Собравшись с силами, Ксения Петровна встала и сообщила всем, что, вероятно, число трагедий и неприятностей, случившихся за последние сутки в этом злосчастном месте, умножилось – они не могут разбудить Светлану и – в общем, – перестала искать и подбирать слова Ксения – Светлана тоже мертва.

–– Ну это полный пиздец! – ошарашенно произнес Митя, – извините, но нет других слов.

–– Нет, надо сходить и еще раз проверить – наверное, она с расстройства наглоталась снотворного и заснула так надолго, наверняка так: она тут громче всех вчера по покойному рыдала, – энергично возразила Виктория.

–– Валерий сидел молча и опять стучал ложкой по краю стола.

«Он меня своим стуком с ума сведет», – подумала Ксения. Она чувствовала себя как будто виноватой – этакой хозяйкой «нехорошей квартиры» или как там у Кристи – ”скрюченного домишки”: заманила людей на остров, организовала бурю, отрезавшую их от цивилизованного мира с полицией и реанимационной службой, – и теперь мочит гостей одного за другим. Ну даже если и не мочит, а только беспрерывно сообщает дурные вести – и таких гонцов, как известно, лишали головы сразу, как только рот закроют.

–– Это совершенно невероятно, то, что Вы говорите! Я хотел бы пойти в комнату к Светлане и сам во всем убедиться, – начал вставать изо стола Демченко старший.

–– Нет, Николай Иванович, – твердо сказала Катя, – мы не будем все ходить туда и топтаться. Приедет полиция, врачи приедут и во всем разберутся. Скорей всего это естественная смерть, хотя и безвременная, конечно, для такой молодой еще женщины.

–– Может, она тоже с собой покончила, как Наталья: наглоталась таблеток и уснула вечным сном, – подал голос Валерий.

«Ну, да, прямо клуб самоубийц у нас тут, – подумала Ксения, –Надеюсь, хоть остальные присутствующие не вступали в его члены».

Все сидели молча, не притрагиваясь к принесенному официантами мясу. Но в конце концов Василий, молодой и растущий организм которого не выдерживал столь долгого воздержания даже в таких экстремальных обстоятельствах, потянулся к тарелке с салатом и стал энергично работать челюстями.

–-Да, поесть все же надо, – присоединился к нему Валерий.

–– Но сначала надо выпить, – подал голос Митя.

Запасы спиртного, привезенные для поминок, уже практически кончились, но Катя подошла к барному шкафу извлекла из его зеркального чрева бутылку виски. Ксения достала из серванта шесть толстостенных тумблеров и Райво разлил напиток, а Василию, получив одобрительный кивок Катерины, плеснул в бокал немного белого вина.

–– Ну что ж, – опять взяла на себя инициативу Ксения Петровна, – у нас, увы, такие странные, нескончаемые поминки. Число тех, кого нужно помянуть, все возрастает. Это очень печально. Давайте помянем Леонида, Наталью и Светлану. Царствие им небесное!

Все молча выпили и принялись за еду. Ксения поковырялась немного в салате, но быстро отложила вилку: кусок в горло не лез. Мужчины же ели даже с аппетитом. Катя с Викторией тоже начали орудовать вилкой и ножом. «Мама, поешь, – нам всем нужны силы», – шепнула Катерина. Ксения отрезала кусок мяса и принялась жевать, глядя в окно. На улице было уже почти темно, фонари на террасе, раскачиваясь, выхватывали из темноты то шевелящиеся, как неведомые живые существа, кусты, то растрепанные косы берез. «Вроде поменьше ветер, может утихнет за ночь», – обнадежила себя Ксения Петровна.

–– Вася, какой там прогноз на завтра? – спросила она внука.

–– Так откуда же я знаю, ба, Интернет же по-прежнему в ауте.

–– Ну будем надеяться, что к утру шторм закончится, связь наладится, приедут специально обученные люди и во всем разберутся. Нам бы только ночь простоять да день продержаться, как Мальчишу-Кибальчишу.

–-Мы так мало знаем о тех, кого поминаем, – сказала Катя. – Вот Светлана, какая она была? Почему она вчера так горевала?

–-Так она была очень с Леонидом Ивановичем дружна, они были в очень близких отношениях. (Ксении показалось, что Митя специально сказал последние слова с какой-то намекающей двусмысленной интонацией). Она вообще была хороший человек, добрый, «помогательная», – как один наш финский коллега сказал. И не терпела несправедливости, иногда даже из-за пустяков в драку лезла. Не буквально, конечно. Иногда даже до смешного доходила в своем правдолюбстве и правдорубстве, – тут как показалось Ксении в Митиной интонации послышался оттенок обиды, но он быстро вернулся к жанру панегирика, – Она очень толковым специалистом была. Вообще не знаю, как мы теперь проект дотянем – после смерти Леонида и Светланы. Придется кого-то искать. А тут еще ковид этот проклятый, все контакты теперь онлайн, а в нашем деле важен эксперимент, его в зуме не проведешь.

–– Это все ж, наверное, не главное горе в такой ситуации. Люди умерли, молодые женщины – а Вы о делах, о проекте, это как-то бесчеловечно, – укорил оратора Демченко.

–– Бес-че-ло-веч-но, да-да, – медленно по слогам произнесла Виктория, в упор глядя на отца.

Николай вытер салфеткой рот, резко встал и всем своим видом демонстрируя укор и неодобрение, произнес: «Простите, но я пойду, мне надо побыть одному».

Валерий и Виктория выпили еще виски и тоже откланялись. Митя замешкался. Ксения поняла, что он хотел бы выпить еще, но боится показаться бестактным.

–– Давайте, Митя, выпьем еще раз в память Ваших коллег. Пусть им земля будет пухом.

Митя с не совсем приличной поспешностью налил себе изрядную порцию виски, подумав, долил еще – почти до краев тумблера – и выпил залпом, как водку.

–-Я тоже пойду, почитаю, может быть, еще перед сном,– сказал он и уже не совсем твердо ступая направился в свою комнату.

За столом остались сидеть Ксения, Катерина и Василий.

Глава семнадцатая

Васька потянулся за бутылкой вина, но мать стукнула его по руке: «Хватит! Тебе еще только пятнадцать, дружок». Огорченный Василий показал спине отвернувшейся матери средний палец.

Лемпи с Райво убрали со стола, потом о чем-то переговорили по-фински, и Лемпи, сказав «Hyvää yötä» —спокойной ночи, значит, ушла к себе.

«Идите в комнату Ксении. Я сейчас поставлю все в посудную машину, уберу на кухне и приду к вам, – сказал Райво. – Обсудим ситуацию».

Зайдя в свою комнату, Ксения плюхнулась на диван. Ей казалось, что на уже не способна ни к каким физическим или интеллектуальным усилиям. Рядом примостился Васька. Он осоловел от еды и вина и привалившись к диванным подушкам, сразу задремал.

Но Катерина («свежа как роза, бодра как вода в унитазе» – вспомнилась Ксении цитата из книжки про Луизу Ложкину, русскую Бриджит