– Совершенно верно.

Ладно. В эту игру могут играть двое. Я решительно шагнула назад, чтобы обогнуть ванну и подобраться к стойке, где аккуратно висели ещё четыре полотенца. Не оденусь, так хоть прикроюсь.

– Стойте, – прозвучал негромкий приказ.

Я невольно застыла, прикидывая, опустить полотенце или поднять. Оно еле прикрывало грудь, а ноги были голыми аж до самого верха. От стыда спасало лишь бешено колотящееся сердце. Шок это был или любопытство, я не знала и сама.

Огонёк щёлкнул, опускаясь ниже. Теперь я видела лишь руку на подлокотнике кресла и очертания угла кровати.

– Я хочу, – произнёс задумчивый голос, – чтобы ваше полотенце упало на пол.

– Что? Нет!

Лорд Таннис тихо засмеялся:

– А что вам терять? Иначе я раздену вас сам – и весьма скоро. Мне достаточно только… – лёгкая, едва уловимая заминка, – встать и сделать несколько шагов.

Я невольно отступила. Сейчас стойка с полотенцами казалась дальше, чем когда-либо. А уж кровать и вовсе перестала касаться безопасной.

– Может, я вам отдам ларец с сокровищами? – неуверенно предложила я. – В качестве выкупа? А то я ведь могу и съесть какую-нибудь особенно хрупкую камею.

– А потом отмоете и будете носить? – совершенно серьёзно поинтересовался лорд.

– Нет, оставлю внучке!

Лорд кашлянул.

– Вообще-то, чтобы появились внуки… – задумчиво начал он.

– У меня ещё полно времени!

Он тихо засмеялся:

– Верю. Но я не очень-то расположен ждать.

Я поняла, что лорд Таннис так просто не отступит. Но отступить не могла и я.

Ведь самое опасное состояло не в том, чтобы скинуть полотенце. Как только я обнажусь, лорд не остановится. Напротив, моя нагота его лишь распалит. И что мне делать тогда? Устраивать ему внеочередное купание и пытаться намылить голову пеной? Тут-то он меня и притопит, чтобы не вырывалась. Но если сыграть с умом… вдруг получится?

Я вскинула руку с платиновым браслетом.

– Ладно, я поняла ваше… любезное предложение. У меня есть встречное.

– Да, вы не из тех, кто сразу поднимает белый флаг, – вздохнул мой супруг. – К сожалению.

Явный намёк на полотенце. Я придержала его свободной рукой.

– Допустим, полотенце может… упасть. Случайно.

– Я слушаю, – в голосе супруга появились заинтересованные нотки.

– И, может быть, я не буду так уж торопиться его поднимать, – медленно сказала я.

…Пару раз я подглядывала за теми самыми танцами на раздевание, когда дверь была неплотно прикрыта, так что у меня было смутное понимание, как действовать.

– «Но?» Тут просто напрашивается «но», – заметил из темноты мой муж, забавляясь. Кажется, он всё больше наслаждался ситуацией.

– Но никаких рук, – твёрдо сказала я. – Как только вы… хм, наглядитесь, я отправлюсь в кровать, где буду спать одна. Вот совершенно одна, даже без вашего чудесного ларца с фамильными драгоценностями.

– Не боитесь, что он не дождётся рассвета и исчезнет?

Я пропустила эту подколку мимо ушей.

– А ещё я накроюсь одеялом. И вы ко мне под это одеяло не полезете!

Я хотела было подчёркнуто скрестить руки на груди, но в последнюю секунду спохватилась и торопливо придержала полотенце. Из темноты раздалось хмыканье.

– Если вам это не подходит, я могу завизжать, – предупредила я. – Или выскочить в окно с зажмуренными глазами.

Огонёк стальной зажигалки качнулся во тьме, вновь обрисовывая край дорогого пиджака. Я почти наяву ощутила горьковатый запах туалетной воды.

– Так страшно узнать, как я на самом деле выгляжу?

– Хотите другой обмен? – спросила я. – Я снимаю полотенце, вы включаете лампу?

Силуэт головы над огоньком качнулся.

– Нет. Я хочу, чтобы мы ещё немного поиграли в… незнание.

Мгновение мы смотрели друг на друга. Он – на меня, и я – в темноту.

Наконец голова лорда медленно наклонилась:

– Допустим, я согласен. Постель и одеяло будут ваши – но полотенце достается мне.

Я сглотнула. Вот сейчас? Прямо сейчас? Может, всё-таки швырнуть в него ларцом?

«Он твой муж, – шепнул внутренний голос. – Ты серьёзно думала, что он никогда не увидит тебя голой? А как насчёт той секунды, когда ты ещё не успела натянуть полотенце? Думаешь, он не подглядывал?»

Я медленно-медленно потянула на себя уголок полотенца, позволяя ему начать разматываться. И, в душе немного жалея, что на мне нет ни тяжёлого платинового ожерелья, ни рубиновой тиары, лишь поблёскивающая монетка на талии, сползшая на бок, шагнула вперёд, придерживая полотенце перед собой.

Я не знала, как сейчас выглядит моё полуобнажённое тело при свете свечей. На щиколотках всё ещё не обсохла пена. Но сейчас, в полуосвещённой ванной, на пороге к замершей тьме, это было неважно.

Сама того не заметив, я сделала расслабленный шаг вперёд. Не сутулясь и не таясь, словно и впрямь не боялась. Голову кружили любопытство, тайна, блеск бриллиантов в ларце – и предвкушение. Полотенце прикрывало меня лишь спереди, но стоит мне опустить его, и тогда…

Но мужчина, скрывавшийся за огоньком, внезапно покачал головой:

– Не стоит. Оставайтесь вот так.

Я моргнула, прижимая к груди пушистую ткань:

– Хотите полюбоваться на меня в полотенце?

– Не стоит раскрывать все секреты прекрасного женского тела сразу, не так ли? – Мужчина медленно повёл огоньком. – Но, возможно, я вовсе не столь милосерден, как вам кажется. Вдруг я не нагляжусь за несколько минут и мне потребуется вся ночь? Я попрошу вас сесть на край ванны, и мы всю оставшуюся ночь будем говорить о литературе, древних языках и переводах. Например.

– Эй, мы так не договаривались!

– Условием сделки было, чтобы я нагляделся, не так ли? – резонно возразил голос. – «Как только вы наглядитесь». Следите за формулировками, миледи. Иначе из вас никогда не получится хороший дипломат.

Я подняла бровь:

– Так вы меня соблазняете или даёте уроки дипломатии?

– Я ещё не решил. Впрочем…

Он вдруг резко отклонился назад. На миг мне показалось, что я увидела блеск глаз, но огонёк тут же ушёл вправо.

– Довольно. Ложитесь в постель, Лиза, – прозвучал властный голос. – Мне нравится с вами играть, но сейчас… – зажигалка щёлкнула, пламя погасло и взблеснуло снова, – мы оба играем с огнём.

Я наклонила голову, глядя на огонёк в сильных тонких пальцах. Единственное, что я видела в этой комнате.