– Ох…

Судорожно тяну полотенце, пытаясь прикрыть свои прелести. Я ведь вышла из ванной, в чем мать родила!

– Ты… Э-э-э… Там Макар… Господи, Вера, ты одеться можешь? Или так и будешь стоять?

Черт! Полотенце решительно не справляется с задачей! Оно слишком короткое, чтобы скрыть от пронзительных глаз мажора мой… верх.

– А что, мажор, разве я тебя волную? – спрашиваю лениво, проходя в спальню. Наша битва взглядов становится утомительной.

– Нет, – бурчит он. – Ты мало кого способна… взволновать, Каланча. Но это не значит, что тебе стоит расхаживать по квартире голой.

– Я думала, ты на работе, – кричу из спальни, натягивая нижнее белье.

– Закончил пораньше. А ты почему телефон бросаешь?

– А зачем ты его берешь? Тебя мама не учила, что брать чужое нехорошо?

Застегиваю пуговки рубашки, сую ногу в штанину шортов и… вновь вскрикиваю, чуть не столкнувшись с Артемом носом.

– Артем! Я же одеваюсь! – спешно натягиваю шорты, сверля парня взглядом дикой кошки.

– Каланча, я смотрю, у вас все на мази, – сухо произносит он, вертя в руках мой телефон. – Кошечка, лапочка, смайлики, цветочки. Я говорил, что Уланов быстро переходит к танцам. Будь осторожна, Вер.

– Вера? Надо же? Не Каланча? Какое ты имеешь право читать мою личную переписку? И ты… не этого ли хотел? Избавиться от меня поскорее?

Лучи закатного солнца озаряют стены и пол просторной комнаты мягким светом, скользят по потолку, играют с прячущимися в углах тенями и… Темнотой, затопившей радужку глаз Артема…

– Вер, просто я…

– Просто тебе тошно, мажор, вот и все! Тебе приятно считать меня жалкой смешной дурочкой. Куда там Каланче до парней, так?

– Вер, иди, тебя Уланов ждет. Не хочу портить вам вечер. Мое дело предупредить, а ты… Решай сама.

Глаза, губы, слова – темные и блестящие, пухлые и мягкие, обидные… Что ему от меня надо? И почему мажору вздумалось припереться домой так рано?

Хватаю телефон из рук Артема и устремляюсь в прихожую. Обуваюсь в кожаные сандалии на платформе – новые, я их надеваю по особым случаям, перекладываю из сумки в маленький рюкзачок телефон, ключи от квартиры, кошелек… Под пристальным наблюдением мажора, представляете? Бурчу «пока» застывшему, как мумия парню и… устремляюсь на улицу. На встречу с парнем, который не считает меня смешной дурочкой.

При виде меня Макар отрывается от сверкающего темно-синего бока машины и подходит. Одаривает улыбкой и шепчет, склонившись… слишком близко к моему лицу:

– Привет, красавица. Готова?

Глаза – возбужденные, темные, губы тонкие и подвижные и слова – ободряющие, вселяющие уверенность… Приосаниваюсь и элегантно сажусь на пассажирское кресло…  

Вера.

Морской вокзал встречает терпкими ароматами соли, горячего песка и мокрой древесины. Макар паркуется на площадке перед рестораном и заглушает двигатель. Тянусь к ручке, чтобы выйти из машины, но он решительно меня останавливает.

– Постой, красавица.

Парень одаривает меня плотоядной улыбкой, обходит автомобиль уверенной пружинистой походкой и распахивает дверь, проявляя манеры настоящего джентльмена.

– Привыкай, Вер, – хрипловато добавляет он, протягивая руку. Едва заметно киваю и вкладываю дрожащие пальцы в его сухую и горячую ладонь. К заботе легко привыкнуть… Да и влюбиться можно по щелчку пальцев. А вот забыть… Почему же в жизни так все сложно? Если бы можно было избавляться от обиды и боли, как от мусора! Но, нет… Человеку требуется приложить недюжинное усилие, чтобы очистить душу. Правильно Ада Васильевна говорит: «Ломать – не строить», «Любовь спасет мир…», «С милым рай в шалаше…». Ой, это из другой оперы… Что-то тебя, Понедельник, куда-то понесло от волнения…

– Волнуешься? – завораживающе произносит Макар, поддерживая меня за локоть. Очевидно, мои мысли безошибочно отражаются на лице.

– Немного. Макар, а мы и купаться будем? В открытом море?

В ответ на мой наивный вопрос парень запрокидывает голову и начинает смеяться.

– Веруня, ну ты даешь! – успокаивая дыхание, произносит он. – Ну… если ты очень хочешь. А ты взяла купальник?

– Н-нет… Извини, Макар, что заставила увидеть меня… такую, как есть, – произношу сдавленно. Отчего-то его заразительный смех и сквозящее в словах снисхождение вызывают обиду. Что такого я сказала?

– Прости, прости, детка, – тушуется он, когда мы переходим дорогу, оказываясь на причале. – Извини, Вер. Я был неправ. Просто я… Я тоже волнуюсь. Не каждый раз приглашаешь красивую умную девушку на свидание. Покупаться мы можем, конечно.

– Да ладно тебе. Забыли, – ступая по узкому причалу, отвечаю я. По обе стороны от дорожки покачиваются яхты и катера. Так и мое самообладание качается, как хлипкая шлюпка на волнах… Я совсем не знаю, как вести себя с парнями… На свидания не ходила и… толком ни с кем не встречалась… Макар уверенно берет меня за руку и ведет к белоснежной яхте, выделяющейся на фоне остальных роскошным дизайном.

– На ней мы и будем плавать. Как тебе? – с придыханием протягивает Макар, не отрывая от посудины взгляда.

– Шикарно. Никогда не плавала на таких. «Я вообще ни на каких не плавала…».

Капитан в белой кепке приветствует кивком и широко улыбается. Снимаю босоножки, ступая по влажному дощатому полу и глубоко вдыхаю ароматы моря. Яхта покачивается на волнах, унося меня прочь от берега… Подальше от города и дурных мыслей. На мгновение чувствую себя средневековой принцессой, совершающий путешествие из Америки в Европу. Роскошная яхта, красивый капитан и гости в нарядных костюмах и платьях…

– Вера, тебе нравится? – Макар подходит так близко, что я чувствую жар его тела. Обнимает за плечи, прижимаясь грудью к моей дрожащей спине.

– Да, – шепчу, наслаждаясь мерным плеском волн и горячим объятием парня.

– Верка, я думать ни о чем не могу… Только о тебе, – взволнованно произносит он и разворачивает меня. Раскрываю губы, что ответить, но Макар опережает меня – берет мое лицо в ладони и целует… Сердце скачет, как испуганный зайчик, по коже разбегаются сотни мурашек… Я точно поступаю правильно? Так можно вести себя на первом свидании? Макар жадно исследует мой рот, кажется, забирая весь воздух. Его ладони ползут по моей груди и животу, бесцеремонно забираясь под рубашку.

– Постой… – шепчу хрипло, слегка отстранившись.

– Вер, идем в каюту? – предлагает он, расстегивая пуговицы моей рубашки. Самонадеянно целует мои шею, щеки, подбородок, не допуская мысли о моем отказе.

– Я не хочу, Макар, – отстраняюсь, встречаясь с его потемневшим от желания взглядом. Горячим, как лава и острым как раскаленный меч – о такой легко пораниться…