Ближе к утру ветер переменился и со стороны Студёного моря подул холодный пронизывающий ветер. Почувствовав этот холод, Сытник зашевелился, натягивая себе на голову тёплый плащ. Заметив это движение, отдохнувшие кони зафыркали, как бы говоря своим хозяевам о своей готовности отправиться путь. Ни какого ответа на их призыв, от продолжавших спать людей, они так и не услышали. Обидевшись на такое внимание, Соколик дотянулся своими губами до края плаща Сытника и сдёрнул его у того с головы. Разбуженный столь бесцеремонным образом, тот открыл, наконец, глаза и ткнул кулаком вбок всё ещё спящего Следака. Ни чего не понимающий Следак резко приподнялся с земли, опираясь на руку, и открыл глаза.

— Ты чего меня кулаком под рёбра тычешь?

— А ты зачем плащ с меня стащил?

— Сдался мне твой плащ.

Какое-то время они сидели, приходя в себя от крепкого сна.

— Темно ещё. — Следак оглянулся по сторонам и поёжился от холода. — Однако пора вставать. Скоро рассветёт.

Как будто бы догадываясь о чём он говорит, застоявшиеся кони дали о себе знать, подав голос. Вконец разбуженный Сытник, откинул в сторону плащ и поднялся на ноги. Повернувшись к Соколику, схватил того за холку и потряс.

— Так это ты, вражина мне спать не даёшь?

Чувствуя свою вину, конь опустил голову и обиженно зафырчал.

— Ладно, ладно. — Сытник похлопал коня по шее. — Не обижайся. Пошутил я.

Он погладил коня и повернулся к Следаку.

— Вставай лежебока. Кони и те давно уже не спят.

Ворча себе что-то под нос, Следак поднялся на ноги, отряхивая прилипшую к плащу сухую траву. Выбравшись из балки наверх, они запрыгнули в сёдла, подстегнули коней и поскакали к Белоозеру. До города оставалось полдня пути.

Скоро совсем рассвело. Невидимое за тяжёлыми тучами солнце, окрасило землю серым цветом. Как бы то ни было, это прибавило путникам настроения. Стало несколько веселей.

— Что за город такой — Китеж? — Сытник говорил вслух, будто бы разговаривая сам с собой. — Ни когда не слышал о таком городе.

— И не услышал бы, если бы князь не сказал о нём. — Следак вмешался в его монолог. — Я и то, про это мало что знаю.

— Но ведь что-то знаешь?

— Самую малость.

— Интересно, почему князь скрывает этот город ото всех?

— Наверняка, есть тому причина.

— Что же всё-таки это за город такой, что его нужно скрывать?

— Слышал я краем уха, как князь с купцом Емельяном об том говорили. — Следак придержал Вьюна и перевёл его на шаг. — Емельян и повёл тот первый пропавший обоз на Камень к Китежу.

Сытник то же придержал Соколика. Говорить так было легче.

— О чём говорили то?

— Князь дал Емельяну такой же оберег, как и нам, и сказал, как найти этот город, если его не встретят в Белоозере. Ещё я услышал, как он говорил, что их давно там ждут и всё уже приготовлено.

— Что приготовлено?

— Об этом они не говорили. Князь ещё назвал имена — Род и Атеон.

— Кто это?

— Думаю, что это те, кто правит Китежем.

— Да, не густо. — Сытник почесал свой затылок. — Вот так всегда. Нужно идти туда, не знамо куда, и принести то, не знамо что. Весёлая у нас с тобой работа.

— Ты на князя не серчай. Он всего не говорит не потому, что не доверяет, а потому, что ответственность на нём большая лежит. Ответственность не за себя, а за весь народ наш.

— Да я понимаю. Только привыкнуть ни как не могу к тому, что не договаривает он мне.

— Если бы не доверял, не послал бы на Камень.

Сытник хлестанул Соколика и с шага перешёл на рысь.

— Это точно.

Следак догнал его и на скаку почти прокричал:

— Сдаётся мне, у Белоозера встречать нас будут. Нужно что-то придумать пока время есть.

Сытник обернулся к нему и кивнул головой.

— Я, то же об этом подумал. Что ни будь, сообразим. Не впервой.

Скачка продолжалась, пока солнце не оказалось в зените, а кони не упёрлись в широкий ручей, перегородивший им путь. Всадники придержали коней и спрыгнули на землю. Подведя их к ручью, отпустили их пить воду, а сами достали из мешка остатки собранной Тёмкой снеди, и расположились тут же прямо на земле.

— Скоро Белоозеро. — Сытник с набитым ртом завёл разговор. — Насколько я помню, с западной стороны будет перелесок.

Следак кивнул головой, с трудом прожёвывая жёсткое петушиное мясо.

— Вернёмся, Тёмку выпорю. Это же никаких зубов не хватит, что бы это сжевать.

— С этим, согласен. — Сытник зачерпнул ладонями воду из ручья и выпил, запивая застрявшее в горле мясо. — Давай теперь о деле.

— О деле, так о деле. Вот как раз в этом перелеске нас и встретят.

— Может, обойдём его?

Следак мотнул головой.

— Не получится. По краям этого перелеска глубокие овраги. Кони там ноги сломают.

— Ну, нет, так нет. Значит, пойдём прямо.

Сытник подошёл к Соколику и отвязал притороченный к седлу тяжёлый мешок. Аккуратно уложив его на землю и развязав, начал вытаскивать из него припасённое оружие. Следак встал у него за спиной, с интересом рассматривая этот арсенал. Купец тем временем скинул с себя плащ и рубаху. Оставшись в исподнем, поднял с земли свёрнутую кольчугу, рывком развернул её и начал надевать на себя. Это было не просто. Кольчуга была сделана точно по размеру хозяина и с трудом натягивалась на тело. Видя, что сам он не справится, Следак помог другу, расправляя её сзади, с усилием тянул её вниз.

— Осторожней. — Сытник извивался, кряхтя и ругаясь, он вползал в железное рубище. — Всё тело исцарапаешь.

Наконец кольчуга была натянута. Сделанная каким-то умельцем, из тонких, но прочных колец, она облегала его тело, как родная кожа.

— Это кто ж тебе такую одежонку справил? — Следак с завистью смотрел на кольчугу. — Не у нас она делана.

— Это точно. Далеко за морем её делали. Один араб ковал.

— Не уж-то наши хуже делают?

— Наши делают не хуже, но на глазок, а ихние мастера впритык по телу подгоняют. От того весит она меньше, да и метал у них прочнее нашего будет.

Сытник облачился в рубаху. Потом дело дошло до оружия. Он закинул за спину колчан со стрелами, приторочил к поясу свой короткий меч и узкий кинжал. Взяв в руки небольшой хазарский лук, несколько раз с силой натянул до предела тетиву, испытывая его на прочность. Убедившись в исправности, повесил его себе через плечо на грудь.

— Зачем кольчугу под рубаху спрятал? — Следак с удивлением смотрел на Сытника. — Так ты похож на задиристого купца, а не воина.