«Вот ведь ушлый какой! Плевать ему на друга! Да и вообще на всех».

– Нет уж, давайте найдем что-то вроде стула или ящика, – решительно воспротивилась Тамара Сергеевна. – Как Костя-то потом выберется? А меня как поднимете?

Адель недовольно скривился, но промолчал. Костя и Марго принялись озираться в поисках подходящей подпорки, которая нашлась почти сразу.

– Смотрите, стол! – обрадовалась Марго, и они с Костей подтащили к окошку полусломанный письменный стол, давно лишившийся ящиков.

– Я первый! – Адель не желал сдавать позиций.

На сей раз никто не стал возражать. Парень засунул телефон в задний карман джинсов, ловко вскарабкался на стол и оказался прямо напротив окошка. Остальные стояли внизу, напряженно наблюдая за его действиями. Экраны-светлячки в руках Марго и Кости освещали Аделя, но окна видно не было. С минуты на минуту он должен был выбраться наружу, но вместо этого обескуражено проговорил:

– Что за… – Следом раздался осторожный стук.

– Адель? Что ты делаешь? Что-то не так? – почти одновременно спросили Марго и Костя.

– Вот именно, не так!

Они увидели, что Адель снова схватил и включил телефон, посветил в сторону окна.

– Блин! Блин! – Он шарахнул кулаком по стене и топнул ногой с такой силой, что стол едва не развалился.

– Что…

Адель обернулся к ним, и, глядя сверху вниз на товарищей по несчастью, выкрикнул:

– Тут стекло, вот что!

– Не может быть! – быстро сказала Марго.

– Хочешь залезть, проверить? Валяй!

– Я не…

– Да хватит вам собачиться! – Тамара Сергеевна почувствовала, что грудную клетку внезапно сдавило. «Только не это! Не сейчас!» В памяти всплыли предостережения кардиолога о предынфарктном состоянии и необходимости поберечься, не допускать стрессов.

– Не могло тут быть стекла! – как заведенная, твердила Марго.

– Остального тоже не могло быть, – сказала Тамара Сергеевна, преодолевая усиливающуюся боль и подступающую панику.

– Я сейчас выбью его! Дайте что-нибудь тяжелое. Кирпич или палку!

Марго и Костя снова взялись за поиски, Тамара Сергеевна пыталась унять сердцебиение, успокоиться. «Можно ли купировать приступ без таблеток? Просто усилием воли?» Кажется, боль отступила – или ей просто хотелось в это верить?

– Вот, возьми! – Костя протянул Аделю камень. – Отвернись только, аккуратнее, не поранься.

Марго встала на цыпочки и подняла руку как можно выше, стараясь светить прямо в окошко. Адель отвел руку назад, размахнулся и ударил камнем в стекло.

«Не получится! Оно не разобьется!» – подумала Тамара Сергеевна, но оказалась не права: раздался звон, окно разбилось. Вот только никто не успел ни обрадоваться, ни сказать что-нибудь.

Дальнейшее происходило как в замедленной съемке, когда зрителю во всех подробностях демонстрируют особо эффектные моменты.

Рядом с Аделем, из ниоткуда возникла темная фигура, очертаниями смутно напоминающая человеческую. Послегрозовой запах, монотонное гудение, как вблизи трансформаторной будки, призрачный ледяной свет…

– Спускайся! – заорал Костя и подскочил к другу, пытаясь схватить за ноги и стащить со стола, но не успел.

В мерцающем голубом свете, наполнившем подвал, было хорошо видно, как осколки стекла, которые должны были высыпаться наружу – да что там, они и высыпались уже! – вдруг влетели обратно. Зависли в воздухе на долю секунды, нацелившись остриями на онемевшего, застывшего от ужаса мальчишку, а после с бешеной скоростью устремились к нему.

Словно заточенные ножи, осколки вонзились в глаза, лоб, щеки, горло Аделя. Он вскинул руки в последней безнадежной попытке защититься, но все было напрасно. Кровь хлынула сквозь пальцы, заливая лицо и грудь.

«Это сон! Я сплю и вижу это во сне!» Тамара Сергеевна, как сквозь плотную завесу, слышала крики Марго и Кости, которого неведомая сила отбросила на пол. Сама она застыла изваянием, зависла где-то между реальностью и ночным кошмаром, почти спокойная, позабыв о боли, не понимая, жива она или уже мертва.

Ноги Аделя оторвались от поверхности стола. Он не кричал и не бился в агонии. В жутком безмолвии, как Дана совсем недавно, он плыл, скользил по воздуху к своему мучителю, и в этом зрелище было что-то завораживающее, прекрасное.

«Прекрасное? С ума ты сошла, старая дура! Это существо сейчас присосется к мальчишке, выпьет из него все соки, а потом примется за остальных!»

Мысль бомбой взорвалась внутри ее головы, заставив действовать. Тамара Сергеевна повернулась к Косте, который сидел на полу, безумными глазами уставившись на Аделя. Взяла парня за подбородок, развернула лицом к себе и отвесила пощечину.

«Весь день сегодня бью людей!»

– Надо уходить! Пока чудище занято Аделем, мы должны бежать!

– Как? А как же… – Голос его был тонким, как у совсем маленького мальчика.

«Бедный ребенок, он сейчас упадет в обморок или свернется калачиком, засунув большой палец в рот».

– Ты влюблен в нее? Значит, должен спасти! – выпалила Тамара Сергеевна, указывая на Марго.

Произнесенные наугад слова возымели действие. Костя поднялся на ноги и, не говоря больше ничего, обхватил девушку за талию и поволок к выходу. Она брыкалась, продолжая вопить и вырываться. Уже возле двери Марго с неожиданной силой вцепилась в косяк, вывернув голову в сторону окна.

– Мы должны помочь ему! Сволочи! Куда вы меня тащите?

Тамара Сергеевна не хотела оборачиваться, но, не давая себе отчета, тоже оглянулась. Адель и адская сущность, которую освободила Дана, почти прилипли друг к другу в зловещей пародии на любовные объятия. Если несчастный мальчик и был еще жив, то жизнь по капле утекала из него, переливаясь, как из кувшина, в демона, который питался его болью. Оставалось только надеяться, что Адель уже ничего не чувствует.

– Мы не сумеем ему помочь! – Тамара Сергеевна теперь смотрела на Марго, пытаясь поймать ее взгляд. – Если останемся, все умрем!

– Нет! Нет!

– Шевелись! Из-за тебя мы погибнем!

Неизвестно, поняла ли что-то Марго или у нее просто закончились силы сопротивляться, но она позволила увести себя, и Тамара Сергеевна закрыла за ними дверь.

«Телефоны они, конечно, побросали, – подумала женщина, – теперь мы без света». Но Марго удивила:

– Сейчас посвечу, – охрипшим, но в целом нормальным голосом сказала она, и экран ее телефона озарил лестницу.

– Умница, – с благодарностью проговорил Костя, – я свой уронил.

Они поднимались наверх со всей возможной скоростью, еще немного – и вновь окажутся в холле.

– А дальше куда? – спросила Марго. – Куда нам идти? – И столько было безнадежности в этом простом вопросе, что у Тамары Сергеевны слезы подступили к глазам, хотя она и забыла, когда в последний раз плакала.