Впрочем, разведчиков можно было и убить, это также позволило бы выиграть время, ведь те, кто их послал, вынуждены были бы ждать запланированного часа возвращения, при этом удалось бы сохранить все в секрете.

– В конце концов, они пришли по наши души и страдать угрызениями совести, стреляя в нас, не станут, – сказала Эхинацея, как раз выдвинувшая идею с ликвидацией.

Особым человеколюбием она не страдала. Наверное, тут дело даже не столько в воспитании и том, что это чужаки, а еще и из-за того, что людей в галактике огромное число, сотни миллиардов, так что ценность отдельной человеческой жизни как-то сильно падала в ее глазах.

Но Роев на это идти не стал, хотя если отбросить чувства, то предложение было более чем логично. Но он все еще цеплялся за постулат, гласящий, что убивать – нехорошо.

«В конце концов, с такой логикой существования сам не заметишь, как превратишься в чудовище, уничтожающее всех направо и налево, только потому, что кто-то там посмел с тобой не согласиться, а при наших псионических возможностях это особенно опасно», – подумал он.

– Не стоит, – сказал он. – Выкажем им жест доброй воли и даже передадим сообщение. Дескать, не суйтесь к нам…

– Бесполезно. Я же объясняла…

– По крайней мере, мы будем чисты перед собой. Сделали все, чтобы не раздувать конфликт и разойтись краями.

– Как хочешь.

– А может, захватить их в плен? Пусть посидят у нас, пока все не закончится…

Но этот вариант активно не понравился девушке. По крайней мере, Роев теперь ее иначе не воспринимал.

– Зачем? Присматривать за ними, кормить, поить, спать укладывать… И ради чего? Чтобы потом их все равно выпустить? И потом, сколько мы при этом выиграем, дня два-три? Это все ни о чем. Разве что на эксперименты?

– Никаких экспериментов на людях, – тут же встал на дыбы Владислав.

– Тогда выпни их вон.

Вот Роев их и выпнул. Хотел было обрушить тоннель, но, увы, строители не подкачали и сделали своды весьма крепкими, и чтобы устроить обвал, требовалось много мощной взрывчатки. Таковой у них еще не было.

Как и ожидалось, задержка с повторным проникновением чужаков в бункер вышла недолгой, всего сутки паузы – и вот в подземелье стала спускаться различная техника.

– Серьезное дело, – пробормотал Владислав, наблюдая за вторжением через таракана-разведчика. – Даже предчувствие какое-то нехорошее возникло…

Роева смущало не только большое количество техники, а следовательно и бойцов, но и мощь самой техники. С его «гусеницами» их было не сравнить, чувствовалась мощь. Это как танкетку «рено» начала тридцатых годов двадцатого века сравнить с Т-34-85.

Затворники решили начать противодействие со взятия под контроль мозгов водителей и просто заставить их развернуться и уехать.

Но не тут-то было. Марионетки псионов не торопились выполнять команды своих кукловодов, собственно, они так и не стали полноценными марионетками.

– Словно через болото продвигаюсь… или туман… – пробормотал Владислав через минуту после безуспешной попытки взять под контроль выбранного в качестве жертвы водителя. – Потом словно выдавливает…

Все, чего он добился, это что броневик чуть притормозил и на максимуме ментального давления на мозг водителя проехал по коридору легким зигзагом, даже несколько раз стукнулся о стены, и эти тараны словно отрезвили водителя.

– Та же ерунда… – сказала Эхинацея. – Они хорошо защищены. Над ними сначала поработали хирургически, защитив часть мозга, отвечающую за псионику, явно есть какое-то гипнотическое внушение, а потом еще и химией накачали, полностью их ментально затупив…

– Серьезно подготовились… Давай попробуем пробить блок и просто сжечь ему мозги.

– Давай…

Попытка объединить усилия ничего не дала, они только мешали друг другу.

– Над совместными действиями надо будет еще поработать, – сказал Роев. – Как-то этот момент воздействия мы упустили.

– Согласна…

Попробовали взять под контроль десантников, чтобы они начали стрелять друг в друга, но и тут их ждало полное фиаско, несмотря на то что десантники были защищены несколько хуже водителей, хирургически вмешались по минимуму, а вот химией накачали по максимуму. Но оно и понятно, водителю только и нужно, что тупо крутить баранку, выдерживая ранее заданный маршрут или реагируя на прямые приказы командира, больше ни на что не отвлекаясь, чистые биороботы, в то время как десанту нужно быть более активным и лучше соображать, дабы своевременно и адекватно реагировать на опасность.

В общем сидевшие внутри бронекапсул люди были готовы к чему-то подобному, а потому быстро реагировали, зажимая начавшего неадекватно вести своего товарища в плотные тиски, не давая ему пошевелиться.

Попытка взять под контроль более одного индивидуума, то есть всех десантников в модуле, также оказалась провальной.

– Надо ближе подойти к противнику, мы слишком далеко… – предложила Эхинацея, у которой тоже ничего не вышло.

Чем ближе к объекту манипуляции, тем сильнее воздействие. Так-то они попробовали влиять на пределе своих возможностей, потому неудивительно, что ничего не получилось с учетом поставленной защиты.

О том, чтобы пуляться файерболами, да еще с пулеметной скоростью, не могло быть и речи, так как они сразу же становились мишенями для пулеметчика или гранатометчика. Да и не факт, что файербол мог пробить броню.

С телепортацией того же файербола прямо внутрь броневика тоже не все гладко. Увы, быстро это не получится сделать, тем более попасть точно в цель. Даже просто, чтобы пальнуть наугад, куда-то в ту сторону, требуется секунд пять для концентрации, а чтобы угодить точно в заданный объем пространства, нужно в два-три раза больше времени. Все это время изображать из себя мишень?

– Слишком опасно. Они действительно очень хорошо подготовились, – с недовольным видом сплюнул Владислав, – и неизвестно, что приготовили как раз на такой случай. Но и мы баклуши не били… Отступаем. Пробуем вариант «Б».

Эхинацея кивнула и, отступив из блока, в который уже заезжал передовой броневик из прорытого туннеля, они вновь задействовали свои ментальные силы.

Из всех этажей, комнат и коридоров блока стали выползать их псионо-генетически измененные творения размером с кошку.

Осознавая, что крамбы, скорее всего, будут не готовы к боевым действиям, когда противник пойдет на штурм бункера, Роев решил подготовить более простое средство для сдерживания врага. А именно ходячую мину, пока чисто фугасного действия. Хотя в планах еще много чего было, от термитных прожигателей до объемных, не говоря уже про плевателей кислоты, яда и даже дымопостановщиков.

За основу взяли жука, чем-то напоминающего светлячка, он тоже мерцал в брачный период, и вместо светящегося вещества заставили его вырабатывать компоненты гелеобразной взрывчатки. А чтобы кто-то не рванул чисто случайно и в результате не детонировали его соседи с последующей цепной реакцией по всему объему их нахождения, взрывчатку сделали бинарной. То есть жук вырабатывал два разных безопасных по отдельности компонента в двух емкостях. И перед тем как взорваться, жук должен был впрыснуть второй компонент-катализатор в основной состав.