— Как это не нужно? — не понял, сразупроснувшись, Бронштейн. — Я только сегодня прилетел. Уже встречался с ихглавным бухгалтером и заместителем директора по финансовым вопросам. Есть оченьперспективные направления. Можно задействовать и правоохранительные органы. Ониподозревают, что убийство директора комбината было заказным. У них естьподозреваемые, в том числе и прилетавшие из Москвы.

— Возвращайтесь обратно, — повторилПетровский. — У нас изменились обстоятельства.

— Хорошо, — согласился ЛеонидИсаакович, — вы же знаете, что я всегда играю в команде. Завтра вылечу. Досвидания.

Петровский положил трубку. Нужно выяснить, кто такой этотСкрыпник и что он из себя представляет. Если украинцы решили прислать его, тоон не может быть государственным чиновником. Иначе они бы вышли на другихлюдей. Этот человек должен быть независимым экспертом или каким-нибудьсоветником. А может быть, руководителем схожего агентства в Киеве. СвятославОлегович позвонил Инне и попросил прислать Глушко.

В отличие от всех остальных сотрудников, руководитель службыбезопасности никогда не уходил домой раньше десяти часов вечера. Он ждал всвоем кабинете, когда его пригласят. И появился перед Петровским ровно черезминуту после вызова. Его кабинет находился рядом с приемной. Глушко не былпохож на типичного генерала спецслужб. Он был чуть выше среднего роста, сседыми, слегка вьющимися волосами, добродушным к лицом, серыми глазами инебольшим животиком, выдававшим его пристрастие к пиву и хорошей еде. ВнешнеГлушко скорее был похож на пожилого человека, ушедшего на пенсию послемноголетней работы на карамельной фабрике. И лишь немногие знали, что он былодним из самых опытных специалистов бывшего Второго Главного Управления КГБCCCР. А так называли в этой организации службу контрразведки.

Генерал вошел в кабинет и прошел к столу. Обменялся крепкимрукопожатием с Петровским, сел на стул, положил папку на стол. Он всегдаприходил к шефу с небольшой папкой, в которой была какая-то секретнаяинформация.

— У нас большие проблемы, — сообщил емуСвятослав Олегович. — Вчера вечером я решил инкогнито слетать в Лондон,чтобы встретиться с нужным человеком. Но наша с ним встреча оказалось тайнойтолько для моих сотрудников. Наш разговор даже записали на пленку.

— У вас была с собой какая-нибудьаппаратура? — поинтересовался Глушко.

— Конечно, нет. Я и не думал, что в Лондоне менямогут прослушивать. В общем, я поступил не совсем правильно. Нужно было заранеесообщить вам и вашей службе. Но теперь уже поздно сожалеть. Я прошу васпроверить на Украине человека по фамилии Скрыпник, который должен встретитьсясо мной через два дня. Он приедет по поручению официальных структурУкраины.

— Вы не знаете его имени-отчества?

— Нет, к сожалению. Но он должен быть близок кпрезидентскому аппарату.

— Найдем, — уверенно пообещал генерал.

— И еще несколько деликатных поручений.Проверьте, пожалуйста, компанию "Вымпел", но так, чтобы об этом никтоне знал.

— Я вас понял.

— Завтра утром прилетает Бронштейн, —вспомнил Петровский. — Я хочу, чтобы ваши люди его встретили и посмотрели,куда он поедет.

Глушко не удивился. Он привык ничему не удивляться.Сделав пометку в блокноте, генерал кивнул, не сказав более ни слова. Петровскийпонял, что и это его распоряжение будет выполнено. Потом добавил:

— И последнее. Наш представитель из Вильнюсаутром полетит в Лондон. Я хочу чтобы его прикрывали ваши люди. Пусть сегодняночью вылетят в Вильнюс. Или утром в Лондон. Чтобы они были рядом с ним.

— Мы все сделаем.

— Спасибо, Виктор Михайлович. Как у нас с этойполиклиникой?

— Целая история, — оживился Глушко. —Мы сейчас разбираемся, но там будут проблемы.

— Меня просили помочь, — напомнилПетровский, — и я рассчитываю, что все пройдет нормально.

— Мы стараемся, — признался генерал, — нокогда берут в руки оружие, трудно помочь. Вы же сами знаете, что "противлома нет приема".

— У нас, в Одессе, говорили: "Есть прием,такой же лом", — вспомнил Петровский. — Задействуйте ваши старыесвязи. Нужно найти другой отряд милиции, чтобы выбить засевших там головорезов.

Он даже не мог предполагать, насколько история сприватизацией небольшой частной поликлиники затронет их агентство. А началасьона давно. Еще три года назад.

Основные отрасли, приносящие наибольший доход,по-настоящему были разделены еще в последние годы существования великой страны.Изгнанный из партийных органов чиновник, который не мог внятно сформулироватьнесколько фраз, был переведен на газовую промышленность. «Мудрецы» изЦентрального комитета посоветовали тогда акционировать газовую промышленность,переходя на новые экономические отношения. Больше всего против этой «авантюры»выступали руководители ведомства, еще не понимавшие, что в одночасье становятсямиллиардерами. Затем страна распалась и каждый получил то, на чем сидел.

Руководители нефтяных и газовых компаний началиприватизировать государственные предприятия, которые строились в огромнойстране на народные деньги. Но в тот момент никого не волновали такие этическиевопросы. Важно было успеть отхватить себе часть государственной собственности,чтобы затем объявить ее своей.

Директора заводов и институтов начали сдавать внезапноосвободившиеся огромные площади коммерческим структурам. При этом деньги за арендув основном поступали в карманы руководителей и совсем не доставалисьсотрудникам их учреждений, иногда проработавшим в них всю свою жизнь. Но такпродолжалось недолго. В наиболее перспективные отрасли хлынули молодые люди свыпученными глазами и хваткой новых дельцов. Старых руководителей убирали,освобождали, оттирали, выживали. Часто даже убивали. Сначала была перваянефтяная война, когда убивали посредников и перекупщиков. К середине девяностыхпочти все компании оказались уже распределены между конкретными людьми. Тогданачалась вторая нефтяная война, когда объявляли залоговые аукционы и ловкиедельцы оттирали от нефтедобывающей и газовой промышленности бывшихруководителей, передавая производство в руки ловких молодых людей, ставшихчастью большой семьи. Чековые аукционы, объявленные панацеей от всехнеприятностей, превратились в самый грандиозный обман в истории страны, когдамиллионы людей получили ничего не значившие бумажки, которые принесли ловкимпрохвостам баснословные прибыли. Все, кто прорвался к власти в началедевяностых, стали очень богатыми людьми. Все, кто сумел добраться до власти всередине девяностых, — баснословно богатыми людьми.

Здание частной поликлиники, о которой спрашивал Петровский,ранее принадлежало научно-исследовательскому институту и находилось вТимирязевском районе столицы. Но в девяносто четвертом институт, обессиленныйборьбой за выживание и хроническим бюджетным недофинансированием, закрылся. Наего месте возникло акционерное общество, которое возглавил гость столицы издалекой Средней Азии. Но продержалось оно недолго. В девяносто шестом гостяубили и акционерное общество распалось. Новым хозяином здания стал владелецмагазина, решивший продавать книги и канцелярские товары.