Сестра Жени заблокировала телефон, кинула чипсы на журнальный столик рядом и, хмурясь, посмотрела на гостью.

— Я знаю! Майя, не хочу звонить ему сама, а больше некому, — вдруг вырвалось у нее. Этим они с Женей были похожи — сначала говорили, потом думали. — Понимаешь?

— Почему не позовешь его? — не зная, о ком говорит Марина, Майя намеренно выделила последнее слово.

— Девушки не звонят первые…

— Ты серьезно? Это так старомодно. Пора уже перестать бояться. Ты можешь не позвонить ему и попусту потратить время, или попытаешься… Это глупо.

— Это не глупо. Так принято.

— Принято? Кем? Марина, что ты вспомнишь через сорок лет? Как смотрела телевизор, когда на улице была отличная погода? Время вообще-то не стоит на месте. Потом ты наверняка захочешь изменить этот день, но будет поздно. Тогда, может быть, лучше ты сразу проведешь этот день так, чтобы не жалеть потом? Иногда один день меняет многое. Иногда он меняет всю жизнь.

— Как? Я не знаю, как сделать так.

— Ну, для начала нужно выйти на улицу. Сделай это одна. Сделай хоть как-то. Позвони ему… Это тебя не убьет, если он не киллер, конечно…

Марина вновь залилась смехом, но очень быстро успокоилась.

— Согласно твоей теории, если я выйду сегодня на улицу, то я могу изменить жизнь как в лучшую, так и в худшую сторону. Никто не застрахован.

— Это правда. Но ты хотя бы будешь знать, что попыталась.

Марина заулыбалась, откинувшись на спинку дивана. В комнате повисла такая тишина, что было слышно тиканье часов на кухне.

— Позвони ему, Марина! — прошептала Майя, тронув задумавшуюся девушку за плечо.

Марина кивнула и выбежала из комнаты, одарив новую знакомую улыбкой. Майя осталась одна. Она слышала, как Марина разговаривает с ним по телефону, поэтому улыбнулась и встала с дивана. Она подошла к стеллажу и стала рассматривать рамки с фотографиями, но к ней подбежали Женины питомцы, и она стала играть с ними. Далматинцы прыгали на нее и бегали по комнате. Скотти все время вился около девушки. Ему она понравилась больше, чем другим. Девушка легла на ковер и, улыбаясь, следила за новыми друзьями.

Все далматинцы были взрослыми собаками: помладше выглядел Фридж, постарше — Мистер Икс. Майя никогда вблизи не видела собак этой породы, и они ей показались уж очень милыми. В детстве она любила смотреть мультики про далматинцев. Она вдруг вспомнила себя в семь лет и закрыла глаза от нахлынувших на нее воспоминаний. Скотти подбежал к ней и лег рядом. Майя улыбнулась и подниматься с пола не стала. Она давно не чувствовала себя так спокойно. В комнату зашел Женя и увидел, как Майя улеглась на ковре в обнимку со Скотти. На мгновение ему показалось таким обычным, что она лежит на полу в его квартире, будто так было всегда.

— По-моему, ты очень ему понравилась, — сказал он шепотом.

Майя открыла глаза и взглянула на него. Скотти вздрогнул и нехотя отбежал в сторону. Она встала и подошла к Жене, а далматинец вновь увязался за ней.

— Почему? — спросила девушка.

— Обычно он не очень любит новых людей. Самый резвый у нас Фридж, он самый младший, — пояснил Женя и обвел взглядом комнату. — А где Марина?

— Возможно, у нее намечается свидание… — спокойно сказала Майя, словно это и так было понятно.

— Как?! Я все утро пытался уговорить ее хотя бы с дивана встать, — с некоторой обидой произнес Женя.

— Не знаю. Наверное, у меня талант, — девушка засмеялась. — Шучу, просто мы девочки…

Женя прыснул от смеха и, пытаясь опереться на стену в гостиной, едва не свалился.

— Ну, мы идем куда-нибудь? — спросил он, мысленно моля о том, чтобы Майя не увидела его позора.

— Ага. Пойдем…

У входной двери в коридоре она снова погладила далматинцев. Они совсем не хотели ее отпускать, и Женя минут десять смотрел на картину прощания. В конце концов, Майя вышла из квартиры.

— Мы ушли! — крикнул Женя Марине, и вышел вслед за подругой.

Майя бежала по улице довольная, как первоклассник первого сентября. Еще неделю назад он ее не знал, а сейчас хотел каждый день видеть ее чудесную улыбку.

— Ты сегодня такая радостная.

— Сегодня первый день мая! — выкрикнула она.

— И что?

— Это же начало мая! — продолжала девушка, остановившись, и с укором взглянула на Женю. — Май — месяц Майи. Понимаешь? Мой любимый месяц. Месяц, который начинает готовить нас к лету. Он чудесен. Посмотри на это солнце! — воскликнула она, протянув руки к яркому, слепящему глаза, солнцу. — Оно светит для нас. Разве оно когда-нибудь было прекраснее, чем в мае? Разве люди были когда-нибудь так же счастливы как в мае? Думаю, нет.

Майя говорила так искренне, что Жене показалось, будто май — лучший месяц в году. Хотя, может быть, это правда.

День на самом деле был отличный. Еще и выходной. По городу бродили счастливые люди, что безумно радовало Майю. Она даже выглядела красивее, чем вчера. «Май и Майя», — проговаривал про себя Женя, и улыбался от этой мысли.

— Куда мы идем? — поинтересовался он.

— У меня есть отличная идея.

Вопросов больше не было. Если она сказала, что идея хорошая, значит, так и есть. Ей он верил.

В том районе, куда Майя шла, Женя никогда не был, хоть и провел в этом городе всю свою жизнь. Ловко маневрируя по небольшим улочкам, Майя остановилась, и он понял, что они стоят перед самым высоким жилым зданием в городе. Вживую оно выглядело еще массивнее, чем с экрана телевизора. Майя набрала нужные кнопки на домофоне. Дверь открылась. Они поднялись на лифте на двенадцатый этаж, где на лестничной клетке их ждал молодой человек лет двадцати пяти. На его глазах красовались солнцезащитные очки. Майя буквально выпрыгнула из лифта и повисла у молодого человека на шее. Он поцеловал ее в щеку, а увидев Женю, поднял очки на лоб и протянул ему руку.

«Кто же он такой? — думал Женя, проходя в квартиру незнакомца. — Майин друг? Или ее парень? Не похожи они на влюбленных». К Жене вдруг пришло осознание того, что он понятия не имеет, есть ли у Майи молодой человек. Он даже не понимал, почему данный вопрос его вообще волнует.

Молодой человек, в гостях у которого Женя неожиданно оказался, был обладателем двухкомнатной квартиры с довольно высокими потолками. Комната, в которую они пришли, была не очень уютная: ни рамок с фотографиями, ни каких-то сувениров, ни картин. Квартира выглядела так, словно в нее только что въехали, но пыль на полках говорила об обратном. Сама комната была не убрана: все валялось там, где это кто-то когда-то бросил. Женя понимал, что выглядит некрасиво, но не мог не рассматривать вещи, которые друг с другом совсем не смотрелись. Все предметы жили отдельной жизнью, и от этого почему-то становилось тоскливо. Этот молодой человек точно жил один. В ином случае, здесь было бы уютно, на окнах висели бы нормальные шторы. Хотя, может быть, эта квартира сама по себе была мрачная и не внушала никакого оптимизма. Все было слишком серым, и лучи солнца не попадали в комнату. Серый район. Серые люди. Майин приятель был не похож на такого серого человечка, который день ото дня бродит на свою работу и живет только мечтой о воскресенье, но его окружали серые вещи, которые понемногу делали свое дело.