Выслушав историю, Камнеедов немного подумал, затем усмехнулся и спросил:

– Слушай, Клайд, кто еще из наших здесь? И чем занимаются? – и, получив ответ, усмехнулся, коротко и жестко, уголками рта. – Собирай всех.

– Когда? – ничуть не удивился Мак-Гэйр.

– А вот прямо сейчас и собирай. Хотя нет, лучше вечером – не стоит привлекать внимание, пускай стягиваются по одному. Я прибуду к восьми по местному.

– Что ты хочешь сделать? – тронула его за рукав Изабелла.

– Очередную глупость. И не смотри на меня так. Я сегодня копался в диагносте. Если кратко, техника старая, погружение в анабиоз у Смита прошло не слишком гладко, и чем скорее он окажется в госпитале, тем лучше.

– Я с тобой.

– С какого перепугу? Хлопнут тебя – и делу конец.

– Не хлопнут, – усмехнулась Изабелла. – А прятаться не привыкла. Я дочь адмирала, а не адмиральская дочка.

Камнеедов внимательно посмотрел на нее. Насчет адмиральской – это он впервые услышал. Впрочем, черт с ней. Посидит в рубке корвета, готового в любой момент прорваться к месту боя и провести эвакуацию. Кто-то же должен быть на стреме. Изабелла, подумав, согласилась.

– Эй-эй, – вмешался Мак-Гэйр. – Кто сказал, что мы вообще полезем в твою авантюру?

– У меня есть, что вам предложить взамен скучной и небогатой старости. Если вообще до нее доживете, а не сопьетесь и не скуритесь в этой дыре.

– Мы – как те динозавры, – зло скривился шотландец. – Тоже скоро вымрем.

– Динозавры вымерли потому, что во время Потопа на «Ковчеге» Ноя были пушки, а на том, который спасал ящериц, их не поставили. Только нынче иные расклады.

– Да тебя прямо сейчас за жабры возьмут…

– Кто посмеет здесь и сейчас поднять руку на белого господина? Ненавидеть будут, но чтобы открыть пасть на человека, имеющего собственную яхту… Это ведь признак богатства и влияния, согласись.

– Яхту?

– Ну да, мой корвет. И не пучь глаза, император вон вообще на линкоре рассекает, чем я хуже?

– Ну, ты наглец…

– А еще, – не обращая внимания на недоверчивый взгляд товарища, добавил Камнеедов, – местные ленивы до безобразия. Базы данных обновили, конечно, а систему входа в планетарную сеть – нет. Я это проверил сразу по прибытию. Коды сохранил на всякий случай – вот и пригодились. И теперь повсюду я прохожу как личный гость одного ну очень уважаемого человека. Таких гостей просто так не допросишь, даже не проверишь, а сам хозяин в отъезде, заметить не сможет. Как-то так. Собирай людей, Клайд, мы начинаем войну!

Уже когда бот набирал высоту, Камнеедов повернулся к спутнице, вперил в нее абсолютно трезвый взгляд (зря, что ли, перед полетом выпил ударную дозу универсального противоядия) и негромко сказал:

– Знаешь, дорогая, я ни разу не спросил тебя о серьезных вещах и нестыковках. В конце концов, у каждого есть право на личные тайны. Но раз уж ты напросилась со мной, вопросы прозвучат, и тебе придется на них ответить.

– Спрашивай, – абсолютно спокойно кивнула Изабелла, но от Камнеедова не укрылось, как она напряглась.

– Спрашиваю. Как ты оказалась на борту того корабля? Он приписан к порту Альянса, а вы отправились в официальную экспедицию, значит, и корабль должен был быть имперский. Я не специалист, но помню: для таких целей обычно выделяют транспорт, причем вооруженный. Тип «Алтай» или «Амур». От них не то что Большой Али, от них и иной фрегат будет сваливать, портя космос едким запахом органического выхлопа. Итак?

– Всему причиной моя невезучесть, – без малейшей заминки ответила Изабелла. – У нас был жесткий график полета, а я угодила в полицию на Малой Севилье и отстала. На такой случай имелся вариант действий, но – увы, добраться до точки рандеву не получилось. Этот твой Али…

– Хрен с ним, с Али. Малая Севилья – ты ж там родилась. Как тебя угораздило-то?

– Так и угораздило, – огрызнулась Изабелла. – Моя генетическая карта в их базе данных. Я – гражданка Империи, и никаких документов по выезду и, тем более, эмиграции. Вот и… разбирались. Знала бы – из корабля б не выходила, но – взыграла ностальгия, решила на места, где росла, взглянуть. Ну и прямо в порту задержали…

– Сочувствую.

– Не стоит. Ладно, ты пилотируй, не отвлекайся. У нас не так много времени, а я еще хочу отдохнуть. А у тебя наверняка…

– Не стоит читать мои мысли – вы очень сильно рискуете своей психикой. Как минимум у вас будут кошмары, – прервал ее Камнеедов. – До вечера отдыхай, а потом… Сегодня у нас будет много работы.

Местная ночь тиха и красива. Когда светило, похожее на раздувшийся от гордости оранжевый шар, скатывается за горизонт, приходит долгожданная прохлада. Люди, днем старающиеся без нужды на улицу не высовываться, разом меняют свое решение, и города будто оживают. В скверах можно различить тихое щебетание парочек – хотя планета и мусульманская, но власть официально светская, и это дает определенные послабления сравнительно с жизнью более ортодоксальных государств. Работают чуть не до утра магазины, ресторанчики и даже – о ужас! – бордели. В общем, ночью эта планета мало отличалась от более цивилизованных миров, а эмир, будучи человеком умным, не торопился прикрывать лавочку. Пускай жители пофрондируют, ощутят причастность к чему-то запретному. Тем лучше днем работать будут, в том числе и потому, что надо доказывать лояльность и незаменимость на случай, если вдруг полиция взяла тебя «на карандаш».

Группу вооруженных людей, проникших в дворцовый парк, все это мало интересовало. Куда больше они старались остаться незамеченными. Хорошо еще, дорогу помнили все, и Камнеедов не был исключением. За годы, которые он здесь не был, парк изменился, деревья подросли, а кусты распушились, но не так уж и сильно. Все было узнаваемым, а значит, случись нужда, он не заблудится и без посторонней помощи.

Теоретически им здесь делать было нечего, и система охраны в такой ситуации просто обязана поднять тревогу. По факту же все эти люди были в ее памяти еще со стародавних времен, и, зная коды, требовалось всего лишь немного изменить их статус. Самый важный и эффективный элемент охраны дворца оказался нейтрализован, а люди, охраняющие внутренний периметр, слишком привыкли надеяться на технику.

Отчасти их можно было понять. У местных просто не было технической возможности незаметно проникнуть на охраняемую территорию. Даже во время переворота, когда наемники парламента ворвались во дворец, тревогу подняли вовремя. Другой вопрос, что это не помогло, но… Но это не было виной техники.

Второй момент – хроническая безалаберность местных кадров. Даже вроде бы элитных войск, к которым относилась охрана дворца. И сейчас это кончилось для них плохо, даже несмотря на то, что у внутренних ворот дворца наемников все же обнаружили.

– Вы что… – начал было один из лениво обсуждающих какую-то глобальную проблему офицеров в гвардейском мундире. И умер от короткого и точного удара ножом, так и не успев ни понять, что случилось, ни поднять тревогу. Рядом с ним так же тихо и бездарно умерли его собеседники. Камнеедов усмехнулся: вот и все, первая линия обороны вскрыта. Сейчас то же самое происходило у задних дверей – их тут было множество, какие-то вели на кухню, какие-то в конюшню, гараж и еще кучу подсобных помещений. Их тоже охраняли, но не в пример хуже, и если здесь все прошло гладко, то там проблем и вовсе быть не должно. Впрочем, у штурмующих тыловые объекты другая задача – блокировать выходы, не дать никому уйти из дворца, когда начнется побоище. Основная же миссия будет здесь. Единственное, что по-настоящему мешало, это отсутствие связи – система контроля дворца зондировала весь эфир, блокировать ее так запросто не получалось. Что же, не все в этом мире идеально, и с чем-то приходилось мириться.