молчит, думает. Наконец, кивает, но в глаза мне смотреть опасается.

— Помощь нужна? Хочешь, с ректором поговорю?

— Нет! — огрызается она и пытается поднырнуть под руку, чтобы сбежать. — Мне… нам не нужна помощь! Просто оставь в покое!

— Увы, нет, — ухмыляюсь я, шагая на неё, и вжимаю в стену, не обращая внимания на протесты. — Может, сама судьба свела нас, м?

Ловлю за подбородок и заставляю её смотреть на себя. Голову кружит, будто от вина, мысли плавятся. Шпионка-не шпионка, какая в пекло разница? Её запах… есть в нём что-то особенное и родное. Идея взвалить на плечо и унести в замок кажется не такой уж паршивой.

Лиза дышит чаще обычного. Она почти не двигается, будто зайчонок в лапах хищника. Ладошки лежат на моей груди, чувствую, как подрагивают кончики пальцев. Чуть приоткрывает губы, чтобы что-то сказать, но не решается. Её взгляд соскальзывает ниже, и тут не выдерживаю уже я.

В пекло всё. Она должна мне поцелуй. Без него я отсюда не уйду.

Наклоняюсь к её губам. Не без удовольствия замечаю, как она сама замирает в ожидании, хотя потом наверняка будет отпираться и отрицать, что тоже этого ждала.

Я замираю на расстоянии вдоха от её губ.

Глава 18. "Решение" проблемы

Горгулья сра-а-ань… Хочется произнести мне, когда пальцы Ронана сжимаются на моем подбородке. Демон меня дернул посмотреть ему в глаза. Будь я вся из льда, и то бы растаяла в пламени его взгляда. А так я просто плавлюсь, особенно мои мозги.

Потому что дыхание сбивается, по телу прокатывается очень непривычное, но до дрожи приятное тепло, а мир вокруг будто резко перестает существовать. Я не слышу больше шумной таверны, меня не смущает полумрак подсобки, я чувствую только головокружительный аромат Ронана и ощущаю шероховатую ткань его рубашки и жар.

Больше всего на свете мне сейчас хочется, чтобы этот наглый драконище не слушал мои протесты, а взял и просто-напросто поцеловал меня, согрел, наполнил своим огнем ту ледяную пустыню, в которой я сегодня очутилась.

Взгляд случайно соскальзывает на чувственные губы Ронана, он порывисто вдыхает, наклоняется и замирает на мгновение, будто бы проверяя, точно я согласна или нет. А потом одним движением преодолевает оставшееся расстояние и касается моих губ своими.

Ах… Все тело сковывает странное чувство, а плечо, до этого и так зудевшее, теперь будто пронзает сотнями мельчайших игл.

— Надо же, Ронан. Ты всё-таки расстался с Миленой? Или эта малышка из категории “один раз не считается”? — раздается голос друга Ронана.

На меня будто ледяной воды выливают, я резко прихожу в себя и со всей силы толкаю в грудь Ронана.

— Считай долг закрытым, — шиплю я и протискиваюсь мимо двух крупногабаритных драконов, выходя в таверну.

Позади себя слышу возмущенный рык Ронана и гогот Эрика. Девушка у него есть, а он целоваться лезет! Вот пусть и валит к своей… Милене!

Сама не понимаю, почему, но меня этот факт настолько сильно раздражает, что я до конца вечера переживаю, что снова принесу вместо прожаренного стейка замороженный, а вместо горячего чая лимонад со льдом.

Но, на удивление, все проходит спокойно. Будто моя сила ненадолго задремала, позволив мне быть просто обычной девчонкой, без необходимости постоянно держать себя в узде.

Только Ронана и его друзей Грида специально взяла на себя, заметив, как драконы посматривают на меня. А когда они спросили про то, почему их обслуживаю не я, пообещала вообще не пускать из в таверну, если они будут “когти свои загребущие к бедной девочке тянуть”.

Утром я еле-еле сползаю с кровати. Болит все так, что любое движение, даже просто мизинцем, заставляет свет меркнуть в моих глазах. Скорее на упорстве и слепой вере в то, что только академия поможет мне научиться управлять моей силой, я добираюсь до умывальника и практически засовываю лицо под струю воды, потому что иначе не могу.

“Ладно, с тобой силы я быстро восстановлю. Да и должен же я как-то проявлять свои функции Хранителя”, — бурчит в голове голос Рума, а спустя пару мгновений мне становится заметно легче.

Вот это да! Он так может?!

“Могу, — мне кажется, я даже представляю, как он горделиво поднимает мордочку. — Только это не на совсем. К вечеру пройдет”.

Ну, хотя бы так.

После суетливого завтрака, я повторяю те же манипуляции, что и накануне, внимательно осматриваюсь, чтобы убедиться, что никого нет, и отправляюсь в академию. С самого утра нам назначена новая тренировка, только в этот раз было обещано, что мы будем отрабатывать работу в паре.

Вот это и кажется мне сейчас основной проблемой: я слишком хорошо все еще помню те чувства, которые испытала, когда ждала поцелуя. Мой разум же будто бы отключили! А что, если сейчас произойдет то же самое? Это же будет провал!

Но когда я добираюсь до тренировочной площадки, понимаю, что сильно недооценила вчерашнюю девушку, которой помогла. Вдоль трибун по одной стороне растянут огромный плакат с сияющими магическими буквами: “Элизар — лучший”. А на нижнем ряду стоит Лилиан в компании двух подружек.

При виде меня они дружно начинают визжать и выпускают в небо плетения в виде салютов, которые разлетаются сердечками.