Мы наблюдаем за тем, как на площади Джайлз Стюарт разжигает огонь. Скоро начнутся танцы. Гэвин стоит вместе с Корой, Джеймсом и Хэтти у Столба, поджидая момента, чтобы первыми схватиться за ленты и занять свои места. Хэтти держит за руку Кору, но в то же время накручивает свои рыжие волосы на палец и с неприкрытым обожанием смотрит на Гэвина. Он, кажется, этого не замечает, пока смеется над тем, что рассказывает ему Джеймс. Последний, в свою очередь, глаз не сводит с Коры, словно хочет убедиться, что она оценила его смешные шутки.

Но, судя по всему, она их даже не слышит, потому что то и дело украдкой поглядывает на Рена. Вот уже не думала. Кора Рейд, член одной из самых почтенных и старых семей Ормсколы, положила глаз на местную белую ворону. Мать заперла бы ее дома, если бы узнала. Не исключено, что это и есть одна из причин ее влечения.

– Ты не жалеешь? – спрашивает мой спутник.

– Не жалею о чем?

Я замечаю, как Кора хмурится, когда Рен наклоняется ближе ко мне.

– О том, что ты больше не часть этой толпы?

– Я никогда не была ее частью, – с ядом в голосе отзываюсь я.

Хотя, конечно, это не совсем правда. Когда-то мы были друзьями. Теснее всего я общалась с Гэвином, но несколько раз ходила пить чай к Коре и Хэтти. Я всегда чувствовала себя неловко на вершине этого треугольника. Однако в таком небольшом поселении, как Ормскола, выбора почти нет: ты либо свой, либо изгой. А еще здесь присутствует немного смущающая, но большая вероятность выйти замуж за одного из своих одноклассников. Приходится следить за тем, кто на ком женится, чтобы не допустить союзов между родственниками. Именно поэтому Дункан вызвал такой ажиотаж: он не приходится родней никому из нас.

– Была, – возражает Рен. – Ну… что скажешь?

– Да. И нет, – отвечаю я. Музыканты начинают настраивать свои инструменты, слышится теплое звучание фидели и грохот барабана. Руари Кросс собирается играть на волынке. – А ты? – интересуюсь я. – Ты не против, что тебя называют саксом?

– Да. И нет, – повторяет он за мной. – Это же правда, так ведь?

– Наполовину. Твой отец родом отсюда.

– Так ли это? Представь нас, если знакома с ним, – усмехается Рен. – Потому что, насколько мне известно, единственные представители семьи Росс в Ормсколе – это я и моя мама. Если, конечно, ты не встречала кого-то похожего на меня.

Мы оба смотрим на сельчан, собравшихся на площади у огня, который наконец разгорелся и теперь весело потрескивает. Мама Рена появилась здесь как раз перед тем, как родила сына, утверждая, что отец ее чада – местный. Однако мой друг прав: здесь нет и никогда не было Россов. И только Лиз знает правду об отце Рена, а женщина истово клянется, что он Росс из Ормсколы и именно поэтому она оказалась здесь.

– Думаю, – тихо продолжает Рен, – правда состоит в том, что моя ма встретила мужчину, который назвался Россом и сказал, что он из местечка под названием Ормскола. И когда он наигрался с ней, его и след простыл. Потом она узнала обо мне и отправилась его искать. Тем не менее я не могу объяснить, почему она осталась здесь. Но уж точно не потому, что тут дружелюбные соседи. – Он печально улыбается. – Эта деревня была бы последним местом, куда я пошел бы. – Он многозначительно смотрит на меня. – Скорее это место, откуда хочется сбежать.

Я не поднимаю глаз от чаши в руках.

Парень залпом допивает вино и ставит чашу на стену.

– Пойдем.

– Куда?

Рен хватает меня за руку.

– Мы идем танцевать у Столба. Два неудачника-изгоя.

– О нет, никуда мы не пойдем, – возражаю я, но он уже тянет меня в сторону площади. – Маррен, я не хочу танцевать!

– Еще как хочешь. – Он поворачивается ко мне и ухмыляется. – Просто представь их лица, когда придется подвинуться, чтобы освободить нам место. И не говори, что ты не мечтала об этом с детства.

Проливая по пути вино, я упираюсь и еле волочу ноги, пока Рен тащит меня к площадке, где все уже разбиваются по парам. Однако он прав, где-то в глубине души я хочу танцевать. Взрослея, я не могла дождаться, когда наступит моя очередь встать в круг вместе со старшими парнями и девушками Ормсколы с лентой в руке и музыкой в сердце. Я никогда этого не делала. И другого шанса у меня не будет.

– Нас просто не пустят, – протестую я.

– И кто нас остановит?

В свете сумерек Рен выглядит сумасшедшим, его голубые глаза горят восторгом. Словно он из другого мира, эльф или лесной дух, посланный, чтобы подтолкнуть меня на глупости.

– Рен…

Парень останавливается и жестом указывает на свою ногу.

– Ты считаешь, что я не смогу?

Он тоже вырос, наблюдая за танцами старших ребят. Бьюсь об заклад, Рен никогда не танцевал с ними.

И он прав. Все изведутся, как от зуда, если увидят, что мы принимаем участие в их драгоценных праздничных ритуалах, а не прячемся в тени. И мне не стыдно признаться в том, что у меня голова кругом от одной только мысли об этом.

– А к черту все, – говорю я, швыряю чашу на землю и подбираю юбки. Теперь уже я волочу Рена. – Давай покажем им, как надо.

Парень издает торжествующий вопль, и на этот звук оборачиваются те, кто стоит у края толпы. При виде нас, спешащих к площади, у них отвисают челюсти.

– Посторонитесь, дайте пройти, – объявляю я, протискиваясь между людьми. Вскоре мы стоим за Корой и Джеймсом, которые тянулись к лентам, но так и застывают как статуи. – Мы тоже участвуем, – сообщаю я и ловлю взгляд Роны Логан, матери Хэтти. С высоты своей роли – ведущей этого танца – она с ненавистью взирает на нас.

– Нет места, – тут же отвечает она.

– Я вижу две свободные ленты, – не раздумывая, парирую я.

– Я придерживаю их для… – женщина озирается по сторонам, пытаясь выбрать человека, который выручит ее, – для… ах, вот и они. Элин! – Миссис Логан выкрикивает имя своей старшей дочери. – Подходите скорее! Иначе займут ваше место.

За нашими спинами начинается давка, и Элин с Коннором Андерсоном, танцевавших в прошлом году в качестве молодоженов, проталкивают вперед. Я смотрю на вздымающийся под передником огромный беременный живот Элин, а затем на ее растерянное лицо.

– Разумеется, – я отступаю назад и жестом приглашаю их пройти, – после вас.

Коннор берется за ленту, но Элин тут же хлопает его по руке.

– Коннор, я не могу танцевать вокруг Столба. Я не вижу даже пальцев собственных ног, – шипит она. – Сам попробуй походить с этой ношей.

– Раз Элин и Коннор не участвуют, можно нам? – спрашиваю я.

– Есть и другие, кто дожидается очереди, – отвечает миссис Логан. Она крепко держит ленты, пытаясь высмотреть в толпе кого-нибудь, чтобы доказать это. Но тут вмешивается Гэвин.

– Маррен может занять мое место, если хочет. И я уверен, что Хэтти уступит Альве. Правда, Хэтти? Мы не против.