Уже направляясь назад к машине, я вдруг услышала женский голос, звавший меня по имени. Мы с Веркой остановились и посмотрели на женщину, точно определить возраст которой не представлялось возможным: за сорок, если не за пятьдесят. Она была одета в какое-то вышедшее из моды пальтишко, голову покрывал черный платок, на ногах ботинки, именуемые в народе «прощай, молодость».

– Лана, это ведь ты? – смотрела на меня женщина.

Я кивнула.

– Ты совсем не изменилась! Я тебя сразу узнала!

Я же понятия не имела, с кем разговариваю. Тетка продолжала распространяться на тему, как я хорошо сохранилась, потом переключилась на Верку, имени которой не знала, но помнила ее по двору. Выяснилось, что она жила с нами раньше в одном доме и еще училась со мной в одном классе.

Когда она наконец представилась, я с трудом сдержала возглас удивления. Если бы мой весьма своеобразный жизненный опыт не научил меня «держать лицо» при любых обстоятельствах, не знаю, что бы оно выразило. Тетку бы точно обидело…

Я помнила Лену Сойко худенькой миловидной девчушкой со смешными косичками. Теперь же передо мной стояла дородная приземистая тетка, не пожалевшая хны для торчавшей из-под платка неровно подстриженной челки. Казалось, ей глубоко плевать на то, как она выглядит и какое впечатление производит.

– Давайте-ка в машину, – вдруг вклинилась в разговор Верка. До этого в основном говорила Лена, обращаясь ко мне, я вежливо издавала соответствующие междометия, Верка помалкивала, а тут прихватила меня под локоток, причем нажала на руку таким образом, что я сообразила, в какую сторону направить взгляд.

На некотором отдалении паслись два молодца, которые усиленно делали вид, что мы их не интересуем, но как только мы тронулись с места, тут же последовали за нами. В затылок не дышали, но держались не так чтоб и далеко. Лена парней не замечала, продолжая болтать, Верка же успела шепнуть мне, что обратила внимание на парочку практически сразу же, как мы остановились, чтобы поболтать с Леной. Значит, уже какое-то время следят за нами? Вот только когда успели пристроиться?

– Ой, какая машина! – воскликнула Лена при виде Веркиного «Сааба», который подружка давно мечтает поменять на джип. Правда, сама раскошеливаться не намерена, все надеется, что кто-то из благодарных клиентов отвалит. Узнав, что «БМВ» мне подарил один наш общий знакомый, она чуть не лопнула от зависти, но теперь вроде бы успокоилась. Мысль о том, что две мои другие машины (купленные на мои деньги) взорвали, явно грела ее душу.

Верка щелкнула пультом сигнализации, а затем вручила ключи мне.

– Давай ты, – сказала подружка многозначительно.

– Лана, какая у тебя машина! – снова воскликнула Лена, забираясь на заднее сиденье.

– Эта колымага моя, – заметила Верка, пристегиваясь.

Лена хотела что-то ответить, но не смогла: я резко рванула с места, наблюдая в зеркало заднего вида, как молодцы загружаются в старенький «Опель». К счастью, день был праздничный, и машин на улицах встречалось немного. Для гонки самое то. Не могу похвастаться, что достойна включения в списки на «Формулу-1», но с опытом вождения по окрестностям родного города вполне могу участвовать в «Кэмел Трофи». Гонка по улицам Питера – нечто среднее. Лена вопила на заднем сиденье (ее кидало из стороны в сторону, так как там ей было не пристегнуться), не понимая, что происходит. Верка зудила мне в ухо, давая рекомендации (за что у меня то и дело возникало желание ей хорошенько врезать, чтобы заткнулась, но я не могла снять руки с руля, так что только шипела), затем мы стали перекидываться фразами, обсуждая, откуда взялись молодцы и кто из наших знакомых может быть их хозяином. Я также высказала предположение насчет форсированного движка, скрывающегося под капотом старенького «Опеля». Лена нас совершенно не слушала, да и явно не понимала, о чем мы говорим. Теперь она орала: «Мамочки, убивают!»

Верке надоели ее вопли, она повернулась и рявкнула, что если бы Лена знала, как убивают, то вела бы себя несколько по-другому. Лена, конечно, не поняла, что имеет в виду Верка, и продолжала свои вопли, перейдя на «Мамочки, режут!».

Тут я увидела, что сбоку в нам пристраивается «Вольво» с тонированными стеклами, и еще прибавила скорость. Мы находились на Лиговке, и я решила, что будет неплохо покружить по маленьким тихим улочкам, на которых в выходной уж точно почти нет машин. Я завернула. «Вольво» с «Опелем» мой маневр повторили, и теперь мы стали кружить, не мешая движению на одной из центральных магистралей.

– Может, остановиться и поговорить? – вдруг предложила Верка.

– У тебя есть аргументы? – бросила я, высекая искру из асфальта на очередном резком повороте. Ладно, резина Веркина.

– «Беретта» с глушителем, – сказала Верка. – Только глушитель отдельно. Надо прикручивать.

– Так чего ты сидишь?! – рявкнула я.

Верка тут же засуетилась, извлекла из-под своего сиденья «беретту», из потайного бардачка в бардачке (это кто ж ей его смастерил? Почему мне не сказала, что у нее такой есть? Я тоже хочу!) достала глушитель и занялась делом. Лена на заднем сиденье временно заткнулась и попыталась склониться вперед, правда, когда на очередном повороте машину занесло, врезалась лбом в сиденье, но, казалось, совсем этого не почувствовала. Глянув на нее, я увидела расширенные глаза, приоткрытый рот, затем Лена как-то странно побелела. Я не исключала, что она в ближайшее время грохнется в обморок. Она попыталась что-то спросить, но не смогла, издав звук, напоминающий кряканье.

У меня появилось желание успокоить тетку: в первый ведь раз в такой переделке, это мы с Веркой привычные. Но я не успела – из какого-то маленького переулка, названия которого я даже не знаю, вылетел еще один «Опель» (поновее первого). С большим трудом избежав столкновения с ним, я еще увеличила скорость, хотя в этом районе подобного, возможно, делать не следовало. Второй «Опель», к моему удивлению, тут же скрылся назад в тот же переулок, дав задний ход. Значит, появится в ближайшее время откуда-то еще? Не пора ли мне все-таки рвать в родное Купчино – там и улицы пошире, и асфальт лучше. Потом в принципе можно через Московский проспект и Киевское шоссе выйти на загородную трассу…

– Афганца набери! – вдруг крикнула Верка, прерывая поток моих размышлений. – Пусть спасает!

Но я не успела ничего сделать. Я увидела впереди злосчастный «Опель», с которым совсем недавно чуть не столкнулась. Он стоял левой парой колес на тротуаре, правые стекла были опущены. Из них высунулись два дула.

– Пригнись! – рявкнула я, забыв, что нужно говорить во множественном числе. Хотя, с другой стороны, Верке можно было не напоминать: она-то птичка стреляная и в прямом, и в переносном смысле.

Верка в мгновение ока оказалась под передней панелью. Как она туда забралась с ее-то габаритами, я не очень представляю, но у подружки много талантов, вот и отыскался еще один: парашют-то ведь тоже складывают… Лена как-то плюхнулась между сиденьями: у меня не было ни времени, ни возможности смотреть. Сама я постаралась подлезть под руль, не сбавляя скорости. Впервые довелось вести машину вслепую, но выбора не было. Ох, только бы никуда не впилиться, но эта дорога, кажется, прямая и ведет… к Обводному каналу.