Похоже, он тут же представил себе разборки с родителями. Да и Марго достанется: мамаша всыплет по первое число, вообще из дому не выйдешь.

– Вы все можете уходить! – сказал Артем. – Я не скажу, что видел вас. Скажу, мы с Даночкой были вдвоем. Или что тут были незнакомые ребята-подростки, но мы их прогнали задолго до того, как случилось несчастье.

– Дождаться полиции можно и на улице, – возразила старуха. – Дети пускай идут, а мы с вами останемся. Я подтвержу все ваши слова, расскажу, что видела.

– Спасибо, это было бы здорово, – сказал Артем. Должно быть, ему было неудобно, что он чуть ли не назвал старуху чокнутой маразматичкой, а она собирается остаться с ним и помочь. – Но оставаться здесь не обязательно. Идите с ребятами, проводите их до выхода и стойте снаружи, а я побуду возле Даночки. – Он помолчал и добавил: – К тому же без меня вы будете передвигаться быстрее.

– Это еще почему?

– Ногу подвернул.

– Дайте посмотреть. – Старуха присела возле Артема, с видимым трудом опустившись на колени. – Сильно болит?

Артем промычал что-то неопределенное.

«Чем больше шкаф, тем громче падает», – подумал Адель.

– Перелома нет. Вывиха тоже, – сказала Тамара Сергеевна, ощупывая ногу Артема. Он при этом морщился. – Вообще никаких видимых повреждений. Но есть отек. Скорее всего, сильное растяжение. Оно может вызывать острую боль.

– А если носилки соорудить? – предложил Костя.

– Совсем дурак? – вырвалось у Аделя.

«Такая туша! Как мы его потащим?»

Костя и сам сообразил, что ляпнул не то, и добавил:

– Можно под костыль что-то приспособить.

– Хватит вам! – прекратил дискуссию Артем. – Сколько можно обсуждать? Я намерен вызвать полицию и дождаться ее в этой комнате. Что тут непонятного? Вы делайте что хотите: идите или оставайтесь. – Он повернулся к Косте. – Спасибо за предложение насчет костылей и носилок. Ты хороший парень. Постарайся больше не встревать в такие истории.

– Все правильно! Пошли отсюда! – поспешно проговорил Адель и увидел, что Костя слегка поморщился от этой торопливости.

«Плевать! Подумаешь, тоже мне, герой! А сам мамочки боится!»

– Позвоните сейчас, пока мы тут. Вдруг со связью проблемы, мало ли, – проговорила старуха.

Артем вынул из кармана телефон и набрал нужные цифры. Пошел гудок, и все услышали строгий деловитый мужской голос:

– Дежурный слушает.

– Слава богу! – выдохнула Марго, и это был редкий случай, когда Адель оказался с ней солидарен. На короткое мгновение ему пришло в голову, что связи не будет.

Артем тем временем диктовал адрес, объяснял, что с его невестой несчастье, а сам он повредил ногу и ему сложно передвигаться. Он говорил практически спокойно, внятно, без запинки, и Адель невольно спрашивал себя, смог бы он проявлять такое хладнокровие в подобной ситуации.

Дежурный сообщил, что вызов принят, велел ждать. Артем отключился и опустил руку с телефоном.

– Все, можете спокойно идти.

– Фонарь! – вспомнил Костя. – Где он? Был же у вас!

– Да, точно! Выпал, по-видимому. Я все время держал его, а потом…

Скоро он нашелся и, к счастью, включился, заработал. А то пришлось бы оставить Артему фонарь Аделя, а самим спускаться по лестнице в кромешной темноте.

– Буду ждать полицейских с комфортом, – сказал Артем.

Тамара Сергеевна похлопала его по плечу.

– Я встречу их внизу. Все будет хорошо.

Все заспешили к двери. Костя шел с неохотой, как будто ему не давало покоя, что Артем остается.

– До свидания, – неловко сказала Марго.

«Дай бог, чтобы не пришлось свидеться», – подумал Адель.

Он хотел сказать что-то Артему на прощание, но не знал что, поэтому только помахал, изобразил улыбку и поспешил вслед за ними.

Тамара Сергеевна

До вестибюля добрались без приключений. Тамара Сергеевна шла впереди всех, держась за перила. Костя нес фонарь и старательно освещал лестницу, чтобы другим было удобнее идти.

Подростки за ее спиной переговаривались вполголоса. Тамара Сергеевна думала, что хотя они и очень молоды, совсем дети, но уже видно, кто чего стоит.

Меньше всех симпатии вызывал у нее красавчик Адель, крашенный под блондина. Слишком уж капризный, себялюбивый, эгоистичный. Может, имя – женское, французское – виновато, что он такой? То, что в Татарстане любили называть мальчиков Аделями, казалось Тамаре Сергеевне странным.

– Как жалко Дану! Такая милая, молодая, – сказала Марго.

«Добрая девочка. Почему такие, как она, вечно влюбляются в таких, как Адель, и не замечают, что рядом есть надежные, порядочные Костики?»

– Может, хватит об этом, а? Капитан Очевидность.

– Ай! – вскрикнула девушка.

Тамара Сергеевна, которая была уже в самом низу лестницы, поспешно обернулась.

– Чего орешь! – рассердился Адель.

– Споткнулась, – пробормотала Марго.

– Под ноги бы лучше смотрела, чем чушь нести.

– Не ушиблась? – спросил Костя. Марго ответила, что все в порядке.

В конце концов вся небольшая компания добралась до последней ступеньки. Входная дверь была близко, но прежде чем открыть ее, они невольно прислушались к тому, что происходит в доме и на улице.

Дом оправдывал данное ему прозвище: тишина здесь царила поистине гробовая. Тамаре Сергеевне захотелось крикнуть Артему, что они уже добрались до выхода, что все хорошо, как-то успокоить парня, который сидел там, во мраке жуткой комнаты, наедине с телом невесты.

Однако делать этого она не стала. Нарушать тишину вдруг показалось… страшным? Опасным? Опрометчивым? Как бы то ни было, Тамара Сергеевна промолчала.

– На улице тихо. Полиция, видно, еще не подъехала, – вполголоса сказал Костя.

В самом деле, снаружи не доносилось никаких звуков, что было немного странно, если вдуматься. Когда Тамара Сергеевна вошла в дом, уже вовсю лил дождь, началась гроза. Однако сейчас ливень не стучал по крыше, молнии не сверкали огненными змеями в черном небе, да и громовых раскатов слышно не было. Дом как будто поглощал все звуки не только внутри, но и снаружи. Впитывал их в себя и гасил. Проглатывал.

«Как проглотил нас!»

– Что стоим, кого ждем? – нетерпеливо проговорил Адель.

– Пропустите-ка. Сначала я. А вы светите!

Тамара Сергеевна, не дожидаясь ответа, прошла к двери мимо ребят. Те без возражений расступились, пропуская ее.

«Сейчас окажется, что она заперта!» – мелькнуло в голове. Тамара Сергеевна тут же отогнала нелепую мысль: кто стал бы запирать дверь? Да и ключ был только у бедной Даны. Наверное, и теперь лежит в ее рюкзачке.