На этом, в принципе, инцидент был исчерпан. Конечно, местные будут ненавидеть вербовщика, но… В этом «но» и заключался главный нюанс. Если с ним что-то случится, завтра здесь будут солдаты и, не особенно разбираясь в нюансах, просто рассчитают жителей деревни на «первый-второй». Первых (а может, вторых, тут уж как левая пятка офицера решит) убьют на месте. Случались прецеденты, а потому вербовщиков холили, лелеяли и оберегали. А что ненавидели – так их данный факт мало волновал.

И вот сейчас новобранцы драили приемную. Тело унесли родственники («Уберите эту падаль!» – «Да, господин. Конечно, господин».), но пятна крови и мозгов на полу и стенах остались. Сейчас их замывали – не очень активно, все же местные редкостные лентяи. А потом он сделал ошибку, решив ускорить процесс и отправив в помощь к сладкой парочке еще одного только что завербовавшегося умника. И, глядя на получившийся результат – к слову, процесс замедлился настолько, что, казалось, остановился вовсе – невольно вспомнил слова одного шебутного русского. Какая у него там присказка была? Два дебила – это сила, три дебила – батальон? Увы, это как нельзя больше подходило к ситуации.

На улице зашумело. Очень характерный звук, именно так звучат при заходе на посадку двигатели легких машин. Надо было посмотреть, конечно, однако, если вдуматься, зачем? Кому надо, сам войдет, подумал хозяин помещения и не ошибся. Тихо скрипнула, открываясь, старомодная дверь. Вербовщик поднял глаза, на миг зажмурился и, поняв, что ему не почудилось, тихонько прошептал другую русскую сентенцию:

– Вот помяни черта…

Вербовочный пункт выглядел крайне непритязательно. Бетонный куб со старомодной антенной и старомодными же выступами кондиционеров. Для этой планеты, в общем, самое то.

Камнеедов недовольно покосился на Изабеллу, но та не обратила на его взгляд никакого внимания. В точности как в детстве, упертая донельзя. И сколько он ее ни убалтывал, на корабле остаться она не захотела принципиально. Вот и пришлось, заблокировав управление, чтоб не возникли кое у кого в голове нехорошие соблазны, тащиться в ее компании. Не то чтобы она была Камнеедову так уж неприятна, но все равно на этих отсталых мирах, где прав тот, кто успел выстрелить первым, заботиться еще и о спутнице выглядело не более чем дополнительным геморроем. Но Изабелла лишь фыркнула презрительно, заявила, что стреляет получше кое-кого зазнавшегося и, перетянув талию широким ремнем с огромной черной кобурой, первой направилась к разъездному боту. Пришлось лететь вместе с ней, не ругаться же.

Ну и вот, прилетели. Стоит конструкция, более всего напоминающая бункер, а вокруг… Ну, пустыня, не пустыня, однако же что-то весьма на нее похожее. Метрах в двухстах то ли большая деревня, то ли маленький город, и пейзане от домов глазеют на редкую в этих краях летающую машину, предусмотрительно не приближаясь к ней. И – всё, редкостно скучная планета, даже Кирпич по сравнению с этим убожеством культурный центр.

– Пошли, что ли? – тронул Камнеедов спутницу за рукав комбинезона. Изабелла кивнула, но, судя по ее лицу, о том, что полетела сюда, она уже жалела.

Дверь в здание при ближайшем рассмотрении оказалась массивной и обшарпанной. И, что характерно, не запертой. Маленькая, два на два, комнатка, призванная, очевидно, изображать прихожую, еще одна дверь. За ней обнаружился вполне функциональный, приличных размеров кабинет и мелковатые парни, на лицах которых было написано «салага обыкновенный, зачуханный», с каким-то потерянным видом растирающие по полу и стенам грязь прозаического вида тряпками. Ну, и хозяин, здоровенный мужик на вид немногим старше Камнеедова, подобно скале восседавший за столом, обнаружился.

– К-командир? – спросил он после паузы, медленно вставая.

– А кто ж еще, тридцать три китайца? Или ты кого-то ждешь?

– Н-нет…

– Вот и я думаю, что нет. Здорово, Клайд!

Вместо ответа человек вдруг одним прыжком перемахнул через стол, сгреб Камнеедова за грудки и принялся трясти. А так как силы и габаритов ему было не занимать, то ноги русского оторвались от пола. Зрелище было эффектное, хотя и несколько сюрреалистическое. Во всяком случае, молодняк впечатлился и молнией дернул из помещения, предоставив белым сахибам разбираться самим.

Рычал Клайд что-то нечленораздельное, хотя и явно нецензурное. Однако Камнеедов, несмотря на болтающиеся в воздухе ноги, оставался внешне невозмутим. И, когда здоровяк на миг замер, чтобы набрать в грудь порцию воздуха для продолжения ругани, зычно рявкнул:

– Сержант, отставить эмоции! Немедленно поставьте офицера на место!

Командный тон и вбитые за годы службы в подкорку рефлексы сделали свое дело. Пока вербовщик соображал, что же произошло, Камнеедов хлопнул его по плечу и ухмыльнулся:

– Поверь, я тоже рад тебя видеть, – и, повернувшись к спутнице, пояснил: – Изабелла, позволь тебе представить моего старого товарища и сослуживца Клайда Мак-Гэйра. Он, конечно, дик и несдержан, как и положено горцу, но на самом деле добрейшей души человек. Да и вообще, никогда так не страшны шотландские солдаты, как в ветреную погоду. А здесь и сейчас штиль, да и килт сержант с детства не носил. Так ведь, Клайд?

Вербовщик рыкнул что-то непонятное. Камнеедов широко улыбнулся:

– Клайд, это – Изабелла Костина, моя подруга детства и, так уж получилось, временный напарник в одной веселой истории. Будет интересно – потом расскажу. И перестань рычать, напугаешь даму. В конце концов, я тогда всех предупреждал, что дело пахнет тухлым, и предлагал уходить вместе. А вы что?

– Если бы ты остался, все могло сложиться иначе.

– Не могло, дурья твоя башка… Понимаешь, Изабелла, я командовал этими умниками, когда мы в местной столице эмира свергали. Обычный переворот. Я, конечно, молодой был, неопытный, но учили-то хорошо! И что сын свергнутого не успокоится, видел невооруженным глазом. Вдобавок местные парламентарии, на которых мы работали, серьезными людьми не выглядели. Свиньи, дорвавшиеся до кормушки и рвущиеся отжать весь хлев. Эмир, хоть и тиран был, но настоящий хозяин, при нем за взятки вешали, а эти… В общем, я тогда отработал свое, получил деньги – и свалил. Ну, и кое-кто еще со мной. А они остались. Когда новый эмир их повесил? Через три месяца или через пять?

– Через месяц и три недели, – буркнул Клайд.

– Шустрый мальчик… У вас, я надеюсь, хватило ума вовремя поменять сторону конфликта?

– Иначе я бы здесь не сидел. Эти козлы нам жалованье задержали, а тут пришли люди от нового эмира. Он вдвое платил. Ну, мы подумали – и согласились. Так что второй раз дворец брать пришлось.

– Ну, ничего. Для этих мест подобное в порядке вещей. Многих потеряли?

– Да нет… Но зря ты не остался. Русский, в конце концов, не хуже эмира на троне бы смотрелся.

– Пойми, дурья башка, взять мы власть могли, а вот удержать бы никак не получилось. Хотя да, смотрелся бы я даже лучше. Ладно, проехали. Выпить есть? А то у меня эта планета вызывает исключительно рвотные позывы.