– Ну, вот, – обрадовался Севка. – Под симкамнем погребен Данилов Сергей Сергеевич, в старину про таких говорили«душегубец», сейчас их величают «авторитетами». «Покойся с миром», –прочитал он на плите черного мрамора.

– Да уж… А вот рядом друг и соратник, Тучин ПетрГригорьевич.

Памятники были очень дорогие, а могилы ухоженные: бордюр изяркой зелени, цветущие бархатцы, розы в хрустальных вазах. Вазы, правда, вцементированыв основание памятника, как видно, былая слава покойничков не избавляла отбанального воровства живых.

– Как насчет идей? – полез ко мне Севка.

– С гениальными туго, – созналась я.

Терина Ивана Кузьмича, по кличке Большой, найти оказалосьделом нетрудным. Как видно, похоронили его днем раньше, могила находилась всоседнем ряду. Мраморный крест возвышался на два метра.

– Шибко верующий был человек, – развеселилсяСевка. – Таких надо хоронить прямо в церкви.

– Успокойся, – улыбнулась я. – Он уже пятьлет покойник, а о них, как известно, плохо не говорят. Идем дальше.

– А как же идеи? – не удержался мой спутник.

– Вот отыщем всех, и они непременно появятся.

Однако отыскать удалось еще только одного: охранника ишофера Тучина. Тщательно прочесав все вокруг, могил еще двух охранников мы таки не нашли.

– Их могли похоронить в другом месте, – пожалплечами Севка, экскурсия его изрядно утомила и начала раздражать.

– А ты не мог бы узнать где? – попросила я.

– Господи, ну зачем тебе это?

– Ты не ответил, – еще шире улыбнулась я.

– Хорошо, я узнаю. Мне нужно сию минуту заняться этимили ты подождешь до завтра?

– Сию минуту вряд ли получится, – усомнилась я.

Севка засмеялся, взял меня за руку, и мы направились кцентральной аллее.

– Заедем на озеро и искупаемся. На нашем старомместе, – предложил он уже в машине. – Жарко сегодня. Градусовтридцать.

– Двадцать восемь, – поправляя волосы, сказалая. – По крайней мере, столько обещали. Едем купаться, до пяти время ещеесть.

На пляже было чересчур много отдыхающих, под деревьямисплошной стеной стояли машины, а детишки устроили возле берега такую возню, чтоо прозрачной воде оставалось только мечтать. С трудом мы смогли отыскать местопоспокойнее и искупаться.

– Раньше здесь было тихо, – с тоской заметилСевка.

– Время идет, все меняется.

– Да, – кивнул он, посмотрел на меня и неожиданнобрякнул: – Жаль, что ты меня никогда не любила.

– Какое это имеет отношение к наплывуотдыхающих? – попробовала отшутиться я.

– Никакого. Просто иногда мне кажется: жизнь неудалась.

Через полчаса мы покинули озеро. В город возвращались вмолчании.

– Отвезу тебя домой и заеду на работу, – сказалСевка, когда мы миновали пост ГАИ.

– У тебя вроде бы выходной?

– Заехать все-таки надо, заодно постараюсь узнать, гдепохоронены два охранника.

– Ты прелесть, – сказала я и поцеловала его.

До пяти еще было много времени, и я устроилась на диване,прихватив с собой папку. Может, Севка прав, я просто развлекаюсь игрой всыщики.

Севка позвонил около четырех.

– Ларионов Александр Федорович похоронен в деревнеПокровка, там проживает его мать, и сам он родом оттуда, а Егоров ДмитрийТерентьевич по просьбе родных кремирован, мать его живет в Чебоксарах, онаинвалид первой группы, перевезти тело сына на родину ей было не по силам, ахоронить здесь не захотела. Могила беспризорной останется. Еще задания есть?

– Адрес матери в Чебоксарах сообщить можешь?

Севка, кажется, лишился дара речи.

– Ты собралась в Чебоксары?

– На всякий случай, – хохотнула я.

– Что ж, записывай. – Я записала, а Севка сказал:– Я за тобой заеду.

– Ты забыл, в пять у меня встреча.

– Ну и что, поедем вместе.

– Не думаю, что Володе это придется по нраву.

– А как насчет вечера?

– Ты хотел пригласить меня поужинать.

– Тогда заеду в восемь. Надеюсь, к этому моменту вашаважная встреча уже закончится.

Я повесила трубку, взглянула на часы и вновь уткнулась вбумаги. Егоров Дмитрий Терентьевич, тот самый охранник, который скончался вбольнице. Его труп кремировали. Почему это меня так насторожило? Вроде бы всеобъясняется вполне логично: он не имел здесь родных, мать инвалид, а перевезтигроб с телом на значительное расстояние – дело хлопотное.

В половине пятого я покинула квартиру и на машинеотправилась в кафе «Русь». Располагалось оно в самом центре, в полуподвале.Вокруг магазинчики, большой цветочный магазин, парикмахерская и салон «Оптика»,машину приткнуть просто невозможно, я пожалела, что не поехала на такси.Пришлось сворачивать к универмагу и оставить машину на платной стоянке. Часыпоказывали без десяти пять, и к кафе я почти бежала. Не застав меня, пареньвполне мог уйти.

Только три столика были заняты, я села напротив входа ипосмотрела на часы: без трех минут. Подошла официантка, я сделала заказ иуставилась на дверь. Прошло минут пятнадцать, за это время дверь ни разу неоткрылась. Я начала томиться, то и дело нервно поглядывая на часы. По-прежнемуничего не происходило. Я съела салат, выпила кофе и еще час просидела, глядя вокно. Володя так и не появился.

В половине седьмого стало ясно, что ждать его бессмысленно.Я расплатилась, вышла на улицу и огляделась. Прохожим не было до меня никакогодела. Все-таки еще минут двадцать я ждала возле дверей, потом решительнозашагала в сторону универмага. Должно быть, парень пошутил и со мнойвстречаться вовсе не собирался?

Я села в машину, завела мотор и некоторое время сидела,положив руки на руль. Потом решительно направилась на Перекопскую. Хочет пареньили нет, а сегодня ему придется со мной встретиться.

Через двадцать минут я тормознула там, где оставляла своюмашину вчера. Посмотрела на окна. Цветы на подоконниках. В открытой форточкесидел черный кот и с интересом посматривал на голубей. Дом двухэтажный, найтипарня особого труда не составит, если он не соврал, конечно, и его действительнозовут Володя.