— Тебе чего надо, Амра? — уставился на неё царевич красными глазами. — Я же сказал, что между нами всё кончено. А ну убирайся, не то Тии может застать нас вместе. Что я ей тогда скажу?

— Ты бы лучше подумал, что ты ей скажешь, когда узнаешь, что она развлекается с любовником в беседке в саду, — ядовито улыбаясь, выпалила Амра.

— Что ты несёшь?! — Хеви вскочил с мягкого ложа. — Да я тебя разорву на части за те гнусности, которые ты говоришь о моей жене!

— Я говорю тебе, Хеви, правду, — простонала Амра. — Только что я видела, как к ней в беседку в саду входил её бывший жених Эйе, помощник главного архитектора Аменхотепа. Чем они там занимались полчаса? Просто беседовали, что ли?

— Ах ты дрянь! Да ты просто хочешь отомстить мне, наговаривая на Тии! — прорычал царевич, сжимая руки на горле служанки.

— Клянусь Амоном, что это правда! — прохрипела Амра из последних сил. — Убей меня, но я видела её с Эйе.

Хеви приподнял девицу, бьющуюся в конвульсиях, и швырнул на мраморный пол.

— Будь ты проклята! — прокричал он, шатаясь и хватая себя за горло. Ему казалось, что его сердце, бешено бьющееся в груди, разорвётся на кусочки. — Не может этого быть, нет, не может!

— Что ты так кричишь, Хеви? — громко спросила Тии, входя в спальню.

— А, это ты? — всхлипнул царевич, глядя безумными от ревнивого бешенства глазами на молодую жену. — Вот что я с тобой сделаю, изменница! — Он схватил стоящую рядом драгоценную финикийскую вазу, украшенную золотом и драгоценными камнями, и бросил с размаху себе под ноги. Многочисленные осколки со звоном разлетелись по полу.

Тии увидела отползающую в сторонку Амру, ещё не до конца пришедшую в себя, и всё поняла.

— Джабу, тащи эту змею в мою комнату и жди меня там, — приказала она коротко.

Когда быстрые шаги нубийца затихли за её спиной, Тии обратилась к мужу:

— Я вижу, ты, Хеви, поверил этой мерзавке?

Царевич после первого приступа ревнивого помешательства начал понемногу приходить в себя.

— Так ты встречалась с Эйе?

— Да, встречалась! — Тии подошла вплотную к Хеви, у которого от этих слов подкосились ноги. Он плюхнулся на ложе. — Я встречалась с ним, чтобы уговорить отравить Яхмоса, — негромко, но очень отчётливо проговорила она, наклонившись к мужу.

У царевича дёрнулась голова, и глаза начали вылезать из орбит.

— Да вы что, бабы, решили меня сегодня совсем доконать? — жалобно простонал он. — Одна утверждает, что моя супруга изменяет мне в беседке с помощником главного архитектора. Сама же жёнушка уверяет, что она всего лишь договаривалась со своим прежним любовником отравить моего старшего брата и наследника отца!

— А зачем, ты думаешь, я тайно приняла в саду ночью своего бывшего жениха? — быстро зашептала Тии. — Он постоянно встречается с Яхмосом по делам строительства. Ему подсыпать яд — раз плюнуть! Через час, как яд начнёт действовать, в вине его уже не будет. А если и падут подозрения, то только на Эйе. Мы с тобой здесь ни при чём.

— Ты с ума сошла, — произнёс царевич, хватаясь за голову. — Ведь он же мой брат.

— Или он, или мы! — вперила неумолимый взгляд холодных голубых глаз Тии в лицо мужа, по которому текли капли пота и слёз. — Не убьём его мы, он убьёт нас. Выбора нет! Оставим теперь всё на милость богов, я уверена, они не дадут нам безвинно погибнуть от руки тупого солдата.

— Будьте вы все прокляты! Почему я не родился в семье простого писца? Быть сыном фараона — страшная участь!

Царевич, шатаясь, подошёл к столику, на котором стояли серебряный графин с вином и ваза с фруктами, и стал пить финикийское прямо из узкого горлышка. Он осушил весь графин, отбросил его в сторону, вернулся, спотыкаясь, к постели и рухнул на неё. Вскоре раздался громкий храп. Тии с презрением посмотрела на толстое голое тело своего мужа, повернулась и решительной походкой направилась в соседнюю комнату.

Там её ждал Джабу. В его могучих руках извивалась служанка. Она, как дикая кошка, шипела, царапалась и кусалась. Всклокоченные чёрные волосы висели в разные стороны, платье разорвалось, сквозь прорехи торчали острые, как у козы, груди.

— Ну, слава Амону, ты пришла, — пробасил нубиец, увидев царевну. — Ещё немного, и эта пантера порвёт меня на части. Посмотри, во что она превратила мои руки!

Тии подошла вплотную к Амре. Та затихла и с вызовом посмотрела на соперницу.

— Где ты пряталась, гадина?

— Неподалёку от беседки, — с вызовом тряхнув головой, ответила Амра. — Я всё видела. Как к тебе приходил твой любовничек. Я рассказала Хеви. Он проспится и вышвырнет тебя вон. Я его отлично знаю, он страшный ревнивец. Так что тебе конец, простолюдинка ты, стерва. Убирайся в свой паршивый городишко, где тебя подобрал царевич.

Тии в ответ зловеще улыбнулась.

— Значит, ты видела, как ко мне приходил Эйе. А ты слышала, о чём мы говорили? — спросила она вкрадчиво.

Этот мягкий тон и ледяной взгляд испугали служанку больше, чем если бы на неё набросились с кулаками. У неё задрожали губы.

— Значит, ты ничего не слышала, — удовлетворённо проговорила Тии. — Тем лучше. Но живой тебя оставлять всё равно нельзя.

Царевна посмотрела на Джабу. У нубийца, как у маленького ребёнка, дрогнуло лицо, казалось, великан сейчас заплачет. Тии вздохнула и решительно вынула спрятанный на поясе кинжал. Амра увидела блеск лезвия и тут же почувствовала, как острая бронза вонзилась в её сердце. Тело служанки несколько раз конвульсивно дёрнулось и застыло в руках чёрного великана. Он вздрогнул, с отвращением и болью посмотрел на царевну и опустил тёплое, агонизирующее тело на мраморный пол. Тии деловито вытерла лезвие кинжала о платье убитой и встретилась взглядом с попятившимся нубийцем.

— Джабу, миленький, — проговорила Тии нежно, — не смотри так на меня. Ты пойми, если мы не будем защищаться, то нас здесь сожрут. Её нельзя было оставлять живой, слишком опасно. Ты ещё не представляешь, какие страшные события нас впереди ожидают.

— Я готов драться один хоть против сотни воинов. Но резать женщин, как бессловесных овец?! — брезгливо передёрнул плечами нубиец.

— Я хорошо понимаю тебя, братец, — погладила по чёрному плечу Тии. — А сейчас заверни её во что-нибудь и незаметно брось в реку. И готовься. Ближайшие день-два для нас будут решающие: мы или погибнем, или станем хозяевами положения. Тогда уж никто не посмеет угрожать нам.

Джабу, превозмогая отвращение, завернул труп служанки в ковёр и бесшумно вышел из комнаты.

А Тии упала в кресло из чёрного дерева с высокой инкрустированной слоновой костью спинкой.

— Или всё, или ничего! — повторила она тихо слова Эйе, произнесённые им полчаса назад в саду.