То здесь, то там ветер начал перекидывать снег.

— Не иначе, как вьюга начинается… — наконец, заговорил гном и посмотрел на меня испуганным взглядом мутновато-серых глаз: — Зазря чай пила, — пробубнил он себе под нос.

Я не придала его словам никакого значения: моментально всё вокруг побелело, и следом посыпался снег, который с каждым разом всё больше и больше густел. А вскоре, сложилось такое впечатление, что на нас обрушилась сплошная снежная стена с пронизывающим до самых костей ветром. Да так, что не было возможности рассмотреть куда идти дальше.

Гумз схватил меня за руку:

— Чой-то сглупил я… Не к добру нас завьюжило. А может и, супротив, к добру! — кричал он какую-то чушь и помогал продвигаться вперёд.

С каждым кусочком пройденного пути по белоснежному полю с воющей вьюгой, идти становилось всё труднее.

Хорошо сидеть в протопленном доме и смотреть в окно на то, как крутятся и завывают снежные вихри. Плохо, когда попадаешь в объятия ледяной метели. Складывалось такое впечатление, словно мы забрались в непролазный снежный лабиринт. Самое страшное состояло в том, что я и Гумз застряли посреди поля, и ни одной души рядом! А при такой сильной вьюге можно ещё и легко потеряться.

Я еле переставляла ноги. От дикого холода захотелось лечь и уснуть.

— Не могу так больше, — сдалась я, упала на колени и коснулась ими обжигающего холода. Да, так и должно быть! Конец уже близок.

— А ну встала и потопала! Ишь чего удумала! Ещё не дуже много осталось. Отоспишься опосля! — растормошил меня Гумз.

По моим ощущениям я брела в состоянии недобитой сомнамбулы целый день. Гном, надо отдать ему должное, не бросал меня в беде, а постоянной нескончаемой грубостью провоцировал вставать и пробираться дальше. А когда не могла этого сделать — войлоком тащил за собой. И откуда столько силищи берётся у подобных малых?

И вот, наконец, мы упёрлись в деревянное ограждение. У меня словно открылось второе дыхание! Вместе с гномом мы принялись на ощупь пробираться дальше — искать вход.

— Нащупал! — радостно завопил Гумз, калитка со скрипом отворилась и мы упали в снег. Свист ветра в очередной раз пронесся над нашими головами и больно ударил по лицу тысячей колючих игл снежного холода.

Не помню как мы пробрались к крыльцу дома, а затем, не живы, ни мертвы, словно кот Шредингера, постучались в массивную деревянную дверь.

— И кого это принесло в такую непогоду? — раздался неприятный скрипучий мужской голос. Дверь отворилась. И на нас зло уставился хозяин дома:

— Гумз, скотина, не ты ли это? О, да я погляжу ещё и не один — со снежной бабой наведался ко мне в гости, — рассмеялся худющий седой старик.

— Погода нынче нелётная…, - невпопад просипела я и начала кашлять.

— Так уж и быть, ради девушки приму, заходите, — позволил войти внутрь хозяин дома и, войдя, мы где стояли, там и сели.

В попытке побыстрее согреться, я на начала усиленно дышать в ладони. Меня очень сильно колотило — зуб на зуб не попадал.

— Емеля, дело есть! Тока с глазу на глаз! — проскрежетал гном.

— Да с тобой никаких дел иметь нельзя, пройдоха! — негодующе воскликнул хозяин дома.

Сидя на полу, я увидела как Гумз скосил глаз и кивнул в мою сторону.

Старик с задумчивым видом посмотрел на меня внимательным и цепким взглядом, почесал бороду, а затем как загорланит во всю мочь:

— Марфуша!

Я аж подпрыгнула от неожиданности.

В комнату мигом вбежала дородная баба в объемном красном парчовом платье с забавными рюшами. Её каштановые волосы были зачёсаны наверх и собраны в подобие гнезда под названием «кукушка в шоке».

— Да, батенька, слушаю — недовольным тоном проговорила она.

— Займись нашей гостьей, милая. Да поживее!

Гумз и худосочный отец огромной девушки поспешили скрыться в соседней комнате. А Марфа подбоченилась, схватила меня за локоть и утащила на кухню.

— Ой, одна кожа да кости, а второй — от горшка два вершка. И как вас ветром не сдуло в такую-то колючую и злющую метель? — пробасила она и усадила меня за стол.

— Так сдуло же! — попыталась отшутиться я. — Вот прям в дом ваш и направило порывом ветра.

Марфуша рассмеялась похлеще заправского мужика:

— Ой, чудная ты, деваха! Отогревайся, пока мужики дела решают, да ешь. Сейчас по-быстрому чего сварганю нам, да перекусим! Голодная небось!

Не успела я оглянуться, как на стол были поставлены чашки с горячим чаем, пироги и хрустящее печенье.

Но внезапно дверь на кухню отворилась и внутрь ввалился заметно поддатый Гумз. Гном поравнялся со столом, за которым сидела я с Марфой и дыхнул на нас ядрёным перегаром. Кажется, мне поплохело… И когда только успел так надраться? Не иначе, как хозяин дома налил!

И только я хотела возмутиться, как метровый пройдоха, под обалдевший взгляд дочки Емели и мой, залез в карман, достал оттуда мешочек, высыпал его содержимое себе на руку и дунул каким-то голубым порошком мне в лицо.

«Совсем обезумел что ли или белочка началась?» — подумала я. Хотела высказать всё, что о нём думаю, но как бы не пыталась, ничего произнести не смогла.

— Всё, человечка, ото и пристроим тебя! — рассмеялся гном смехом умалишённого злодея.

Мои веки потяжелели, словно налились свинцом, я кулем рухнула под стол и мгновенно уснула.

Глава 10. Король льдусов — Рутил ибн Вайрхский

Таверна «Гномья нора» в людском поселении с изжившим себя названием «Солнечное» во все времена являла собой яркий пример домашнего комфорта и уюта. Даже спустя много тысяч лет, за счет вливания чар коротышек, она выглядела как новенькая. Однако из-за просочившихся на нашу планету тварей из нижнего мира, питающихся исключительно магией, многие из нас лишались врождённой энергии. Перепадало всем её носителям: и гномам, и льдусам.

Остались лишь единицы гномов, умеющих обращаться с магией камня. Не долго ещё стоять зданию. Пройдёт ещё каких-нибудь сто-двести лет, и если ничего не предпринимать, оно обязательно