– Логично… В общем, всем, кто будет вестирасследование, говорите чистую правду… В папке, о которой вы упоминали, быликакие-нибудь документы?

– Не знаю, – сказала Даша. – Просто папку онвзял с собой.

– А ваши соображения?

– Ловушка, – сказала она. – Представления неимею, как его сюда заманили, но примитивом здесь и не пахнет, следовало оченьпостараться… Возможно, информатор его сдал.

– А могла этим информатором быть дочка Беклемишева?Могла ли она вообще быть его информатором?

Даша подумала, мотнула головой:

– Не знаю. Теоретически – да. Почему бы и нет?Беклемишев у нас по разработкам не проходил… не было такого, на чем имело смыслчувствительно его прищемить. А все прочее – булавочные уколы, артель«Мартышкин труд».

– Вы знали, что Беклемишев играл в команде Фрола?

– Это каждый сержант знает, – сказала Даша. –Хотите сказать, без Фрола команда моментально разболталась и пересталасоблюдать неписаные привила? Плохо верится. Очень уж было бы… молниеносно.

– Вот то-то и оно… – протянул Галахов. – Нокак первый звоночек грядущего «черного передела» мы это можем квалифицировать?

– Вот так, с ходу? Я бы не взялась…

– Беклемишев как-то пересекался с Маргаритой Монро?

– Как многие, – сказала Даша. – Кабак «ЗолотоШантары», все эти презентации… Но ни спонсорства, ни постели мы пока что невскрыли.

– Представляете, что он нам теперь устроит?

– Даже слишком хорошо, – сказала Даша. –Пресса, ящик, вопли и клацанье клыков… Самое печальное – в его положениидаже нет нужды покупать парочку прокуроров или ту же прессу – они и забесплатно вылезут из кожи. Ох, в какой мы заднице, простите вульгаризм…

– Это не вульгаризм, а точное определение, –печально ухмыльнулся полковник. – И – ваши действия?

– Землю грызть буду и когтями рвать, – сказалаДаша, захолодев от тихого бешенства. – За все… За него в первую очередь.Это уже законченный беспредел.

– О ваших когтях, простите за банальность, наслышан…То, что я вам сейчас скажу, Дарья Андреевна, будем знать только мы двое. Вчеравечером, перед тем как уехать из управления, Воловиков мне сказал, что завтрауже с утра сможет положить на стол крайне любопытный материальчик по убийствуМаргариты Монро. Его собственное выражение – «крайне любопытный»… Теперьпонятно, на что его могли поймать?

– Ч-черт… – выдохнула Даша.

– Переведите, – спокойно попросил Галахов.

– Мгновенно всплывает множество версий, самые разныекомбинации. Скажем, «крайне любопытный материальчик» был не более чем наживкой.Или – ему в самом деле кто-то хотел сдать некий материал, но «протечку»вычислили, и где-то сейчас валяется еще один труп. Лично мне вторая версияпредставляется более правдоподобной. Потому что мы практически и непродвинулись по убийству Монро, к чему было убивать его так спешно?

– Есть третий вариант. Его убили из-за чего-то, что неимеет к смерти Монро никакого отношения…

– Я же говорю – масса вариантов, – сказалаДаша. – Но самое мне непонятное – почему его убили именно в квартире?Точнее, почему не отвезли труп за пару километров, не инсценировали нападениешпаны?

– Возможно, потому, что видели ваши машины.

– Ну и что? – пожала плечами Даша. – Утречкомнам открыл бы некий пенсионер, который в жизни не видел никакого начальникаугро. И что ему предъявлять? Разве что квартира изрядно запачкана, и онипобоялись…

– Похоже, мы с вами твердо сошлись на том, что убилаего не дочка Беклемишева?

– Выходит, так, – сказала Даша. – Учитываявсе обстоятельства. Никак не могла его взять холеная сопля… Я бы не исключала итого, что Беклемишева сюда припутывают в рамках какой-то игры. Ох, пахотапредстоит…

– Вот, кстати, о пахоте, – сказал Галахов послекороткого молчания. – Я все понимаю, но нам придется некоторые вещиобсуждать прямо сейчас… Как вы отнесетесь к тому, Дарья Андреевна, что в самомскором времени, когда на Черского встанет вопрос, я буду представлять на местоВоловикова именно вас?

Теперь замолчала она – довольно надолго. Протянула:

– С удивлением, вот что. Никак не ожидала.

– А что, видите в этом нечто необычное?

– Ну… Не то чтобы… Однако… Так необходимо обсуждать этоименно сейчас?

– Почему бы и нет? Есть, увы, профессиональный цинизм…Разумеется, вам придется какое-то время пробыть и. о., но это не столь ужсущественно.

– И на меня мгновенно обидится уйма народа.

– А если мне, извините, насрать на чувства обиженногонарода? – жестко спросил Галахов. – Вы хорошая клыкастая собака. Выэто неоднократно доказывали. Вам едва тридцать. Послужной список соответствующий.С Москвой разберемся. Вам не придется особо «вникать» или «осваиваться»…

– Это означает, что мне придется играть в вашейкоманде? – напрямик спросила Даша.

– А вы не хотите играть в моей команде?

– Ну, так я вопрос не ставлю… Скорее – еще не вполнеосвоилась с мыслью, что мне непременно надо играть в чьей-то команде.

– Вот и осваивайтесь. Не нами придумано, не на нас икончится… – в его голосе звучала неподдельная серьезность. – Я к вамнемножко присмотрелся. Откровенно скажу, кое-что в вас мне не нравится, нотого, что нравится, – больше. В качестве начальника городского угро вы дляменя предпочтительнее многих других.

«Весьма откровенно и многозначительно, – подумалаДаша. – Он говорит так, словно уже занял кабинет Дронова. Сожрать Дрына онне сможет, голову даю на отсечение. Значит, что-то другое, Дрын, вероятнеевсего, идет на повышение, на Черского он идет, то-то и московская поездкагенерала в эту версию отлично вставляется…»

– Для меня это чертовски неожиданно, – сказалаДаша. – Пошлая фразочка, затертая, но ничего другого на ум не приходит.

– Но принципиальных возражений нет?

– Нет, пожалуй…

– Ну и прекрасно. Я подниму этот вопрос в самоеближайшее время, так что привыкайте…

– Вы что, полностью уверены…

– Иначе не стал бы заводить этот разговор.

«Ох, мужики, – подумала Даша, – все бы вамсуперменов корчить, челюсть выпячивать… Но он и в самом деле чертовскицелеустремлен и, как толкуют, всегда добивался своего. Есть еще и такой аспект– столь неожиданно предложенная должность дает не в пример больше возможностей,чтобы отыскать тех, кто все это устроил, и размотать их кишки по окрестнымкустам… Кишки должны висеть по кустам, и никак иначе…»