существ, которые сразу же улетучились, а вот с магом воздуха возникла загвоздка. Тот огородился воздушным коконом, какой я тоже часто применял, и он оказался столь плотным, что копья не могли прожечь его. Наши силы были равны, а значит, всё зависело от того, кто быстрее ослабнет и утратит концентрацию. Я пока что чувствовал себя нормально.

Я создал лезвия. Одно, второе, третье — все они разбивались о воздушную стену владеющего. Тот стоял неподвижно и, вероятно, собирался с силами для новой атаки. Я же пытался заставить его потратить всю внутреннюю энергию на отражение ударов. При этом мне самому приходилось отражать удары огненных магов. Те запускали крупные шары пламени, которые растворялись, касаясь тёмной завесы.

И всё же в какой-то момент я почувствовал, что устаю, и перестал метать копья. Нельзя было потерять концентрацию, иначе завеса исчезнет, оставив меня без защиты. Что удивительно, противники тоже остановились.

— Озёров! — крикнул седовласый. — Ты силён, но тебе не справиться с нами! Ты не тем бросил вызов, жалкий молокосос!

— Нет, не я. Это вы увязались за мной, как стая бродячих собак, — парировал я. — Второй раз уже домогаетесь. Не надоело? Людей не жалко? Скоро без охраны останетесь. И без родственников.

— Закрой свой поганый рот, щенок! Ты умрёшь, а твой жалкий заводик станет платой за тех, кого ты убил. Мои люди уже в пути.

О, как интересно! Оказывается, их люди уже в пути. Это они что, в Первосибирск намылились? А что местные рода скажут, когда к ним гордеевские приедут? Поэтому мне показалось, что Сафонов (судя по всему, это и был брат главы рода) блефует. Хотя мог и правду говорить. В таком случае надо быстрее разбираться с этой кодлой и звонить Сатиру, чтобы предупредить.

— Я рад за ваших людей, — продолжил я диалог. Внезапная передышка позволяла мне восстановить концентрацию, как, впрочем, и противнику. — Их ждёт сюрприз. Ты отправил их на смерть, как и тех, кто приехал сюда. Половина уже погибли.

— Мели языком больше, пока можешь. Скоро твой труп разорвут тёмные!

— Зубы обломают, как и кое-кто другой.

— Скоро я буду ломать твои кости.

— А пока ты всего лишь обдуваешь меня ветерком. Давай подуй ещё, а то жарковато сегодня.

— Сдохни! — прорычал седовласый и резким движением рук направил в меня сконцентрированную струю воздуха. Она столкнулась с тьмой, не возымев нужного эффекта.

Противник стал лупить воздухом то слева, то справа и даже сверху. Затем попытался рассечь мою защиту лезвиями. Я же концентрировал в руках великие копья тьмы и ждал подходящего момента.

Последний удар оказался настолько сильным, что я не устоял на ногах, защитную завесу сдуло, и меня швырнуло в стену стоящего за спиной дома.

Сафонов опять прекратил атаки. Наверное, выдохся. И тут в него ударили два великих копья тьмы. Следом полетели малые копья, на создание которых времени не требовалось. Сафонов попятился, его воздушный кокон уже не мог сдержать мои снаряды, одежда начала превращаться в прах, а затем и кожа.

Всё произошло как-то совсем уж внезапно. Вот передо мной стоял могучий маг воздуха, а вот он рухнул навзничь, проеденный в нескольких местах дыханием бездны.

Остались два огненных мага. Стоя на крыше пятиэтажного здания, они то метали одиночные шары пламени, то создавали огненный дождь, а один из них насылал на меня магических существ. Уже вся площадь выгорела в том числе росшие в фонтане кусты.

Я стал формировать большой сгусток тьмы над крышей пятиэтажки, и оба владеющих поспешили убраться оттуда. Когда шар опустился, центральная часть здания осыпалась пеплом. Не знаю, что сталось с владеющими, вряд ли их убила дымка: слишком сильные, чтоб так просто сдохнуть. Но не очень-то хотелось, чтобы они удрали.

На то, чтобы превратиться в облачко тьмы и переместиться к зданию, снова ушло несколько секунд. Я прошёл вдоль торца и выглянул из-за угла. На улице, пролегающей за двумя пятиэтажками, на которую выходили противоположные торцы зданий, тоже стояли внедорожники, и тоже была вооружённая охрана. Похоже, водитель соврал или ошибся: в посёлок согнали далеко не тридцать боевиков, а уж точно не меньше полусотни.

Два огненных мага выскочили из подъезда побитой пятиэтажки, и я сразу узнал одного из них. Это был тот самый коренастый лысый бородач, с которым мне уже довелось драться. Прошлый раз он успешно удрал, а сейчас я намеревался не дать ему это сделать. За ним следовал высокий господин с короткими светлыми волосами. Оба были облачены, как и все вокруг, в разномастную камуфляжную одежду.

Лысый стал кричать своим людям, чтобы собирались и уезжали. Ага, сейчас, подумал я, уедете вы от меня, как же! Я решительным шагом вышел из-за угла, и тёмные сгустки полетели во владеющих и в охранников. Прежде чем меня заметили, двое боевиков погибли, поражённые тьмой, а в нескольких машинах образовались дыры.

— Вон он! Вон он! — заорал лысый. — Стреляйте! Он почти труп! Ему осталось недолго!

Почему он решил, что я — почти труп и что мне осталось недолго, было неясно. Наверное, пытался воодушевить охрану, которая, едва появились первые жертвы, стал спешно разбегалась кто куда, держась под прикрытием автомобилей. Кто-то всё же выпустил ракету из гранатомёта, но промахнулся.

Оба владеющих создали силовые поля и продолжили кидаться в меня пламенем, хотя атаки их стали значительно слабее, и об огненных существах уже речи не шло.

К ним присоединился третий — маг земли. Созданные им груды камней срослись в двух четвероногих существ. Те ринулись на меня и, как и прочая магия, не смогли преодолеть барьер тьмы. Столкнулись с ним и сразу же посыпались, превратившись в две безжизненные кучки булыжников.

— Я долго не продержусь! — закричал белобрысый. — Уходим!

— Нет, брат! Мы задавим его!

А, так они ещё и братья. Вот тут водитель не обманул: глава рода действительно послал за мной своих сыновей. Только зря он это сделал. Видимо, решил, что семья его слишком большой стала, не мешает сократить.

Я уже начал уставать, концентрация «поплыла», мои тёмные сгустки и лезвия слабли, вот только противнику от этого было не легче.

Первым помер белобрысый. Один из сгустков пробил силовое поле и попал владеющему в голову, испепелив полчерепа. Бородачу деваться было некуда. Это тогда он мог бегать меж цехов, прячась от моего гнева, а сейчас он беспомощно стоял посреди пустого двора, не имея ни малейшего шанса на