Господь был ни при чем, Бог не в ответе за дорожные происшествия. Просто такое случается, и жаловаться тут бесполезно. Если она будет стараться изо всех сил, если пройдет через эту болезненную терапию и снова обретет форму, она вырвется отсюда.

Вот на что действительно смотрит Господь – на то, как ты реагируешь на несчастья, неожиданно сваливающиеся на твою голову. Бог увидит, окажешься ли ты настоящим бойцом. Если да, он будет благосклонен, а если нет – он разочаруется в тебе. Сьюзан всегда считала, даже в детстве, что Бог не любит слабаков.

И вообще ей невероятно повезло, что она не обречена провести здесь время до конца жизни, как другие обитатели пансионата. Ей всего шестьдесят четыре, и у нее обширные планы на оставшиеся годы. Она собирается поправиться и покинуть «Каса Капри» к концу лета.

Но сейчас ей требовался особый уход, который предоставлял пансионат и не могла обеспечить работавшая целыми днями Бонни. В первые недели Сьюзан едва могла пошевелиться. Она предпочла находиться здесь, где специально обученный персонал привык иметь дело с инвалидами, а не дома, пытаясь поладить с нанятой помощницей. Прежде чем переехать в общее отделение, первые три дня она провела в больничном крыле, расположенном в противоположном конце здания.

В отделении "Внимание" по крайней мере не были заперты целыми днями внешние двери, как в "Заботе". Это вызывало у нее нервную дрожь. Бонни даже обратилась к начальнику пожарной инспекции, однако он сказал, что там находятся пациенты с болезнью Альцгеймера, поэтому двери приходится запирать Он клятвенно заверил ее, что у каждого человека из дежурного персонала всегда при себе имеются ключи на случай пожара или землетрясения.

Впрочем, запираются там двери или нет, это не объясняет почему руководство так не одобряет посещений. Неужели Аделина полагает, что визитер намерен вытащить у пациента капельницу или подсыпать ему яду? Неудивительно, что малютка Мэй Роз пребывает в таком расстройстве и становится жертвой собственного воображения.

«Каса Капри» предназначалась для трех категорий проживающих. Выйдя на пенсию, пожилые люди могли поселиться здесь в отдельных домиках; когда их здоровье начинало требовать посторонней помощи, они переезжали в отделение "Внимание", где круглосуточно дежурили сиделки. Если же человек до конца дней был обречен оставаться в постели, его переводили в "Заботу".

Возможно, некоторых это устраивало как нельзя лучше, но, на взгляд Сьюзан, когда оставшееся тебе время так тщательно распланировано, это равносильно жизни в неволе.

Многие из обитателей особнячков все еще способны были водить собственные автомобили, бегать трусцой и путешествовать, однако нуждались в дополнительных услугах и безопасности, которые предоставляла им «Каса Капри». Им не приходилось готовить, беспокоиться об уборке или ремонте. В одном из коттеджей проживал и старый Фредерик Вимс, хотя его жена Эула находилась уже в отделении "Внимание". И кто посмел бы, зная ворчливый характер Эулы, винить его за то, что он предпочитал жить отдельно? Если у них есть средства, они вольны поступать, как им захочется.

Впрочем, может, она и не права в своей оценке пансионата. Сьюзан просто еще не думала о такой перспективе, несчастный случай не дал ей времени психологически подготовиться к этим жестким правилам совместного проживания. Она вообще не очень любила правила; за много лет работы в розничной торговле ей постоянно приходилось сдерживать свой вспыльчивый и упрямый характер.

Теперь ее больше не волновало, сочтут ее несносной или нет – она могла позволить себе быть резкой, если ей так хотелось. Что подразумевало, к огорчению Бонни, резкость и в отношении Аделины Прайор.

Если бы не эта глубокая неприязнь к Аделине, Сьюзан, возможно, стала бы дружелюбнее и попыталась бы понять, что двигало этой женщиной. Зачем такой привлекательной, роскошной и элегантной даме тратить свою жизнь на руководство богадельней?

И хотя эта загадка не давала ей покоя, у Сьюзан не хватало выдержки на притворную любезность. Борьба с физической болью не оставляла сил ни на что иное, а в моменты обострений Сьюзан просто приходила в ярость, словно запертый в клетку тигр. Она мечтала избавиться от боли, мечтала снова оказаться дома, мечтала гулять по городу в сопровождении дисциплинированно шагающего у ноги Барашка.

Ей нравилось, что в Молена-Пойнт было принято ходить по магазинам с собаками. Там и тут послушные псы, привязанные в тенечке возле дверей, терпеливо ожидали, пока хозяин или хозяйка сделают покупки. И вообще, это был чудесный и уютный городок. Сьюзан горела желанием узнать его получше, открыть для себя неизвестные пока модные магазинчики и галереи, что прячутся в переулках, ей хотелось пройтись по книжным лавкам, отведать угощений, которые подают в маленьких уютных ресторанчиках. Вот как она собиралась жить на пенсии. Что ей делать в инвалидном кресле? Она так рада была выбраться из центра Сан-Франциско с его растущей уличной преступностью и переехать в маленький городок, свободный от подобного насилия. Молена-Пойнт был городом пешеходов, тихим и безопасным местом, здесь человек обретает уверенность, что ничего плохого с ним произойти не может.

Едва она смогла выбраться из коляски и сесть в машину дочери, в первый же вечер, когда они с Бонни поехали ужинать в город, та рассказала о своей задумке привести животных в пансионат. Они сидели в «Виндборне» за столиком у окна, смотрели на океан, что разбивался о скалы внизу, и Бонни сказала:

— Тебе нужен там друг. Тебе нужен Барашек.

— Не откажусь. Приводи его, он будет жить в моей комнате.

Но Бонни изложила ей свой план с прямо-таки детским воодушевлением, она уже продумала все детали, включая то, как убедить Аделину: надо сказать ей, что эта затея послужит хорошей рекламой заведению и вызовет благоприятное общественное мнение. Хозяйка пансионата была не большой любительницей домашних животных, это было понятно, стоило только взглянуть в ее холодные глаза. Бонни пообещала Аделине, что позаботится о том, чтобы в специализированных журналах появились хвалебные статьи об этой программе: у нее были связи среди клиентов юридических фирм, на которые она работала. Не то чтобы она им какие-то особые услуги оказывала, просто деловые контакты. Подобные терапевтические группы уже имелись в Сан-Франциско и Санта-Барбаре, их участники со своими четвероногими воспитанниками регулярно посещали тамошние дома престарелых, местная пресса много о них писала, публиковались фотографии, что вызывало у публики большой интерес к необычному начинанию.

— Холман и Флетчер нашли мне помощника, я некоторое время должна буду поработать по субботам с Джоном Холманом по тому делу о мошенничестве с земельными участками. Зато у меня освободится пара дней на неделе, чтобы привезти группу в «Каса Капри». Я уже связалась с группой в Сан-Франциско, они пришлют инструкции, как проверить характер и дружелюбность животных. Они предложили мне переговорить с пятью владельцами зверюшек в Молена-Пойнт, которые, по их мнению, могли бы присоединиться к нам. С одной из них ты знакома, она работает консультантом в библиотеке. Вильма Гетц.